Гонки олегархов - Квинтус Номен

Товарищ Первухин (долгие ему лета) даже вышел в правительство с предложением «срочно выстроить несколько АЭС и реакторами, разработанными для атомного флота», аргументируя это предложение тем, что такие реакторы два дополнительных завода могут успешно производить. То есть два завода, которые к «большим» АЭС прямого отношения не имели: заводы в Подольске и в Нижнем Новгороде. К тому же для таких «совсем уже маленьких» АЭС высокая степень заводской готовности всего оборудования обеспечивало крайне небольшой срок строительства, при особом желании (и при должном финансировании) предлагаемые им «Вторая Обнинская АЭС» с двумя такими реакторами по сорок мегаватт электрической мощности и «Сергиевская АЭС» уже с четырьмя такими же реакторами могли быть выстроены и запущены менее чем через два года. Но вот электричество с них получалось бы совсем уж дорогим, да и пока что страна обеспечить их топливом в требуемых объемах была неспособна. На одну заправку топлива бы и хватило, у нас имелся специальный запас топлива для атомного флота — но пока не будут введены дополнительные мощности по обогащению урана, проект перспектив все же не имел.

Хорошо еще, что пришел Михаил Григорьевич именно ко мне, так что мы с ним обстоятельно побеседовали и решили горячку не пороть, а заняться именно обогатительными мощностями. А пока… Товарищ Кротов получил звезду Героя Соцтруда за то, что досрочно (то есть до конца семьдесят седьмого года, а не к лету семьдесят восьмого) запустил еще сразу три завода, выпускающих энергетическое оборудование. И на выбранной Михаилом Григорьевичем площадке возле станции Наугольная рядом с Сергиевым посадом начала срочно строиться не атомная электростанция на сто шестьдесят мегаватт, а газовая на триста. А чуть дальше, на окраине Александрова (то есть уже во Владимирской области) начала подниматься электростанция уже угольная, на которой первая очередь была запланирована мощностью в двести десять мегаватт. И это было лишь началом «новой электрификации страны»: так-то мощности уже достигли порядка трехсот гигаватт, но заметная часть этих гигаваттов размещалась вообще возле Байкала и за ним — и помочь в случае острой необходимости Европейской части страны (и даже Сибири) тамошние станции были не в состоянии.

Однако главный прирост в производстве электроэнергии в летнее время я наметила в несколько иной области. В свое время, когда я в той жизни была еще студенткой, мне попалась забавная заметка (то ли в Знании-Силе, то ли в Технике-молодежи, то ли еще где) о том, что для производстве электричества «технически возможно» использовать даже тепло канализационных стоков. Если в качестве теплоносителя в турбинах использовать не воду, а эфир, который кипит при температуре… в общем, от тепла человеческого тела он уже вскипает. И я в КПТ организовала небольшую группу, которая занялась как раз «эфирной энергетикой». Первые успехи у них были… скромными, но обнадеживающими: они смогли изготовить капсульную энергоустановку мощностью аж в киловатт. Вообще-то народ над «достижением» посмеялся, но я все же работу не остановила, а наоборот, добавила парням финансирование — и прошлой весной они продемонстрировали вполне работающий агрегат уже на пять мегаватт. Тоже, по большому счету, не ахти уж какое достижение — но их установка, работая от обычной теплосети, позволяла успешно утилизировать почти половину тепловой энергии протекающей воды, а при небольшой дополнительном подогреве (до примерно двухсот градусов) получалась уже сверхкритическая установка, с КПД за пятьдесят процентов.

Обычная тепловая электростанция имеет КПД в районе тридцати-тридцати пяти процентов, а при работе в теплофикационном режиме он поднимается до восьмидесяти, а то и до девяноста процентов — то есть почти пятьдесят пять процентов тратится на получение «полезного тепла». И вот если это «ненужное в летнее время тепло» направить в эфирные генераторы…

Да, эфир — штука взрывоопасная, но в капсулированном генераторе он вообще греется горячей водой и водяным паром. Да, пятимегаваттный генератор в производстве стоил столько же, сколько пятидесятимегаваттный паровой агрегат. Но уже то, что при работе ему вообще топливо не требовалось, делало его уже «экономически обоснованным», а так как такие генераторы в принципе работали тогда, когда потребность в электричестве была высока, а ТЭЦ запускать без них было крайне невыгодным делом, делало их применение весьма интересным. И я, как оказалось, не зря потратила почти двести миллионов рублей на строительства завода, который такие генераторы мог выпускать буквально на конвейере — поэтому Николай Семенович, ознакомившись с результатами их использования на Благовещенской ТЭЦ (там были первые два поставлены) выделил группе разработчиков еще очень приличное финансирование и преобразовал группу в проектный институт. Поставив перед ними задачу «разработки более мощных установок», хотя по предварительным расчетам получалось, что изготовить с приемлемыми затратами агрегаты мощнее десятка мегаватт практически невозможно. Но ведь в принципе никто не запрещает на какой-нибудь ТЭЦ поставить много таких агрегатов…

И не только на ТЭЦ, на любой тепловой электростанции: побочным эффектом от использования «эфирных» блоков стало то, что заметно снизилась потребность в охлаждении воды в паровом контуре, что тоже некоторый положительный экономический эффект обеспечивало. Так что завод сразу запустили на полную мощность, и он уже выпускал по одному блоку в сутки — даже несмотря на то, что на электростанции их планировалось ставить во время летнего ППР. Но зато тогда сразу довольно много станций заметно мощность нарастят, ну а на тех, которые будут позже вводиться в работу, их использование уже заранее предусматривалось. То есть проектные институты срочно пересматривали уже готовые проекты, а заводы потихоньку приступали в производству требуемого оборудования. Например, «Красный котельщик» в Таганроге был озабочен изготовлением теплообменников с «повышенным уровнем защиты» и там весь завод уже буквально на ушах стоял. Но и стоял он совершенно не бесплатно: производство этих теплообменников там курировал КПТ, а комитетские ребята очень хорошо знали и умели применять «современные меры стимулирования производства», так что стройуправление КПТ в Таганроге начало реализовывать довольно интересную программу по части жилищного и социального строительства.

Сейчас КПТ сильно изменился по сравнению с первыми годами своего существования: там теперь почти полностью перестали заниматься «решением обыкновенных производственных проблем». Почти все заводы были переданы в профильные министерства, так что только стройуправление продолжало рост, да и то в основном за счет «придумывания» новых технологий в строительстве и разработке новых проектов различных зданий. Еще не сильно сократилось отделение электронной промышленности, но оно теперь больше курировало разработки радиопрома, чем самостоятельными исследованиями занималось. Так что новые проекты в том же Таганроге вызывали огромный интерес, но принципиально