Игра одиннадцати - Амалия Лик

с кем и что делает. Сегодня он пошел на какой-то концерт. Меня он не водил никуда даже на Острове, зато водил других на поверхности. Я всегда думала, что хорошо быть женой, и только став ею, поняла, что намного лучше быть любовницей. Но мы не об этом. Я нашла его вездеход на маленькой улочке, именно там, где мне и сказали. Остановилась в темноте на углу и стала ждать. Дождалась, когда закончится концерт – не хотела портить ему удовольствие, – и позвонила.

– Я занят, Агата, – сказал он с ходу.

– Нет. Сегодня ты меня выслушаешь, чертов урод, – заплетающимся языком прошипела я. Как же давно я хотела сказать ему эти слова.

– Протрезвей сначала! – рявкнул он.

– Я хочу развода. Я заберу у тебя все, что есть. Ты понял? Я разорю твое чертово производство, как только его часть перейдет ко мне. Уничтожу все, абсолютно все.

Я чувствовала, как ко мне возвращается контроль над ним.

– Что за бред ты несешь? – закричал он в трубку.

– Документы у меня готовы. Ты же знаешь законы Острова. Ты все еще чертов горожанин, у которого прав меньше, чем у пыли. А еще я знаю о твоих делишках на поверхности. Я скину тебя с пьедестала. Выкину с Острова. И никто тебе не поможет. – Такого удовольствия я не испытывала еще никогда. Маниакального удовольствия. – Ты отнял у меня все, и даже надежду! Ты разбил мои мечты. Единственное, чего я хотела и в чем нуждалась, – семья и ребенок. Но ты и это отнял. Это ты! Ты заставил меня сделать аборт. Ты сотворил это со мной! – закричала я и ударила кулаком по панели управления.

– Успокойся. Я скоро поднимусь, и поговорим.

– Ага, – рассмеялась я. – Теперь ты бежишь ко мне? А блондиночка что скажет? Ты думаешь, что стал таким важным, что каждая прямо счастлива с тобой спать? Да ее наверняка тошнит от тебя. Но ты островитянин, и у тебя есть байты. Что молчишь? Думал, я ничего не знаю? Я все знаю…

– Жди, скоро буду! – рявкнул Виктор и отключился.

Я чуть опустила тонированное стекло и почувствовала влажный воздух, запах мокрого гниющего мусора и этой ненавистной мне поверхности. Меня тошнило от нее, от горожан, от каждой высотки, каждого камня и столба.

Я знала, что могу уничтожить его, но мне хотелось иного. Поставить точку и нажать enter, чтобы моя жизнь пошла с нового абзаца. Все, что происходило на поверхности, всегда оставалось на поверхности. Я верила, что мой статус и байты уладят все. Без разбирательств, скандалов, развода и его вранья. Он наверняка сделал бы все, чтобы вернуть меня. Хотя не меня, а то, что он получил от меня. Виктор бы извивался, вновь пел мне свои сладкие мелодии, рассказывал бы сказки о своей любви и о том, что все это ради меня. Он бы вновь давал обещания. А я не хотела новых несбыточных надежд.

Через какое-то время я увидела, как мой муж и девица вышли из подъезда высотки и направились в мою сторону. Кроме них я не видела никого, словно в этом городе существовали только две черные точки, которые неумолимо приближались ко мне. Достала из сумки фляжку с настоем, сделала два больших глотка, выдохнула алкогольные пары и стиснула зубы.

Через мгновение я нажала на кнопку скорости. Вскрик, глухой звук столкновения и всплеск разлетающейся во все стороны воды. Вот что я услышала следом. Остановилась и посмотрела в зеркало, надеясь увидеть пустую улицу. Но мой муж и его блондинка стояли на тротуаре как два столба. На их лицах застыл ужас, и они неотрывно пялились в мою сторону. Я взглянула на дорогу и увидела, как на влажном асфальте лежит какая-то девушка…

Набрала скорость, вырулила и рванула вперед, подальше от того, что натворила. Вездеход я бросила у какой-то стоэтажки, долго блуждала по улицам, пытаясь прийти в себя.

На Остров вернулась только через несколько часов. Мне хотелось надышаться воздухом перед тем, как столкнуться с душной реальностью, которую я сотворила. Когда я вошла, везде горел свет, а разъяренный Виктор сидел в гостиной и постукивал пальцами по стакану с настоем. Я медленно стянула подошвы, бросила сумку, угрюмо прошла в гостиную и рухнула на диван. Он рвал и метал, орал что-то, расхаживая из стороны в сторону, размахивал руками. А я сидела, уставившись в одну точку. Он не выдержал, подошел ко мне, схватил за плечи и с силой встряхнул.

– Очнись уже и слушай меня!

Я вырвалась из угнетающих мыслей и посмотрела в когда-то любимые глаза.

– Я сообщу в охрану. Признаюсь, не переживай, – безжизненно произнесла я.

– Признаешься? Ты совсем свихнулась? Ты островитянка и моя жена, ты представляешь, как это отразится на мне и на производстве? Как все будут смотреть на меня?

– Ты, ты, ты… только ты! Есть только ты, этот чертов Остров и твое производство! Как же меня это достало, – взорвалась я и уткнулась в ладони.

Он сел передо мной на корточки, оторвал мои руки от лица и прошипел, глядя прямо в глаза:

– Я все улажу.

– Ладно. Спасибо, – выдохнула я, не понимая почему, и даже попыталась ухватить его за руку, но он резко дернулся и встал.

– Не нужно мне твое «спасибо». Я все улажу, но при одном условии.

– Конечно, как же без условий, – надменно произнесла я и откинулась на спинку дивана. – Давай.

– Мы разводимся. Как ты и хотела. Только сойти с пьедестала придется тебе, Агата. – Виктор довольно ухмыльнулся. – Ты отправишься на поверхность… Передай мне все права островитянина и вали вниз.

– Лучше уж прибей меня.

– Я бы с радостью, но руки марать не хочу. Поверь, жизнь на поверхности лучше тюремной камеры. И не переживай, я ведь твой муж, я позабочусь о тебе. Каждый месяц я буду скидывать байты на твое содержание. Но чтобы я больше никогда тебя не видел.

Я пожала плечами, сжала губы в противной усмешке и ответила:

– Как скажешь, любимый.

Глава 26

39-й день суперфинала

Сутки до истечения срока. В последние дни Еве включили запись Агаты, которая многое объясняла, и искусственный голос рассказал свою историю, как он ее называл, «А + Я». А еще ей принесли портал, где были видеосканы всех участников с отбора и записи, которые делали с Островов. Теперь она знала оттенок каждого и видела их на поверхности среди сотен других людей. Но сканов было так много, что она не успевала просмотреть их все.

Картинка в