Сансара 2 - Евгений Кострица

Ее аметистового цвета глаза подернуты мутной пеленой и смотрят в пустоту. Черные волосы разметались по земле, собрав паутину, лапки слабо подрагивали, но даже искаженное от растерянности и боли лицо не теряло своей красоты.

Встав и выпрямившись, Юля сжала кулаки, не зная, что делать. Разумнее всего тварь было убить – пока беспомощна и не очнулась. Это будет просто и правильно. Она ведь вряд ли отстанет, а значит, всегда будет для Мони угрозой. Но где же он сам? Кто теперь это расскажет?

Юля не понимала, где он, остался ли хоть кусочек того, кого знала, но чувствовала его присутствие где-то рядом. Моня, скорее всего, в ней. Пока еще спит, но скоро проснется. Видимо, затолкала его в подсознание, когда вошла в тело. Но как теперь выйти, если кнопок не видно?

Может, знает Мэери? Нет, это вряд ли. Судя по ее изумлению, она не заметила эту подмену. Ее смерть оборвет последнюю нить, надежду узнать что-то про Моню.

Княжна лежала перед ней, такая уязвимая и такая… живая. Ее забота и нежность, ее колыбельная, ее молоко – всё это, несмотря на ужас, было искренним и настоящим.

Что, если Мэери очнется прямо сейчас? Неизвестно сколько будет еще действовать яд.

Юля сглотнула и отошла чуть подальше. Горло сжалось от подступающих слез, и она провела рукой по лицу, пытаясь собраться. Ярость, которая только что в ней бушевала, сменилась холодным и липким страхом.

Что делать дальше?

Ей было страшно не за себя, а за Моню. Юля знала, как выглядят матки у муравьев или пчел – огромная, в жирных складках, как у гусениц, туша. Тупая машина для непрерывного воспроизводства яиц. Ее будут трахать, чистить, кормить, и ничего королевского в этой жуткой участи нет. Рулила бы Роем только Мэери.

Теперь Моня спасен, но какое-то время его проблемы придется решать, а к такой ответственности Юля была не готова. Как и к другим приключениям. Зашла от безысходности, «только спросить», а очнулась чудовищем с перспективой нести сотни яиц прямо на троне.

Как угораздило во всё это вляпаться Моню? Его «Инь» – уже тревожный симптом, и вот чем всё кончилось! Теперь только бежать – куда угодно, лишь бы от паучихи подальше.

Юля решила выбираться на свет, хоть и не представляла, как это сделать. Для Мони там в любом случае будет уже безопасней. Видимо, он оказался в ловушке, потеряв где-то Роби. Она всё прояснит, надо только ее отыскать. Вернее, сама и найдет, когда про него что-то услышит.

Найдя выход из логова, Юля едва смогла протиснуть основательно подросшее брюшко в узкий проход. Еще несколько дней на таком рационе и навсегда бы осталась узницей этой пещеры. Наверное, Мэери стоило немалых трудов кормить ее сытно. Интересно, что тогда ела сама?

Подняв голову, Юля опасливо посмотрела на гроздья мокриц, и ей стало дурно. К счастью, свита паучков не остановила свою королеву. Должно быть, придворная челядь не могла и представить, что кто-то откажется от такой райской жизни.

На удивление быстро освоившись со своим новым телом, Юля пробиралась по тоннелю, уходя от королевской пещеры всё дальше. Его стены были поразительно гладкими, словно их кто-то стесал для удобства. Светящийся в мелких нишах мох слабо освещал путь, который поначалу шел на подъем, обещая свободу, но потом начал уводить в глубину.

Чем дальше Юля уходила, тем воздух становился теплее, и запах плесени сменился вонью серы и чего-то прогорклого, что заставляло зажимать нос и морщиться, пока не привыкла. Царившая здесь тишина давала надежду, что никого вокруг нет, и эта пустота не виделась странной.

Но, когда донесся низкий, вибрирующий гул, Юля всерьез испугалась. Все три сердца, что теперь бились в груди, сжались от страха. Словно кто-то огромный перемещался в тоннеле, сопровождаемый топотом множества лап или ножек.

Дыхание сбилось, и Юля прижалась к стене, прислушиваясь к звукам, которые становились всё громче. Возникла даже мысль вернуться к молочной диете у Мэери, но и для этого уже слишком поздно.

Паучьи инстинкты подсказывали подняться под своды и затаиться, но Юля сомневалась, что на такое способна. Страх сковывал, лапки дрожали, и она зажмурилась, словно пытаясь занять силы у Мони. Вот он наверняка бы нашел уже выход. Как-то ведь справлялся здесь с проблемами раньше? А чем она хуже?

Разум цеплялся за эту мысль, давая слабую искру надежды, и Юля, превозмогая дрожь, вытянула руки, ощупывая неестественную гладкую поверхность стены. Сначала движение было неловким – коготки на лапках скользили, не находя должной опоры. Но тело знало, что делать. Повинуясь рефлексам, брюшко поднялось, и железа выстрелила вверх паутиной.

Юля стиснула жвалы и, чувствуя, как пот выступает на лбу, вцепилась в нить и неожиданно легко подтянулась, перебирая лапками, словно взбиралась наверх по канату. Прилепившись под сводами, замерла, рассчитывая пропустить гостей под собой. Ее там вряд ли заметят. Обычно редко, кто смотрит наверх, а она слышала намного лучше, чем видит. Шесть длинных лапок оказались «ушами», чувствуя вибрации и через стены. И сейчас ей подсказывали, что сюда направлялось множество разных по весу существ, которые очень спешили.

И через минуту ворвался целый поток – от мокриц до крупных и на вид сильных чудовищ. Давя друг дружку, они бежали вперед, и охвативший их страх был очевиден. То, что гнало вниз по тоннелю, видимо, невероятно ужасно. И опасения Юли вполне оправдались, когда из-за поворота показалась студенистая и, видимо, колоссальная масса, которую словно выдавили в тоннель из огромного тюбика.

Существо такого размера непременно бы задохнулось под собственным весом, но это двигалось и обтекало препятствия, подобно плотной и бесформенной лаве, заполняя собой весь объем от земли и до свода. В полупрозрачной, как жидкое стекло, туше отчетливо видны челюсти похожие на бур комбайна из «Метростроя».

Рассудив, что потолок не спасет, Юля поспешно спустилась по нити и влилась в колонну. Стало понятно, кем так стерильно выскоблен этот тоннель. Для сравнительно медленно ползущего монстра единственно возможный способ охоты – загнать жертв в тупик. Это, как поезд, и горе тому, кто не знал его расписание. Пасть, напоминающая промышленный шредер, перемолет даже кости, рога и копыта.

Задыхаясь и дрожа от ужаса, Юля бежала в толпе среди монстров, которые охотно бы сожрали ее, не ползи эта тварь сейчас сзади. Надежда лишь на развилку, что могла встретиться где-нибудь впереди,