Ветер перемен. Книга пятая - Александр Заречный

же самого точно такой шар на голове был. Из-за него меня две недели в школу не пускали после летних каникул. Именно летом, после окончания девятого класса, я стал играть в группе при станичном ДК и успел за три месяца отрастить самые длинные волосы в школе. Ну и явился так первого сентября...

— А Макаревич разве играет у " Скоморохов"? — спросил я Михаила. Из прошлой жизни я помнил его только в составе "Машины времени". Название "Скоморохи" как-то встречалось, но из кого они состояли и что пели...

— Не всегда, — объяснил Михаил, — Он с Санькой Кутиковым свою группу собирают, всё никак с составом не определятся — то один придёт-уйдёт, то другой. Вот они со "Скоморохами" иногда и дают концерты, чтобы ноты не забыть. А Градский и не против...

Градский? Александр Градский? И он здесь?!

— А вот и сам маэстро! — Михаил захлопал в ладоши вместе со всем залом.

Откуда-то сбоку появился худой высокий парень с длинными прямыми волосами почти до плеч и с акустической гитарой в руке. От знакомого мне Градского у него были только очки. Интересно, когда он набрал вес и почему?

— Саша, выдай что-нибудь забористое! — крикнул кто-то из зала.

Градский улыбнулся краем губ, тронул несколько струн, подкрутил одну, вторую и повернувшись к остальным музыкантам что-то сказал. Макаревич кивнул, а Кутиков ухмыльнулся и прибавил громкость на своей бас-гитаре.

— One, two, three! — отсчитал Градский в микрофон и запел что-то похожее на настоящий рок-н-ролл, да ещё и на английском!

Mama says:"Sonny,

Don't cry, honey

Take your pure sleep all night"

Don't be funny,

Make your money -

Everything will be alright".

И тут же весь зал подхватил припев:

I don't believe my mommy,

I don't believe at all...

Ничего себе! Оказывается Градский и такие песни пел! А для меня он всегда был певцом одной песни, да и то, не своей: "Как молоды мы были" . Пел её он действительно замечательно, но почему-то всё остальное его творчество прошло мимо меня. А вот для публики в кафе "Лира" он был явно свой и любимый.

Несколько пар выскочило на крохотный пятачок перед сценой и стали старательно извиваться и дёргаться изображая рок-н-ролл, как они его понимали. Музыканты на сцене тоже не стояли мумиями, как этого требовали тогдашние около-культурные деятели, а усиленно топтались и даже подпрыгивали в нужных местах. Да уж, нам, провинциалам такое и не снилось! Помню всего один конкурс комсомольской песни в Грозном, на который мы попали. Все участники, как и было приказано, пели строго патриотические песни, и только ребята из Старопромысловского ДК взяли и врезали песни "Битлз"! Зал буквально встал на уши! Жюри, глядя на такое "моральное падение" подростающего поколения, задвинуло группу в конец списка лауреатов, а комсомольское начальство решило больше никаких конкурсов вообще не проводить. "Разврат" был пресечён на корню!

А вот в столице это дело упустили...

После забойного рока, "Скоморохи" сыграли несколько песен "Битлов" и "Роллингов", а потом снова, вставили свою. Я понял это по сумбурно-невнятному вступлению, хотя дальше пошла вполне приличная для начала 70-х годов песня:

Возьми мою любовь. - Возьму.

И жизнь мою возьми. - Возьму.

А ты жизнь отдашь? - Отдам.

А если нет? - Нет, только да.

Только ты верь мне, только ты верь мне...

Звучало, в общем, неплохо, но игра соло-гитариста вызывала у меня почти зубную боль.

Мы переглянулись с Габи и она понимающе улыбнулась.

— Не нравится? — заметила наше переглядывание Вика. — А давайте вы покажете, как надо! У вас столько классных песен!

— Вика, вообще-то мы пришли отдыхать, — попытался отказаться я. — Да и кто играть будет? Вряд ли парни знают наш репертуар.

— А я сейчас узнаю! — невозмутимо бросила Виктория и не успел я её остановить, как она уверенной походкой направилась к сцене.

— Солнце моё, ты как? — подвинулся я к Габи поближе.

— Ты о чём? — улыбнулась она.

— Вообще. Обо всём. Как тебе здесь?

— Нормально, — пожала плечами Габи. — Только немного шумно и этот дым...

— Да уж, дымят они знатно! — я окинул взглядом заполненный под завязку зал. От каждого столика к потолку поднимались клубы дыма. Хорошо ещё, что только табачного... Но уже скоро с юга подтянется и "травка".

— Ты прав, ваших песен они не знают, — вернулась с новостями Вика. — Не успели разучить. Говорят, что если бы знали, что такие люди будут у них в гостях, то конечно же... Но они не против, если кто-нибудь из вас сможет просто под гитару или фортепиано. Тут так часто выступают...

Я снова посмотрел на Габи.

— Вижу, что особым желанием не горишь, — не задавая вопроса сказал я.