Гонки олегархов - Квинтус Номен

с товарищем Кимом: «топливно-энергетическим» обеспечением нужных для этого электростанций должны были служить отходы сельского хозяйства (в основном отходы какао в Береге Слоновой Кости и отходы арахиса в Верхней Вольте). То есть для газовых биореакторов любые отходы годились, просто именно таких было больше всего. Да и то не сразу, предполагалось еще предварительно наладить переработку арахиса «на месте» и в продажу пускать уже очищенные орехи…

Французам это было выгодно, ведь они, контролируя больше восьмидесяти процентов производства какао в стране, при этом на транспортировке могли сэкономить раза в два, а еще они через свои банки «прокручивали» довольно приличные деньги, которыми вся программа финансировалась. Мне тоже было выгодно (как и всему Советскому Союзу), просто у нас выгода была пока что «отложенная». И — что оказалось для меня довольно неожиданным — это было выгодно и товарищу Киму: поставляя в Африку свои «биогазовые электростанции», он создавал (уже создал) довольно хорошую репутацию своей промышленности, а контракт с «французами» — о котором лягушатники в прессе все же сообщили, хотя особо и не акцентируя информацию о поставщике — послужил сигналом «можно», и КНДР еще до Нового года заключила пару десятков контрактов на такие электростанции со странами как раз Латинской Америки.

В общем, все остались довольны, кроме меня: все же Союзу всё это должно было обойтись в пару миллиардов рублей, а отдача от инвестиций ожидалась не скоро. Да и вообще в СССР кроме меня большинство в руководстве сомневалось, что отдача вообще когда-либо возникнет — то есть именно что финансово проект окупится. Но в том, что «политическая отдача» будет, не сомневался никто, и именно поэтому меня руководство страны не сожрало.

Я же считала, что программа окупится и политически, и экономически — но вовсе не там, где предполагало большинство советских руководителей. Собственно Берег Слоновой Кости я вообще не рассматривала в качестве полигона для «социалистического прогрессорства»: во-первых, страна практически полностью управлялась французами, которые неплохо подкармливали власти (да и население) «самой успешной французской колонии». А во-вторых, это самое население с моей (возможно, предвзятой) точки зрения было самым ленивым народом на земле. Во всяком случае, для работы на плантациях (хотя бы того же какао) французы были вынуждены завозить работников из соседних (и даже не очень соседних) стран, так как местные вообще работать не желали. Климат-то там был буквально райский, все росло как бешеное — и именно из этой страны пошло массовое поверье, что африканцы одними бананами питаются. Там действительно бананы очень неплохо росли, причем сами росли, без какого бы то ни было ухода — и Берег Слоновой Кости был африканским рекордсменом по выращиванию (и поеданию) бананов «плантино» — то есть несладких, которые нужно было перед едой как-то готовить — но их было достаточно, чтобы в стране все были по крайней мере сыты. И местным этого хватало — пока хватало, то есть пока цены на какао были достаточно высокими, а в соседней Гане плантации еще не были готовы составлять серьезную конкуренцию. Но до этого славного момента оставалось, по моим воспоминаниям, буквально пара лет. А с точки зрения полезных ископаемых в стране было совсем уж кисло: единственный относительно крупный марганцевый рудник уже три года как был закрыт из-за нерентабельности, алмазные рудники тоже уже работали в убыток и пока лишь золото, добываемое в стране, приносило хоть какую-то прибыль. Но и приносило-то оно прибыли как раз французам, причем, по моим меркам, копеечные, за такие даже бороться как-то стыдно…

Но все же Африка меня интересовала постольку-поскольку — меня больше интересовал отечественный феномен, который в моей «прежней жизни» возник лишь во второй половине двухтысячных годов. Люди, причем в основном молодежь, прекрасно осознавая, что предыдущее поколение были в быту более чем ограничены и жили в довольно паршивых (с какой стороны не посмотри) условиях, изо всех сил стремились обеспечить себе и, что тоже лично мне казалось важным, своим родителям максимальный комфорт. С комфортом страна уже постаралась, по крайней мере жильё большинству людей предоставила довольно неплохое — но просто «крыша над головой» — это еще не комфорт. А вот удобная и красивая мебель, различные бытовые приборы, максимально облегчающие жизнь, условия для отдыха — это внезапно стало весьма востребованным. И по части «отдыха» особо востребованными стали «садовые участки» для горожан, точнее то, что в народе стало именоваться «дачами».

Мне в свое время удалось как-то протолкнуть в правительстве мысль о том, что садовые участки нужно выделять размером не менее двенадцати соток на семью, так что даже в Подмосковье, с его извечной нехваткой свободной земли, участки меньшего размера все же не выделялись. А вдали от столицы в основном размеры участков колебались от восемнадцати до двадцати четырех соток, и как раз к семьдесят седьмому году на этих участках начали массово строиться уже настоящие жилые дома: дети старались дать пожилым родителям нормальный «домик в деревне». В деревне, но с городскими удобствами, так что уже отечественная промышленность начала захлебываться в попытках обеспечить такое строительство… нет, не стройматериалами, их-то как раз хватало. А не хватало того же сантехнического оборудования, оборудования кухонного (и особо дефицитными стали еще пару лет назад никому особо не нужные посудомоечные машины). Слава богу, что хоть с холодильниками проблем не возникло, но тут Советскому Союзу пришла на помощь «международная кооперация» и в торговле появилось много холодильников германского (то есть ГДРовского) и венгерского производства. А с электроплитами проблему помогала решать Словакия — и это было замечательно. Замечательно, если не принимать во внимание один простой факт: вся эта техника работала от электричества и электричество это жрала как не в себя. А появление в продаже кондиционеров проблему подняло уже на очень заметный уровень…

На такой уровень, что в руководстве снова начали очень активно поднимать вопросы по восстановлению множества заброшенных «малых ГЭС»: они-то «в прежние времена» закрывались из-за нерентабельности, поскольку прокинуть ЛЭП от большой станции оказывалось дешевле, чем такие содержать — но когда выяснилось, что летом электричества уже просто стало не хватать, на ситуацию там поглядели с другой стороны. Потому что да, все эти «малые ГЭС» электричество в основном летом и давали, и зимой от них и пользы большой не было, так как в работу включались уже довольно крупные ТЭЦ, главным назначением которых было теплоснабжение городов, а очень много электричества с них получалось вообще в качестве «побочного продукта». Но летом много тепла не требовалось, в просто «греть атмосферу» такими станциями было ну