Александра. Большая игра. (книга вторая) - Олег Ростов

— Что, Вась, так смотришь? Ты разве не видел этого на мне раньше?

— Видел. На что вы, Евины дочки, только не ухищряетесь. Это наверно, чтобы раззадорить мужчину?

— Почему именно раззадорить? Это удобно, в первую очередь, самой женщине. Давай я тебе помогу раздеться.

Помогла снять кафтан, потом рубаху и все остальное. Погладила себя по животу. Василий встал на одно колено. Обнял меня за бёдра и поцеловал уже выпирающий живот. Потом прижался к нему щекой.

— Сынок мой. Дитя моё.

— Твой, твой. Твоя плоть и кровь.

— Саш, так может нельзя тебе? Вдруг сыну повредим?

— Не повредим, если ты наваливаться на меня не будешь. — Сняла нижнее бельё. — Ложись, Василий. Ты и так возбуждён. Нельзя мужа так мучить. Тебе надо снять твоё напряжение.

Он лёг на спину, и я взобралась на него. Тёрлась своим лоном о его возбуждённую плоть. Целовала в губы.

— Ты меня долго мучить будешь, Саша? — Прохрипел он, удерживая меня за бёдра своими руками. Сто процентов останутся следы от его пальцев. Ну и пусть.

— Не так долго, Васенька. Просто наслаждаюсь. Сейчас, мой хороший. — Сама направила его плоть в себя, опустилась на него и сладостный стон непроизвольно вырвался из моих уст…

Наконец-то я опять ощущала себя женщиной. Так, как женщина ощущается себя в руках любимого мужчины. И очень сильный оргазм испытала, что у меня даже в глазах потемнело. Чтобы не закричать в экстазе, закусила себе губы. У Василия вырвался самый настоящий звериный рык, когда он стал изливать в меня своё семя, до упора войдя в меня, вернее насадив на свою возбуждённую плоть. Я полностью расслабилась, позволяя делать ему то, что он хотел и в чём нуждался. Но опять же не теряла полностью головы, не позволяя оказывать хоть какое-то давление на живот. Даже упёрлась обеими руками ему в плечи, когда он попытался прижать меня к своей груди. Мы оба дышали с ним, словно пробежав стремительно стометровку с препятствиями. Но постепенно успокаивались.

— Ну что, любый мой, тебе стало легче? — Спросила его, наклонившись и поцеловав в губы.

— Пока не знаю. — Ответил он тихо, поглаживая меня по спине одной рукой и по бедру второй. — Сладко с тобой, Саша. Ни с кем мне так хорошо не было. Не знаю почему. Даже с Соломонией так не было… Саш, а мы точно дитю не повредим?

— Нет. Я же сказала, если не будешь давить мне на живот. И я знаю, когда нельзя, а когда можно.

— Тогда я ещё хочу. Слишком долго тебя ждал.

— Что, любый мой, даже отдохнуть не хочешь?

— Нет.

— Ладно. Сегодня тебе можно всё, но нежно, хорошо, Василий?

— Хорошо.

Слезла с Великого Князя.

— Вставай, Василий. Сменим позицию. — Подождала, когда он встанет и сама залезла на постель. Встала на колени, к нему спиной. Головой уткнулась в постель. — Ну вот, милый, я вся твоя. Вась, только нежно.

Его дважды приглашать не надо было. Он тут же пристроился. Я вновь почувствовала его плоть в себе. И сама вновь стала возбуждаться…

Угомонились с ним не скоро. Потом просто лежали обнявшись. Мне было хорошо. Грудь сладостно ныла, от его рук. Он целовал меня благодарно в губы, в глаза, в шею. Грудь мою целовал, живот.

— Саш, ты мне подарила рай.

— Вась, любая любящая женщина умеет дарить своему мужчине рай.

— Надо бы одеться. — Сказал он. Я открыла глаза и посмотрела на него вопросительно.

— Что значит одеться? Ты собрался уходить?

— Нет. Но надо бы тебе надеть нательную рубашку, а мне порты. А то нехорошо обнажёнными спать.

— Почему?

— Ну так принято. Тем более, ночная одежда убережёт нас.

— От чего? От ночных бесов, которые могут попасть в тело, пока человек спит? — Я усмехнулась.

— Саша, зря ты так.

— Ничего не зря. Ты забыл, что на мне покров Богородицы? Вот. А это значит никакие бесы к нам не сунутся. И мне хочется чувствовать рядом тело любимого мужчины, его кожу, а не ткань ночной рубахи.

Василий лёг на бок, ко мне лицом. Облокотился на руку. Смотрел на меня. Я лежала рядом на спине. Огладила себя по груди, по бёдрам. Раздвинула ноги и провела себя по лону. Улыбнулась ему. Он покачал головой. В его бороде пряталась улыбка.

— Да, Саша. Всё же не даром старцы библейские говорят, что вы, женщины, есть сосуд греха и соблазнения. Скромнее надо быть, Александра.

Свела ноги вместе, тоже легла на бок, лицом к нему, опёршись на локоть.

— Что, Вась, потешил свою плоть, удоволил свои желания, теперь можно мне начать нотации читать?

— Чего читать? Какие ещё нотации?

— Поучения, библейских старцев и святых. Вот прямо сейчас время и место для этого?

— Саш, но библия уместна везде.

— Вася, скажи мне честно, вот когда твоя возбуждённая плоть двигалась в моей разгорячённой плоти, когда ты наполнял моё лоно своим семенем, когда с наслаждением мял мою грудь и тискал мои бёдра, ты вспоминал библейские тексты?

— Саша?!!

— Что, Саша? Я вот, например, в эти моменты о библии вообще не думала. А уж тем более, не думала, что говорили библейские старцы и святые, хотя поверь, Василий, я их чту и уважаю. Я думала о тебе и как мне с тобой хорошо.

— Ладно, согласен. О библейских текстах и я не думал. Я о тебе думал. И мысли всякие непотребные были. Ну раз говоришь, что бесы к нам близко не подойдут, давай так спать. И ты права, мне нравится вот так лежать с тобой в постели и гладить, ощущать и чувствовать твое прекрасное обнажённое тело.

— Ну вот видишь, любимый мой. Значит я права. Господь создал нас по образу и подобию своему. А значит тело человека, а уж тем более тело женщины прекрасно само по себе. Вам, мужчинам, Господь преподнёс бесценный дар, подарив женщин. Радуйтесь, мужчины.

Василий выслушал меня с удивлением в глазах. Некоторое время молчал, глядя на меня. Я, лёжа на боку, провела рукой себе по бедру. В итоге, он засмеялся.

— Александра! Ну я не могу… Хорошо. Я вознесу Господу благодарственную молитву за то, что он подарил мне тебя. Умеешь ты уговаривать, убеждать.

— Конечно. Я такая. Любая