Сансара 2 - Евгений Кострица

уже отдельный от твоего Мони объект. Мара словно посадил в благоприятную почву зерно, дав время там прорасти. Теперь хочет собрать урожай, а его нет. – терпеливо пояснила ей Мири. – И ты не знаешь где он сейчас?

– Нет! – почти крикнула Юля, внутренне сжавшись под ее взглядом. – Но вы… тоже хотели бы это себе?

– Милая, я бы соврала, если сказала бы «нет». Его жаждут все: я, Роби, Мара и еще много кто. Если я получу эту силу, то верну тебя с Моней домой.

– Здоровым, да? – жалобно спросила Юля, ловя ее взгляд.

– Поверь, это меньшее, что я тогда смогу сделать, – мягко пообещала Мири. – Если захочешь, выберешь для вас другой мир.

– Но не понимаю, как можно помочь…

– Я пока тоже, – с усталой улыбкой призналась ей та. – Это был долгий путь. Давай пойдем и посмотрим, какие на руках карты у Мары.

Она повернулась и, качая бедрами, будто поплыла впереди в окружении Лилит и свиты «собачек». Юля нерешительно взяла Карла под локоть, чувствуя, как он едва заметно дрожит. Она мало что поняла из объяснений Мири. Скорее, поверила ей так же, как верит взрослым ребенок. Он слишком мал, чтобы дойти до всего самому.

Ясно одно – Моня был своего рода кормушкой. Сначала для Инь, а потом… Потом она выросла в Сири. И Юле почему-то ее стало жаль. Всё же какое-то время они были… очень близки. Что будет с ней, когда ее получит кто-то из этих, бесспорно, могучих существ? С какой-то стороны, это всё-таки Моня. Инь сделали ведь из него.

Юля так и не поняла, как это случилось, поэтому просто поверила. Она слишком слаба, чтобы изменить, придумать, сделать хоть что-то, и словно плывет по воле мощных течений и ветра – без паруса и руля. Нет даже весел. Всё решат за нее, но вряд ли так, как хотела она.

А что она хочет? Взять Моню за руку и вместе с ним вернуться домой. Остальное неважно, неинтересно, ненужно. Какое им дело до битвы богов?

За этой рефлексией что-то блестело, но Юля никак не могла это схватить. В драке тигров разумнее стоять и просто смотреть. Но… Нет. Она слишком слаба.

Шли уже долго. Под опаленными лапками хрустел черный пепел, и каждый шаг сопровождался звуком, похожим на шепот огня. Пламя танцевало вокруг, создавая иллюзии лиц и фигур вихрями жара, и тени метались, как плененные души, безмолвно страдающие во чреве горы.

Из ее глубин доносился рокот горнила, словно там глухо пели сами недра земли. Эхо подолгу гуляло в лабиринте туннелей, дробилось в бесконечных пещерах, озаренных мерцанием раскаленных сводов и стен. Воздух дрожал в зыбком мареве с густым запахом серы. Казалось, еще на пару градусов больше – и камень потечет вязкими реками лавы, расплавив новый проход.

Наконец, они вошли в зал, чьи своды украшали черепа гигантских драконов, под которыми толпилось разношерстное племя Лилит, но рога были здесь у каждого монстра. В центре возвышался трон, а перед ним объятый багровым светом алтарь с лежащим на нем двуручным мечом. Под ним, высунув черный язык, сидел Дездремон, а рядом стояли две высоких фигуры – уродливое сутулое существо с руками почти до колен, и сам Мара в одеждах Оракула.

– Дорогая, ты тоже здесь! – расплылся он в глумливой улыбке, увидев Мири со свитой. – Надеюсь, пришла поздравить меня?

– Нет, лишь посмотреть, как мироздание вновь умоет тебя, – фыркнула она, удостоив его легким кивком. – Еще не устал?

– Тебе ли не знать, как зла любовь, Танцовщица! – развел Мара руками с легким поклоном. – Спасибо, что сама привела.

– На здоровье, – насмешливо сказала она и мягко толкнула перепуганную Юлю вперед. – Как вижу, Вахра-об-али не спешит отдавать тебе Ключ. Без него не открыть. Уступи девочку мне, и я буду должна.

– Знаешь ведь, – у тебя нет того, что мне надо. И неужели ты думаешь, что нет второго Ключа? Согласись, глупо класть яйца в одну лишь корзину! – рассмеялся он, хлопнув по спине стоявшее рядом с ним существо.

Оно сделало шаг, и Юля с ужасом поняла, что знает его. Несмотря на уродства и шрамы, черты лица легко считывались, а интуиция подсказывала, что ошибки быть не могло.

Это же Раф!

Он уже не был похож на детину, что вогнал Моню в кому. Тело, некогда худощавое и угловатое, раздулось, покрывшись бугристой шкурой, напоминающей кору старого дерева, из которого сочилась черная, вязкая жидкость. Непропорционально длинные руки заканчивались когтистыми лапами с кривыми, как серпы, когтями, что волочились по полу, оставляя глубокие борозды. Вдоль позвоночника шел ряд жировых наростов, дрожавших при каждом движении, но лицо было прежним. Растянутые в кривой ухмылке губы обнажали гнилые зубы, а изо рта шел смрад, от которого морщились монстры из первых рядов.

– Мерзость какая… – Мири брезгливо его смерила взглядом.

– Так и твоя протеже как бы не очень… – Мара выразительно посмотрел на Юлины лапки. – Всем было непросто, но длинный путь пройден, где каждый жертвовал чем-то. И я в первую очередь, – тяжело вздохнул Мара.

– Хм… Боюсь, что снова напрасно, – с иронией хмыкнула Мири. – Ключ бесполезен, если потерян замок. Девочка пуста, Сири в ней нет. Ты же не станешь просто так ее потрошить?

– Что? – вздрогнул он.

Подскочив к Юле, Мара заглянул ей в глаза, и взвыл от досады:

– Где Сири? Это ведь невозможно! Как ты могла?!

– Ты знаешь меня. Я чту ваш Кодекс и не опустилась до кражи, – гордо подняв подбородок, холодно ответила Мири. – Но, если объект сделки исчез сам собой, договор признается ничтожным.

– Или право на него переходит к другому! – прорычал кто-то из окружавших их монстров.

Толпа расступилась, и к алтарю вышел минотавр с голым торсом. В одной руке он держал огромный топор – кованая громадина, испещренная рунами. Вместо второй змеилось гибкое, мясистое щупальце. Массивное тело словно высечено из рельефных и плотных, как камень, мышц. Ноги, покрытые черной шерстью с отливом, – точно пара столбов. Голова, увенчана изогнутыми, как полумесяцы, рогами, а глаза горели как угли.

Каждое движение чудовища сопровождалось гулом, будто земля дрожала под его весом, а дыхание вырывалось из ноздрей черным дымом. Монстр словно возвышался над всеми, заставляя даже огненных псов Лилит прижать уши и пятиться. Само присутствие минотавра излучало величие, обещая гибели любому, кто осмелится ему возразить.

– Мой юный друг, ты тоже здесь! – закатил глаза Мара. – Ну тебе-то что надо? Стоит что-то затеять, и семейка слетается как пчелы на мед! Ну, приведите Камею еще. Тоже здесь шастает где-то?

– Отдай Вахра-об-али, он