Фантастика 2025-147 - Юлия Шахрай

Вино пошло не в то горло, и Полема закашлялась.

— Умеешь ты испортить настроение. Хотя оно и так было паршивым. И ты прекрасно знаешь причину. Посмотрела бы я на тебя, если бы ты в один миг лишился всей своей силы. Это как ослепнуть или оглохнуть. Ещё недавно я могла бы легко заткнуть тебя за пояс, а сейчас…

— Ещё недавно ты лежала на кровати, беспомощная и обезображенная, и таращила свой взгляд в потолок желая поскорее сдохнуть.

— И я благодарна! — Полема нервно поставила бокал на стол. — Благодарна и тебе и этому мастеру, который попросил взамен не так уж и много. А ведь он, наверное, лучший лекарь из всех ныне живущих. Смог вернуть мне это тело и даже восстановил источник и все разрушенные каналы. Но даже он не смог вдохнуть в них жизнь снова! Там, в Новой надежде ты говорил, что есть кто-то, кто способен на такое.

— К нему мы и отправляемся. Так что будь добра, приведи себя в порядок и собери свои вещи. А ещё я бы рекомендовал тебе прекратить пить вино. На время пути я строго-настрого запретил Зефу лечить кого бы то ни было в отряде от похмелья. Даже если этот кто-то будет очень сильно его просить.

— Ревнуешь? — Полема вдруг стала неожиданно серьёзной, а её голос обрёл обтекаемость и глубину. — Зря. Если уж я бы вздумала кого-то по-настоящему попросить, то только тебя.

Пульс вдруг участился, а я невольно поймал себя на мысли о том, что представляю, как именно это могло бы произойти. Чёрт. Даже если она не может сейчас колдовать, то её женские чары никуда при этом не подевались. Нужно быть осторожнее.

Наш разговор прервал Шуст, вернувшийся с улицы в дом.

— Командир, лошади снаряжены, всё готово к отправлению, — сказал он, но, увидев на столе недопитый бокал с вином, уточнил. — Ну или можем ещё раз проверить, не забыл ли кто чего.

Я вопросительно глянул на Полему, и та, улыбнувшись, ответила:

— Дайте мне совсем немного времени.

Девушка встала и пошла к себе. Бокал при этом так и остался недопитым.

На всё про всё она потратила не более получаса, что я склонен был расценивать как вполне себе оперативные сборы. Особенно, если начни она их вместе со всеми. С другой стороны, это время так и так мне было нужно, чтобы утрясти вопрос с арендой дома. Этот наглец, который нам его сдал, с чего-то решил, что мы заплатим ему всю сумму несмотря на досрочный отъезд. Он даже хотел было звать стражу и взбесил меня настолько, что я посоветовал ему выслать счёт за оставшиеся дни прямиком в императорский дворец. Видимо, сложив одно с другим (а именно мой недавний визит во дворец и возникшие срочные дела), он всё же выдал расписку, о том, что стоимость аренды оплачена в полном объёме.

Однако идея учёта понесённых расходов с последующим предъявлением сметы в имперскую канцелярию была вполне себе актуальна. Кто его знает, какое вознаграждение предусмотрел Император за это непростое задание, а траты у нас точно будут, и не маленькие. Не успел я об этом подумать, как передо мной возник посыльный в сопровождение двух вооружённых до зубов гвардейцев. Под роспись он передал мне кошель с прикреплённой к нему же короткой запиской: «30 золотых монет на дорожные расходы.» Печать в виде серой плоской короны, которую я совсем недавно видел воочию, не давала возможности усомниться в том, кто и зачем нам их передал. А что, не так уж и плохо работать на Императора. Или именно это он и пытается показать своей щедростью?

Последнее, что я сделал перед тем, как покинуть Трием — это отправил письма: будущему князю Гунмиру, мастеру и ныне барону Ульдагу, а также Расту. Все они при желании могли бы прислать ответ во Вьеру — столицу западной провинции, через которую пролегал наш кратчайший маршрут. Сложнее обстояло дело с королём Казантиром. Наше непродолжительное знакомство, состоявшееся сразу после побоища у Заречной, вряд ли можно было считать достаточным основанием для ведения переговоров на базе дружбы и доверия. С другой стороны, нерешённый территориальный спор с Вольными баронствами открывает возможность для диалога. При моём в нём посредничестве. Возможно, мирное решение пограничного вопроса заинтересует короля, страна которого ещё не оправилась от бездарного управления его предшественника, а затем и от последствий кровопролитной гражданской войны. Да и с предавшим его ковеном у него должны быть особые счёты. Так что шансы есть.

А пока нас ждёт долгая дорога. И это время в пути я собирался провести с пользой.

Глава 4

Император стоял у распахнутого окна своей башни и смотрел на ночное небо. На сине-чёрное полотно, отдыхающее от дневного света, на мириады звёзд, усыпавших его причудливым узором, и на то, как малая из лун спешит на встречу со своей вечно убегающей от неё старшей сестрой. В одном из трактатов, доставленных ему из Мёртвого города, было сказано, что однажды это произойдёт, и воссоединение сестёр ознаменует конец этой эры и положит начало для новой.

Не меньше светящихся точек было и внизу. Словно отражение ночного неба Трием продолжал жить своей яркой жизнью. Несмотря на столь поздний час в окнах домов горел свет, а по улицам двигались кареты с зажжёнными фонарями. Впрочем, сейчас огней было даже больше, чем обычно. Его речь явно встрепенула это столичное общество интриганов и поломала многие из их многослойных планов. Оттого они и не спят, спешно пытаясь разобраться в случившемся. Расторгают старые и заключают новые союзы, ищут выгоду и прячут свои уязвимые места. А ещё наверняка поминают бранными словами своего императора.

Одиночество — удел истинных правителей. Некоторые наивно полагают, что настоящий лидер черпает силу в своих союзниках. Но правда такова, что даже самые верные соратники — всего лишь инструменты для достижения целей. Иначе не удержаться на самом верху. Стоит завести друзей или сблизиться с кем-то, и ты начнёшь невольно выбирать между их интересами и интересами государства.

Империя превыше всего. В большом кроется малое, но малое не есть слагаемое для великого. Ведя свою страну к общему процветанию, не следует обращать внимания на частности. Осознать, а затем принять это в самом начале было сложно. Но по прошествии сотни лет его правления такой подход кажется уже вполне