Сила обстоятельств - Виктор Павлович Точинов

– Когда ты лежал в беспамятстве. Через два дня после уничтожения логова.

– Значит, должны были быть еще эпизоды, здесь сожрано относительно немного. Нападения на привязанную скотину. Возможно, на людей… Старые вэйверы медлительны, за взрослым оленем в лесу им не угнаться, а беспомощных детенышей к осени не осталось, подросли.

– Никаких происшествий. Я специально узнавал. Тишина.

– Значит, это не дикая тварь, по какой-то случайности вымахавшая до невиданных размеров. А если здесь порезвился чей-то искусственно выращенный зооморф… Он тоже должен чем-то питаться. Хорошо бы проверить у торговцев мясом, не случалось ли в последнее время подозрительно больших заказов.

– Я уже проверил. Таких заказов не было, – сказал Дидье и тут же предвосхитил мою следующую догадку: – И наоборот, постоянные поставщики не исчезали неожиданно с рынка и не уменьшали количество привозимого мяса. То есть никто из них не отрабатывал секретный посторонний заказ. Если у тебя нет других идей, то произнеси вслух то, о чем мы оба думаем.

Идеи у меня имелись, и некоторые достаточно оригинальные. Например, мысль о портале в ближайших окрестностях, через который тварь попала на выпас, – прикончила бугая и убралась тем же путем обратно. Или мысль о фальшивке, об огромных зубастых щипцах, которыми кто-то имитировал укусы вэйвера, а потом побрызгал раны заранее припасенным ядом. И все это таинственный «кто-то» делал в обуви, имитирующей следы когтистых лап…

Но я не стал изощряться в пустопорожних догадках. Озвучил мысль, к которой меня исподволь подводил Дидье:

– Оборотень. Вернее, поскольку о стихийной способности оборачиваться вэйвером никто и никогда не слышал, – маг-оборотень.

О том, что такой заказ мне не по силам, я добавлять не стал. Черный Дидье понимал это не хуже меня. Разбираться с сильными адептами враждебной магии (а слабый вэйвером не обернется) выезжают лучшие сестры-заклинательницы Инквизиции в сопровождении целого отряда моих бывших сослуживцев. Сунусь в одиночку – станет на свете одним отставным Алым плащом меньше.

И вот тогда Дидье мня удивил.

– Почему же никто и никогда не слышал… Вы люди, слишком недолго живете и память у вас короткая. Все, что происходило двадцать поколений назад, вы считаете легендами. А что было до того, вообще не помните. А у нас долгая память…

Он помолчал и добавил:

– Вэйри клана Лгаанх издавна умели оборачиваться вэйверами. И другими зверями тоже. Без хитроумных заклятий и зачарованных амулетов, природной магией своей крови. Не смотри на меня так… Я не состою с этим семейством ни в каком родстве, и оборачиваться не способен, и уж тем более не стал бы убивать собственного быка.

– Мужчины этого рода, надо полагать, оборачивались самцами, а здесь поработала самка, – произнес я невинным тоном, кивнув на тушу. – Не сочти за бестактность, Дидье, но поневоле возникает вопрос: не эту ли самку в другой ее ипостаси твоя дочь называет бабушкой?

– Ее зовут Орайе… Она мне не мать, и даже не теща, и Дейре, соответственно, не приходится бабушкой в вашем смысле слова. У нас степени родства более сложные.

– Ты не ответил на главный вопрос.

– Да. Она в кровном родстве с кланом Лгаанх, хотя попасть туда можно было и без родства, через обряд инициации. Скорее всего, Орайе последняя представительница клана. И не хочет, чтобы на ней история Лгаанха завершилась.

Тут я сообразил, к чему он клонит.

– Ты, Дидье, не можешь с ней ничего сделать, не знаю уж, по каким причинам. Даже отказать от дома не можешь. И не желаешь, чтобы твоя дочь превратилась в нечто… скажем так, в нечто, никак не сочетающееся с той жизнью, что ведет твоя семья. И надеешься, что твои проблемы решу я. С Алого плаща взятки гладки, пусть и с бывшего, одним убитым мраном больше, одним меньше… Так?

Он выслушал мои предположения с каменным лицом. Ни то что ни словом не выразил согласие – даже не соизволил кивнуть или подмигнуть. Потом произнес без следов эмоций в голосе:

– Я всего лишь хочу, чтобы ты, Реньяр, уничтожил тварь, убившую моего племенного быка. И готов хорошо заплатить за это.

– Мне нужен меч. Хороший большой меч, способный заменить фламберг.

– Когда?

– Прямо сейчас. Хочу прогуляться по следу, ведущему с выгона.

– След исчезает сразу за оградой выпаса, мы проверяли.

– Для вас, может, исчезает… – сказал я и не стал развивать мысль.

– Посмотри на себя, ты едва шагаешь… Если дойдешь до конца следа и вступишь в драку, на свете станет одним Алым плащом меньше, только и всего.

Прямо-таки слово в слово повторил мою недавнюю мысль.

– Все когда-то умрем… Но я в драку лезть не собираюсь. Небольшая предварительная разведка. Пешие прогулки полезны выздоравливающим, однако я как-то не привык гулять по лесу безоружным.

Сообразив, что меня не переупрямить, Дидье сказал со вздохом:

– Ладно, пойдем, попробуем подобрать тебе что-нибудь по руке.

Глава 4

Идея с боем пробиваться на конюшню фригольда, как позже выяснилось, была вполне осуществимой, но глупой. Конюшню никто не охранял, даже посаженная на цепь собака. Потому что лошадей там не было… Оказывается, ордонанс Святейшего престола, милостиво дозволивший вэйри селиться рядом с людьми, – запрещал мранам (отличным наездникам) владеть лошадьми. Дескать, при нужде арендуйте у соседей для тех или иных работ… Сыновья Дидье доставили меня в Шермезон как раз на дрогах, запряженных арендованной клячей.

Луками и арбалетами мранам (отличным стрелкам) запрещалось владеть по схожим причинам.

Тех, кто сочинил эти параграфы ордонанса, я понимал хорошо: легкоконные отряды стрелков-мранов в последних войнах попили крови и у Инквизиции, и у войск светских властителей.

Не понятно лишь маниакальное стремление Дидье и ему подобных любой ценой обитать среди людей и ничем не выделяться. Родись я мраном (ну а вдруг!) – жил бы где-нибудь в потайной общине, в глуши, зато так, как заповедали предки. Сколько бы отпустила судьба, столько бы и жил, – до прихода Алых плащей и сестер-заклинательниц из капитула… А потом бы перестал жить.

С такими идиотскими мыслями я кое-как дохромал до пересечения дороги, ведущей к фригольду, с трактом. Здесь можно было надеяться на попутную повозку, едущую к Сент-Женевьев.

Надежда оправдалась быстро. Два виллана, сопровождавшие воз, груженый пустыми бочками, согласились подвезти до города. Всю дорогу они поглядывали подозрительно и недоброжелательно, в разговор вступить не пытались. Возможно, жили они в одной из трех провинившихся передо мной деревушек, но там, неподалеку от