Светлый пепел луны. Книга 2 - Тэнло Вэйчжи

она нашла в том мешочке? Внутри оказалось нечто прекрасное, похожее на чистую и белую шелковую нить. Девочка протянула руку и прикоснулась к ней, и в тот же миг густой туман человеческого невежества рассеялся, явив ей божественное озарение и даровав несравненную мудрость. Она отложила нить, и тут своим блеском ее заворожила другая вещь. Это была сверкающая чешуйка, которая когда-то защищала сердце древнего цилиня и упала с его тела. Таинственная вещица непреодолимо притягивала к себе. Затаив дыхание, девочка дотронулась до нее, и чешуйка оцарапала ее ладонь, но, почувствовав ауру нефритовой флейты, успокоилась. Тогда Е Бинчан сжала чешуйку и вдруг увидела свое будущее. Девочка закусила губу, сжала шелковую нить вместе с реликвией и оглянулась назад, на долину. Скорее всего, та красивая женщина… уже мертва.

Даже если у нее отнимут эти волшебные вещицы, вряд ли они кому-то принесут пользу, а вот ей наверняка помогут изменить печальное грядущее. Девочка стиснула зубы и поспешила прочь из долины, словно убегая от кого-то. Этот зимний день стал тайной ее сердца. Позже по случайному стечению обстоятельств чешуйка, защищающая сердце, помогла ей использовать шелковую нить, а став старше, первая госпожа из семьи Е поняла, что это была нить любви. Девушка стыдилась своего поступка, но дерево уже стало лодкой[92]. Отправиться на поиски той сказочной горной долины, чтобы вернуть нить, она все равно уже не могла.

Так у обычной смертной девушки оказалась не одна нить, позволяющая человеку познать любовь, а две, и с того момента от их обладательницы окружающие неизменно теряли голову. Каким бы упрямым ни был мужчина, он с первого взгляда испытывал к ней влечение. Очаровать кого бы то ни было стало для нее пустячным делом!

Жизнь старшей дочери Е стала такой легкой и приятной, что она могла просто оставаться доброй и милой.

Она постаралась стереть из памяти тот случай из детства, но, когда Сусу пришла в мир людей и отношение Сяо Линя к младшей сестре изменилось, снова потеряла покой и вспомнила об украденной нити любви с чешуйкой и об обещанном ей бесславном конце. До сих пор она не понимала, почему Таньтай Цзинь больше не любит ее. Разве у него, как у Сяо Линя и Пан Ичжи, нет особого места в сердце лишь для нее одной?

И вот она терпит страшные мучения в темном подземелье, терзаемая ненавистными змеями, а со всех сторон доносятся проклятия других заключенных. Ей даже не позволено умереть: едва узница пробовала покончить с собой, под действием неких чар силы оставляли ее. Вот такую правду поведала о себе Бинчан.

Таньтай Цзинь вернулся к дворцу, но долго не решался открыть дверь. Тело Сиу не такое, как у десятитысячелетнего ходячего мертвеца, оно уже повреждено до неузнаваемости. Так, не смея войти к ней, он сидел возле дворца и смотрел в холодную ночь.

Шесть шипов в его сердце и глаз, полный слез, – вот и все, что у него есть в память о Сусу. Таньтай Цзинь просидел на ступеньках всю ночь, и снежинки медленно покрывали его волосы. Шипы, пронзающие душу, цунь за цунем все глубже врезались в сердце. Поначалу ему было невыносимо больно, но постепенно все чувства притупились. Остался только холод, бесконечный холод. Юноша крепко обнял себя и до крови прикусил губу. Он очень злился на Сиу за свое одиночество и впервые возненавидел ее. Даже когда она попыталась его убить, он не ненавидел ее так сильно.

С первыми лучами солнца он открыл дверь и холодно посмотрел на тело, лежащее на постели.

Глава 43

Спустя века

Император вошел в покои уже давно, но так и не покинул их. У Вэй Си не оставалось другого выхода, кроме как послать за Е Чуфэном.

Теперь все во дворце в опасности. Поползли даже слухи, что Таньтай Цзинь с рождения несет несчастья, оттого и зима в Чжоу-го стала такой странной. Ян Цзи всегда умел выкрутиться, но полагаться на него сейчас уж точно не стоило. Единственным, кто не боялся гнева господина и обладал кое-какими способностями, был Е Чуфэн. Ходили слухи, что у него какой-то особый уговор с Таньтай Цзинем, поэтому он не мог предать императора.

– Господин Е, честно говоря, от дворца его величества слегка пахнет… этим… уже несколько дней. Тело девушки сохранить нельзя, она мертва. Не лучше ли предать ее земле, дабы она упокоилась с миром?

Генерал кивнул:

– Спасибо, евнух Вэй, что сообщили мне.

Е Чуфэн никак не ожидал, что спустя месяц после трагедии Таньтай Цзинь так и не похоронит тело Сиу. Неудивительно, что придворные так напуганы. В стране, где мертвецам воздают почести, от подобного у людей волосы встают дыбом.

Вэй Си перевел дух. Он не осмелился описать брату обеих сестер, что еще происходит во дворце. Евнух хорошо знал своего господина, и, в конце концов, власть над жизнью и смертью каждого в Чжоу-го пока что по-прежнему в его руках.

Генерал подошел к дворцу и убедился в словах Вэй Си. Хотя в самой опочивальне курились благовония, уже во всем дворце явно ощущался запах тлена.

Евнух тревожно прошептал:

– Господин Е, есть еще кое-что… Утром его величество закрылся в покоях и до сих пор из них не вышел. Я почти в отчаянии, только и смею надеяться, что с ним ничего не случилось.

– Отоприте, – велел Е Чуфэн.

Испуганный евнух на миг засомневался, но генерал успокоил его:

– Я все беру на себя.

Они вошли в покои и остолбенели. Евнух, забыв о ритуале приветствия, рухнул на колени и отполз подальше, а побагровевший Е Чуфэн подскочил к императору, схватил его за ворот сюаньи и закричал:

– Что вы делаете?!

Император тихо рассмеялся:

– Оставь ее и позволь Сиу быть со мной навсегда.

Кровь Таньтай Цзиня стекала на лед под ним и Сусу, окрашивая алым воду из реки Жо. Вокруг стояли магические артефакты старого даоса. Лицо императора покрыла смертельная бледность, но его улыбка светилась счастьем. На воде уже появлялись кристаллы льда. Посмотрев на тело третьей сестры, Е Чуфэн понял, что задумал Таньтай Цзинь. Он вздрогнул, стиснул зубы и процедил:

– Ваше величество, вы намерены запечатать себя и Е Сиу в воде из реки Жо?!

Не найдя в себе сил жить дальше, Таньтай Цзинь ищет смерти и не дает его третьей сестре уйти достойно.

Глядя в горящие одержимостью глаза повелителя, Е Чуфэн вспомнил, как тот напугал министров, сказав, что накормил их супом из свергнутого