Mondhexe - inverse101

— Schalten.

Внутренний переключатель щелкнул. Магические цепи Рин вспыхнули, принимая нагрузку.

Рин ворвалась в пространство между Гарри и монстром.

Движение было смазанным. Для студентов, парализованных страхом, профессор Тосака просто исчезла с одного места и появилась в другом.

Она встала над мальчиком, закрывая его собой. Её красный свитер был ярким пятном на фоне серой фигуры дементора.

Она убрала палочку заранее. В ближнем бою, на дистанции удара, палочка — это лишнее звено.

Боггарт замер.

Его алгоритм сбился. Перед ним была новая цель. Более близкая. Более… яркая.

Существо подняло голову (или то место, где она должна была быть) и «посмотрело» на Рин.

Оно попыталось сделать то, что делало всегда. Считать страх. Найти уязвимость. Превратиться в то, что заставит эту наглую девчонку кричать от ужаса.

Что пугает Тосаку Рин?

Боггарт метнулся к её разуму, пытаясь зацепиться за эмоцию.

И врезался в стену.

Это была не стена Окклюменции, которую строят местные маги, пряча мысли за щитами. Это была стена абсолютной, кристаллической воли. Разум Рин был структурирован, упорядочен и защищен так, как защищают сокровищницу древнего рода.

Там не было страха. Там был расчет. Гнев. Презрение. И холодная, убийственная логика.

Боггарт не нашел, за что зацепиться. Он не мог превратиться в «банкротство» или «абстрактную неудачу». Ему нужен был образ. А образа не было.

Существо начало терять форму.

Балахон дементора поплыл, превращаясь в серый туман. Очертания смазались. На секунду оно стало похожим на гигантского паука, затем на клоуна, затем на что-то бесформенное, состоящее из дыма и теней.

Оно зависло в состоянии неопределенности, пытаясь подобрать ключ к новому противнику.

— Ошибка выбора цели, — холодно произнесла Рин.

Она не дала ему времени на адаптацию.

Прана хлынула в её руки.

— Verstarkung.

Кожа на её ладонях уплотнилась. Мышцы налились силой, способной гнуть сталь. Её руки начали светиться слабым красноватым светом — избыток энергии, вырывающийся наружу.

Она не стала использовать заклинание изгнания. Она не стала смеяться.

Она сделала шаг вперед и схватила боггарта.

Физически.

Её пальцы сомкнулись на том месте, где у существа должна была быть шея (или сгусток эфирной массы, выполняющий эту функцию).

Для обычного человека это было бы невозможно — схватить призрака. Рука прошла бы сквозь туман. Но Рин наполнила свои руки магией. Она сделала их концептуально способными взаимодействовать с духовными сущностями.

Она сжала пальцы.

Боггарт издал звук, похожий на скрежет металла по стеклу. Он был материален для неё. Он был в её власти.

Существо попыталось вырваться, меняя форму, но хватка Рин была стальной.

— Знай свое место, паразит, — прорычала она ему в «лицо».

В её глазах горел огонь, который был страшнее любого дементора. Это был гнев мага, чью территорию нарушили. Чьего студента (каким бы бестолковым он ни был) пытались сломать.

Рин развернулась, используя инерцию своего тела и усиленные мышцы спины.

Бросок.

Это было движение из дзюдо, усиленное магией.

Она швырнула боггарта.

Существо пролетело по воздуху, кувыркаясь и меняя формы в полете. Оно было снарядом. Мячом, который пнули с невероятной силой.

Десять метров полета.

Бам!

Боггарт врезался в глубину открытого шкафа с такой силой, что шкаф пошатнулся, едва не опрокинувшись.

Существо, превратившееся от удара в бесформенную лужу слизи, стекло на дно гардероба. Оно было дезориентировано, подавлено, разбито. Физическое насилие, подкрепленное магией, оказалось для него куда более травмирующим, чем любой смех.

Рин не стала ждать, пока оно опомнится.

Она вытянула руку в сторону шкафа. Палочка из сакуры скользнула в ладонь из рукава.

— Colloportus!

Дверца шкафа захлопнулась с грохотом, похожим на выстрел. Замок щелкнул, запечатывая монстра внутри.

Рин опустила руку. Свечение вокруг её кулаков погасло.

В классе повисла абсолютная, мертвая тишина.

Никто не дышал. Студенты смотрели на неё с выражением, в котором ужас смешивался с религиозным благоговением.

Они видели, как она бросилась наперерез дементору (пусть и фальшивому). Они видели, как она схватила призрака руками. Они видели, как она швырнула его через комнату, как мешок с мусором.

Это не укладывалось в их картину мира.

Гарри Поттер, всё ещё сидящий на полу, смотрел на спину профессора Тосака. Его очки съехали набок, дыхание было прерывистым. Он был жив. Его душа была на месте.

Рин медленно выдохнула, успокаивая ток праны. Она поправила манжеты свитера, проверила, не сбилась ли прическа (идеально).

Она повернулась к классу.

Её лицо было бледным, но абсолютно спокойным. Никаких эмоций. Только холодное, профессиональное безразличие.

Она посмотрела на бледные лица детей. На Малфоя, который забыл закрыть рот. На Грейнджер, которая сжимала край парты так, что побелели костяшки.

— Практика окончена, — произнесла она.

Голос звучал буднично. Словно она только что закончила писать формулу на доске, а не провела сеанс экзорцизма с применением грубой силы.

— Мистер Поттер, — она посмотрела вниз, на Гарри. — Встаньте. Пол холодный.

Гарри неуклюже поднялся. Его ноги дрожали.

— Профессор… — начал он. — Я… я не…

— Вы не были готовы, — перебила его Рин. — Это очевидно. Ваш ментальный барьер отсутствует. Вы позволили страху захватить контроль над моторными функциями. В реальном бою вы были бы мертвы.

Она не утешала его. Она констатировала факты.

— Но, — добавила она, и её тон чуть смягчился, — реакция на дементоров индивидуальна. Ваш опыт… специфичен. Мы будем работать над этим.

Она повернулась к остальным.

— Урок усвоен? — спросила она. — Riddikulus — это полезно. Но иногда, когда смех не работает, нужно иметь силу, чтобы просто взять свой страх за горло и выкинуть его прочь. Буквально.

Она подошла к своему столу и взяла журнал.

— Домашнее задание остается прежним. Эссе. Плюс дополнительный параграф для мистера Поттера: «Природа дементоров и методы ментальной защиты».

Она посмотрела на часы.

— Свободны.

Класс вздрогнул и ожил. Студенты начали торопливо собирать вещи, бросая на неё опасливые взгляды. Они уходили быстро, стараясь не шуметь, словно боялись разбудить дракона, который дремал внутри их нового учителя.

Глава 15

Утро Хэллоуина в Хогвартсе началось не с рассвета, а с коллективной истерии. Атмосферное давление в замке скакнуло вверх, но не из-за метеорологических условий, а из-за критической массы подросткового возбуждения, сконцентрированной в замкнутом пространстве. Воздух в коридорах был густым, насыщенным запахом печеной тыквы, сырости и предвкушения.

Для Тосаки Рин, привыкшей анализировать окружающую среду через призму энергетических потоков, это утро было акустическим и сенсорным кошмаром.

Мана, обычно текущая по лей-линиям замка размеренным, величественным потоком, сегодня вибрировала. Студенты фонили. Их эмоциональный фон был нестабилен, хаотичен и громок. Особенно это касалось третьего курса и старше —