Обратный отсчет: Равнина - Токацин

Айзек взял в руки самую маленькую часовую колбу. Она только что перевернулась — сработал опрокидывающий механизм. Гедимин машинально подсчитал витки на шнурке-индикаторе, с каждым переворотом накручивающемся на штырёк. Их было всего три — дежурный своевременно «скручивал» обороты, не давая часам взорваться.

Райвиг, забыв о чужой руке на антеннах, потянулся к устройству — и тут же шарахнулся, когда Айзек небрежно раскрутил часы в обратную сторону, сматывая шнур со штырька. Сармат остановил качающуюся колбу, тронул пальцем пустую нижнюю часть, куда стекала струйка песка, и негромко что-то проговорил. Райвиг вскинулся, издал десяток быстрых щелчков и подался назад. Айзек с недоброй ухмылкой указал на Гедимина — сперва на сфалт за его спиной, потом, почти уперев палец в нагрудник, — на выдавленный на груди символ. Райвиг приоткрыл пасть и часто задышал, втягивая воздух. Язык, высунутый из пасти, почти касался скафандра сармата, и он, сузив глаза, резко отодвинул чужака. Тот вздрогнул и обхватил себя за плечи. Голова опустилась на грудь. Гедимин чувствовал, как Райвиг дрожит. «Что ему сказали?» — он растерянно смотрел на Айзека и его недобрую ухмылку. «Что-то про разрезание времени?»

— На три дня в кокон, кормить Би-плазмой — и выложит всё, никуда не денется, — пробормотал заглядывающий в дверь Дасьен.

— У меня нет ни времени, ни лишней Би-плазмы, — пробормотал Айзек, покачивая песочные часы на ладони. — Гедимин, тебе несложно будет сделать новые?

Сармат только и успел ошалело мигнуть. Они вдвоём с Райвигом уставились на «прибор», протянутый пленнику. Айзек проговорил пару фраз, чуть повысив голос, и качнул головой куда-то вбок. Райвиг поднял руку, схватил часы и прижал их к груди, накрыв двумя ладонями и длинным подбородком. Его снова трясло — и сильнее прежнего.

— Где второй? — спросил Айзек у Вепуата.

— У горячего цеха, — отозвался тот.

— Идиотизм, — пробормотал Гварза. — Самое то — показать им, что к нам можно вот так залезть…

— Они и без нас знали, что можно, — отозвался Айзек, выбираясь из отсека. — Дасьен, труби сбор!

Дребезжащий вой сирены-ракушки впился в уши. Райвиг дёрнулся, пытаясь втянуть голову в плечи. Его уже вытащили в коридор; теперь на него со всех сторон уставились поднятые по тревоге филки. Гедимин крепче сжал антенны, покосился на дозиметр — вроде бы существо ничего лишнего не излучало.

— Кто что видит? — резко спросил Айзек, кивая на чужака. Филки переглянулись.

— Местного с рогами на макушке, — отозвался Хьюго, так и вышедший со зрячим камнем в кулаке. — Такой же что-то вынюхивает у северного ангара. Шпион?

— Так и есть, — мрачно ответил Айзек. — Такое существо называется «Райвиг». Рога — излучатель сигмы. Достаточно мощный, чтобы поджарить вам мозги. Увидите такое под куполом, и рядом не будет кого-то из Старших, держащих его за шиворот, — стреляйте на поражение!

Не обращая внимания на растерянных филков и их перешёптывания, сармат кивнул Гедимину — «Идём!»

— Идиотизм, — пробормотал Гварза, но развивать мысль не стал. Отсюда, с развилки коридоров, уже просматривались сугробы за горячим цехом. Второй Райвиг залёг в снегу. Закопался он старательно, однако без излучения, действующего на мозг, Гедимин прекрасно видел, где из сугроба торчит чужая морда. «И не холодно им, когда снег тает на теле…» — сармат вспомнил про минус пятьдесят и невольно поёжился.

Айзек остановился в паре метров от сугроба с засевшим в нём Райвигом и тяжело вздохнул. От короткой щёлкающей фразы пойманный чужак крепче обхватил себя за плечи. Куртка на груди оттопырилась — часы спрятались под одеждой.

— Стрелять? — повторил, уже по-сарматски, Вепуат.

— На поражение, — мрачно ответил Айзек. — Потому что терпению есть пределы. Или приходят открыто, официально и с подношениями, или идут на сырьё для Альгота. Всё по местным обычаям. Гедимин! Выпни его в открытый шлюз. Только аккуратно.

Пинать Райвига не пришлось — едва шлюз оказался перед ним, он, на ходу натягивая капюшон на уроненные на спину антенны, шмыгнул за сугроб. Гедимин приподнял височный щиток — и увидел нетронутые снежные холмики, без чужих следов и посторонних пятен. Когда щиток лёг на место, два существа уже бежали вниз по склону, перемахивая через обледеневшие гребни. Сааг-туул, лежащий в ущелье, даже глаз в их сторону не открыл.

— Наглые твари, — пробормотал Гварза, брезгливо морщась. — Была охота тратить ценные вещи…

— Пусть покажут Кьюссам, — отмахнулся Айзек. — Посмотрим, что там думают о разрезании времени. Насколько это байка для внешнего пользования, а насколько… Гедимин, а ты что скажешь?

Сармат угрюмо сощурился. Перед глазами стоял силуэт, похожий на него вплоть до свежих отметин на броне. «Он меня видел — срисовал точь-в-точь. Значит, наблюдал… А я тогда что делал⁈»

— Шлемы, — буркнул он. — Ипроновые. Они есть, я сам их делал. Даёшь филку оружие — даёшь к нему шлем. Без шлема — бластер на полку и вперёд мыть барак. Если у них так выманят поломойку — полбеды. Но если какой-нибудь ракетомёт…

Вепуат еле слышно фыркнул.

— Боги в помощь такому ракетомётчику! Из новичков ни один не ушёл без ожогов. При тройной-то одежде…

Айзек ударил ладонью о кулак.

— Шутки в сторону. Шлемы! Кенен, проследишь?

— Проку от шлемов… — Гварза выразительно поморщился. — Всё тело открыто. Периферийные нервы…

— Отказ периферии — поганое дело, — Вепуат сузил глаза. — Но полсекунды на заорать у пострадавшего будет. А вот то же, но с головным мозгом… Короче, голову и шею надо прикрыть.

— А ты следи за периметром, — Гварза перевёл на него угрюмый взгляд. — Расслабились, яд-дро Юпитера…

…Новые часы остывали по частям в горячем цехе. Собрать их Гедимин решил утром, не подвергая лишнему облучению. Сидя в реакторном бункере, он вспоминал Райвига-оборотня и угрюмо щурился. «Сколько нужно наблюдать, чтобы так точно воспроизвести? Где он всё это время был? И где были мои глаза⁈»

«Ву-пуу,» — прогудело внутри черепа, заглушив