Светлый пепел луны. Книга 2 - Тэнло Вэйчжи

Старый даос достал два золотых браслета.

– Ваше величество, не извольте беспокоиться. Это проклятые вещицы, но в то же время и редкое духовное оружие. Его нельзя сломать, и оно способно защищать владельца. Даже если один из двоих умрет, другой всегда сможет найти его души.

Таньтай Цзинь без колебаний застегнул браслет на своем запястье. В уголке его рта тут же показалась капля крови, но он бесстрастно вытер ее и насмешливо скривил губы.

Едва Сусу удалось задремать, как открылась дверь. Хотя в Чжоу-го было теплее, чем в Великой Ся, приближалась зима и тонкие изодранные одеяла в холодном дворце плохо грели.

Она села в кровати и спросила вошедшего:

– Что ты здесь делаешь?

Они оба знали, что сегодня не пятнадцатое.

Молодой человек взял ее за запястье и холодно сказал:

– Мы узнали сегодня… наложница Ци Мо убила всю семью своего мужа.

– И ты подумал, что я тоже убью тебя, – догадалась Сусу и, помолчав, добавила: – Или боишься за Бинчан?

Она не видела его лица, но присутствие Таньтай Цзиня было ей неприятно. Девушка хотела отдернуть руку, однако он не отпускал.

– Верно.

Что-то холодное скользнуло по запястью Сусу, словно змея лизнула ее белую кожу, и девушка снова попыталась отдернуть руку.

– Что это?

– Может, это причинит тебе неудобство, но снять его ты никогда не сможешь.

Гоую тут же пояснил ей:

– Это проклятое духовное оружие фучи. У него на руке точно такой же браслет. С этого момента вы не сможете покинуть друг друга дольше чем на семь дней, иначе умрете оба. С другой стороны, этот браслет может и защитить тебя.

Таньтай Цзинь продолжал держать ее маленькую холодную руку, но Сусу перестала сопротивляться и надолго замолчала. Глубоко внутри нее зародилась радость. Мысленно она сказала Гоую: «Когда моя духовная сущность войдет в его тело, он не умрет, а меня браслет фучи не сможет удержать. Раз Таньтай Цзинь любит чувствовать себя всемогущим, пусть своими глазами увидит, как его браслет разобьется вдребезги».

Глава 41

Смертельный прыжок

Когда Таньтай Цзинь надел браслет на руку Сусу, украшение свободно заскользило по ее запястью. Только тогда он понял, насколько похудела девушка. Раньше она была живой и энергичной, теперь же ее щеки впали, руки сделались совсем тонкими, а белая кожа – такой болезненно-бледной, что любое прикосновение оставляло на ней синяки. Таньтай Цзиню вдруг стало горько смотреть в эти глаза, утратившие блеск и напоминавшие увядшие эпифиллумы.

Он только что насильно натянул на ее руку украшение, которое будет мучить и без того истерзанное тело, но на лице девушки не возникло и тени протеста. В этот момент ему пришло в голову, что у наложницы Шэнь, перед тем как она сожгла в страшном пожаре себя и всю семью мужа, наверняка было такое же выражение лица. Сиу наконец-то в его власти, но на душе оттого лишь тяжелее и безотраднее.

Впрочем, сердце демона продолжало биться ровно. Он по-прежнему оставался равнодушным и даже, поразмыслив, пришел к выводу, что вот такой – изможденной и хрупкой – она для него по-особенному привлекательна. По крайней мере, теперь Сиу никуда не денется. Ему больше не нужно, едва открыв глаза поутру, спрашивать у стражи, не сбежала ли пленница.

Когда-то Цзин Ланьань назвала его бесчувственным маленьким чудовищем в человеческом обличье. Впервые он подумал, что она права. Все его чувства лишь имитация чужих, мастерски созданная иллюзия. На самом деле его сердце подобно холодному озеру без волн. Не так уж и важно, как Сиу к нему относится. Любви от нее он точно не дождется, так пусть хотя бы ненавидит.

Чувствуя, что Таньтай Цзинь все еще стоит рядом, Сусу устремила незрячие глаза в темноту и потребовала:

– Уходи!

Молодой император словно увидел глазурованную статуэтку богини из детства, недостижимую и равнодушно взирающую на него.

Девушка думала, что после ее слов он уйдет, но почувствовала прикосновение к своему лицу и услышала нерешительный голос:

– Ты хотела бы покинуть холодный дворец?

Впервые с того момента, как шесть божественных шипов вонзились в его сердце, он прикасался к ней, не пытаясь задушить.

Сусу оттолкнула его руку и неожиданно улыбнулась:

– А ты позволишь мне покинуть твою страну?

Таньтай Цзинь изменился в лице:

– Теперь ты никуда не можешь уйти. Пока мы живы, ты не оставишь нас.

– Видишь, ты не можешь дать мне чего я хочу, а мне не нужно ничего из того, что ты готов предложить. Какая разница, останусь я здесь или исчезну?

Таньтай Цзинь сжал кулаки. Неужели быть рядом с ним для нее мучительнее, чем провести остаток дней в холодном дворце? Не стоило и спрашивать. Женщина, которая хотела его убить, теперь голодная, изможденная и замерзшая, и именно этого он добивался.

Сусу думала, что жестокий ответ ранит его тщеславие и император уйдет. Однако вместо этого Таньтай Цзинь схватил ее за запястья и, повалив на кровать, навис над ней. Закусив губу, он разглядывал ее. Чернильные волосы девушки разметались по постели. Она никогда не узнает, как соблазнительна сейчас. Подобно льдине, которую невозможно растопить, он ненавидел ее колкость и в то же время жаждал обладать этой чистотой.

– Не забывай, ты не важнее рабыни в холодном дворце!

В его безжалостных и унизительных словах слышалась беспомощность и злость.

– Сегодня не пятнадцатое, – вдруг произнесла Сусу.

Он замер на мгновение, а потом холодно спросил:

– И что? Думаешь, у тебя есть право выбирать?

– Я всего лишь хочу сказать, что не испытываю к тебе никаких чувств. Если тебе интересно…

Она не стала продолжать, заметив, как юноша, нависший над ней, напрягся. Похоже, ее слова смутили его. Спустя миг он сердито схватил девушку за плечи и холодно посмотрел на нее.

– Никаких чувств? А к кому у тебя были чувства? К Сяо Линю? Какая жалость, что тебе пришлось убить его собственными руками! Впрочем, он никогда не любил тебя!

Сусу поджала губы. Наконец-то Таньтай Цзинь растревожил в ней хоть какие-то эмоции, но это разозлило его еще больше. Он стиснул зубы и процедил:

– Просто жди здесь своей смерти.

Сусу была рада, что не видит сейчас его лица. Желая наконец высвободиться, она оттолкнула юношу, и их браслеты стукнулись и блеснули в сиянии зажженных свечей. Таньтай Цзинь отдернул руку и ушел.

В комнате стало тихо, и Сусу отвернулась к стене. Девушка положила руку на живот и долго молчала. Она тоже знала, что это