Бледный король - Дэвид Фостер Уоллес

– Здесь у нас фазы, или элементы, триажа, – сказала ИПК, потом ненадолго замолчала, пока помощник из Кадров давал определение «триажа» тем, кто незнаком с этим медицинским термином. Клод Сильваншайн в трех рядах впереди и четырех местах слева от Каска силился вспомнить различия между вычетами § 162 и § 212(2) в связи с арендуемой собственностью, находясь под действием вторжений данных о годовых осадках в Замбии во все четные годы, начиная с 1974-го, в виде выделенных колонок на странице атласа ВОЗ, чей главный редактор страдал каким-то психомоторным расстройством.

– Если подумать, ни к чему подавать записку 20 на декларацию только, скажем, из-за того, что полученные алименты в строке 11 были занижены на 200 долларов.

– Раз уж дополнительный налог на 200 долларов дохода – это меньше 5 процентов дополнительных расходов на аудит.

– Зато можно подать 20(А) и отправить декларацию в Автоматические сборы для почтового аудита.

– Это зависит от протоколов вашей группы согласно вашему групповому менеджеру и своду групповых протоколов на групповой ориентации.

– Что, в свою очередь, зависит от вашей групповой задачи.

Кто-то в нескольких рядах впереди, сваливший кучу багажа на стул рядом с Сильваншайном, поднял руку и спросил, что такое группа с точки зрения должностей в Рутинных инспекциях. Что странно, у Сильваншайна никогда не было вторжений данных о таинственном ребенке, которого доктор Лерль всюду возил с собой и всегда держал при себе, но с кем как будто никогда не разговаривал. Сильваншайн знал, что ребенок – не доктора Лерля, но только потому, что так сказал Рейнольдс. Ребенок как будто был окружен какой-то непроницаемой фактологической мембраной или обитал в фактологическом вакууме. Большие данные Сильваншайна о Дэвиде Каске, чьего имени он даже не знал, – это размеры его зеркала в аптечном шкафчике в ванной и какие-то температурные показания в двух колонках, причем в левой числа были выше и сияли каким-то мультяшно-тревожным красным.

На странице 24 находилась схема организационной структуры Рутинных инспекций Управления комплаенса «звено-команда-группа-отсек».

– Принятый триаж устроен так. На распечатке М1 из Мартинсберга уже отмечены и перечислены некоторые нестыковки, как арифметические, так и по сверке, скажем, строки 29 в декларации бывшей супруги и строки 11 вашего…

– Это одна из причин, почему декларации и направляются в Инспекции: Мартинсберг что-то засек.

– Другие направляются из-за критериев, которые вам могут показаться практически произвольными.

– Еще одно преимущество Главных файлов – теперь больше 50 процентов арифметических и сверочных проверок происходят автоматически в Мартинсберге, многократно повышая вашу эффективность и число деклараций, которые может обработать и выбрать для аудита данный Пост.

– Хотя объем и пропускная способность – уже не те критерии, по которым рассматривается и расценивается работа Поста.

На этих словах на лице помощника из Кадров невольно промелькнула гримаса. Сильваншайн знал его размер обуви и общий объем крови, но не имя.

– Теперь оценочные критерии касаются прибыли от аудита, – сказала ИПК.

Помощник из Кадров, не глядя, взял и показал им 12-колоночную компьютерную перфокарту «Форникс» и распечатку.

УПК сказала:

– Здесь находятся Записка PP-47 плюс подраздел маржи отсека, группы, команды, наряда и работника.

– Маржа – это пропорция дополнительного налога, полученного через аудит, к затратам.

– …В которые входят ваши зарплата, льготы, компенсация расходов на жилье, если есть, и так далее.

– …Это и есть новая Библия, – сказал помощник из Кадров.

Сильваншайн, со слегка закатившимися глазами, принял целую лавину фактов об ИПК, которые он не хотел знать, включая характеристики ее митохондриальной ДНК и то, что она чуточку нестандартная из-за того, что ее мать принимала талидомид за четыре дня до того, как его резко убрали из продажи. Инструктор подготовки по комплаенсу Пэм Дженсен хранила в сумочке револьвер 22-го калибра – она поклялась пустить пулю в нёбо после 1500-й презентации, при текущих темпах выпадающей на июль 1986 года.

– В злые старые деньки ею считалась пропускная способность.

– Средний рутинный инспектор принимал от двадцати семи до тридцати дел в день.

– Теперь может быть четыре, пять дел в день – если у вас хорошее соотношение аудитов к расходам, вы на пути к блестящей полугодовой характеристике.

– Конечно, чем больше дел вы пропускаете через себя каждый день, тем выше шанс найти дела с высоким соотношением и больше вероятность подать 20-е, которые принесут существенную выгоду.

– Но не стоит так концентрироваться на том, чтобы перебрать как можно больше дел, иначе не опознаете особенно прибыльные декларации.

– Мы предпочитаем не называть их прибыльными, – сказала ИПК. – Мы предпочитаем называть их «не соответствующими закону».

– Но в нагло не соответствующей декларации может быть такая заниженная строка 23, что на самом деле эффективней воздержаться от действий с ней, зато подать 20-ю на соседнюю декларацию, где, хотя ошибок иди нестыковок всего ничего, на самом деле куда выше прогнозируемый аудит.

– Эти вопросы лучше оставить для ориентации вашей группы.

Теперь с кончиков волос Каска падали настоящие капли пота, а внутри него раздавался беззвучный крик.

– Так, – сказала ИПК. – Давайте сделаем перерыв и освежимся, после чего продолжим об общих критериях типа «Аудит / Не аудит».

Будет перерыв. Дэвид Каск запрещал себе об этом задумываться. Поднимут шторы. Все одновременно встанут и выйдут. Если он задержится, красавица позади увидит его промокший воротник и темную от пота V на голубой рубашке, надевать которую с его стороны было самоуверенно и тупо в сравнении с более благоразумной и нетемнеющей белой. Он останется сидеть, ссутулившись и притворяясь, будто разглядывает схему распечатки М1 в материалах по ориентации, – с давно уже трехзначной внутренней температурой, с каплями видимого пота, падающими с волос со всех четырех сторон, орошая брошюры, рукава, шипящий бок узкого абажура лампы, – не может быть, чтобы этого не заметили. Но если встать и присоединиться к уходящим по наклонным проходам в две двери, люди обязательно увидят, что с ним происходит, в том числе и надменная француженка, если вообще не итальянка. Кошмарный сценарий. Такие размышления практически гарантировали приступ, а это было самое последнее, чего хотел Дэвид Каск. Он заставил себя поднять голову. Горячего света прожектора, который он на себе чувствовал, не существует. Женщина у него за спиной – тоже человек, со своими проблемами, и даже не обращает на него особого внимания, – все это иллюзия. Все, чем ее волновала его голова, – что она у нее перед глазами и приходилось плотно скрещивать ноги и отклоняться в сторону, чтобы видеть подиум и экран, где теперь колебался двойной кадр двух рабочих столов, пока