Изъ Москвы с любовью (том 1) - Сергей Анатольевич Кусков

— Госпожа… Какое там у вас звание? — спросил я ибо не рассмотрел погон. И продолжил, ибо собственно на звание было плевать. — За нами ехали какие-то люди, преследовали. Я их не знаю. Они в форме нашей дружины, но я не уверен, что это мамины люди.

— Вот ка-ак? — потянула охранница.

— Ага. Мы от них еле оторвались, гонки по городу устраивали, чуть человека не сбили. — Пакостить — так пакостить. Девочки, ничего против не имею, вы выполняете приказ, но мне от этого не легче — терпите. Мстя царевича Саши страшна и ужасна. — Даже если предоставят документы, что они это они, пусть уж здесь, снаружи ждут? Хорошо?

— Хорошо. — Охранница козырнула — поняла задачу, и я сел назад в салон. Этот приказ могут и выполнить. Всё же тут территория Годуновых, ничего со мной внутри не случится, а если и да — отвечает за это мамина сестра, а она имеет статус «своя», член семьи. Вот пусть дружинницы постоят, подождут — не облысеют. И это максимум, на который рассчитывал, больше даже в теории не напакостишь.

Проехали КПП, въехали внутрь. Броневик по команде Лены по рации заехал следом. И что могу сказать за кадетский корпус? Тут круто! Очень зелено и уютно. По над асфальтированной двухполосной дорогой без тротуаров — аллеи, вокруг зданий — деревья и кустарники. Дорожка пешеходная есть, чуть вдали, тянется от здания к зданию. Сами здания выстроены давно — чувствуется эдакая патина, только архитектурная. Не совсем барокко, что-то проще, но видно, что строили с душой, и денег не жалели. Плющом, как в Америке, тут не балуются, по нему древность заведения не определишь, но это было и не нужно. Сколько ему уже, двести лет? Триста? Надо будет подучить историю. Во всяком случае, при Соньке, она же Софья Вторая, фигура, сравнимая с нашей Катькой, она же Екатерина Вторая, и жившая примерно в то же время, активно этим инструментом пользовались. Царица опирается не на продажных богатых бояр, а на бедных, но многочисленных дворян, противопоставляя их друг другу, это как две наклонные балки, каждая из которых не устоит, но вместе, опираясь друг на друга, они создают для правительницы и государства крепкую устойчивую арку, местами даже триумфальную. И кадетский корпус — кузница офицерских кадров дворянства, одной из опор.

Бело-зелёное здание с колоннами увидели — его нельзя было не увидеть, хоть и оно утопало в зелени, и быстро подрулили к нему, встав на площадке прямо у входа, и сомневаюсь, что тут так принято.

Нас, действительно, встречали. Две тётки в форме с винтовками в беретах начали спускаться. Мы высыпались из машин, но Лена остановила:

— Саш, стоп! Что бы ты тут ни делал, что бы ни происходило вокруг, в данный момент мы добровольно взяли на себя функции по твоей охране.

— И что? — не понял я.

— Пока мы не сдадим тебя дружине, мы за тебя отвечаем. А значит, куда б ты ни пошёл, даже если пойдёшь в этом здании в туалет, тебя сопровождают наши бойцы. Девочки, облачаемся, полная выкладка! — Это она подошедшим девицам из броневика. — Полный комплект, бронник, каска — всё.

— Есть!

— Есть! — козырнули девицы и помчались обратно, открывая багажник и доставая оттуда снаряжение.

Брутально! Обожаю серьёзных женщин. Бронники, на них разгрузки, на головах шлемы, на лица девочки опустили щитки забрал. Я в кайфе!

— С тобой будет две сопровождающие, — инструктировала Лена. — Мы — стоим тут, на подхвате, но в случае чего-то резкого, вряд ли успеем. Потому прошу: слушайся! И не подставляй. Мы пошли тебе навстречу и сделали, что ты просил, и теперь я тебя прошу в ответ.

— Так точно! Не подставлю! — козырнул я старшей. — Я ещё не совсем с ума сошёл.

— Надеюсь. Просто не знаю как в других родах, но наши некоторые княжичи с оным умом не всегда дружат и творят дичь — просто покуражиться. Очень надеюсь, ты не из таких.

Это да, Саша Шуйский встал перед глазами. Капризное чудо, привыкшее к вседозволенности и безнаказанности. Такой бы подставил.

— Господа! — подождав, дав время на подготовку и облачение, подошла и заговорила одна из охранниц — погоны разобрал, старший лейтенант. — Царевич Александр? Верно понимаю?

— Верно, — кивнул я.

— Прошу за мной. Лидия Васильевна ожидает.

— Кадеты, пошли! — а это я Зайкам, и двинулся следом. Две терминаторши Голицыных пристроились слева и справа чуть сзади.

— А какое звание у Лидии Васильевны? — просил я одну из идущих впереди местных.

— Полковник, — на пол-оборота повернула голову та.

— Всего-то? — Кажется, я непроизвольно фыркнул.

— До кого успела дослужиться. Тут, на административной работе, звания не идут. Чего достигла на действительной службе — потолок.

— М-да, бывает. — Закономерно. Тут нет войны. А ты — Годунова. Чтобы не говорили потом люди, что Годуновы друг другу за хрен собачий звания присуждают, лучше оные звания своим и не раздавать. Один фиг им, членам правящей фамилии, на это всё равно, они и так на вершине карьерного роста. И будешь ты полковником или генерал-лейтенантом — ничего не изменится, ты всё также будешь «рулить» этим заведением на той же ставке, и сковырнуть тебя отсюда можно только через внутрисемейный договорняк. Но если у тебя будет выше звание, чем должно быть, усилятся твои понты, а с ними может усилиться желание поучаствовать в государственном перевороте — люди часто думают о себе не так, как есть, а как им дуют в уши и как им кажется. Так что уж лучше без «гражданских» званий и сидеть тихо, чтобы царица не начала к тебе на предмет возможного предательства присматриваться.

Что могу сказать по зданию, по которому шли? Обычное здание, от которого за версту несло казенностью. Коридоры не узкие, не широкие — стандартные для какого-нибудь средней руки универа без многосотлетней истории. Нам попадались встречные — какие-то девушки, несущие бумаги. Все в форме, но береты — только у охраны. Люди на работе, чо. Свернули на лестницу. Не мрамор, обычные ступеньки. Оформление — без роскоши и изысков, но всё равно чувствуется, что этой постройке куда более сотни лет. Второй этаж. Снова коридор, но этот украшен, ощущение тепла и уюта; «для своих» — просились слова на язык. И почти сразу приёмная. А