Королевы Крестовых походов - Элисон Уэйр

от чрезмерной опеки. В Шотландии создали новый регентский совет и восстановили английское влияние. 20 сентября Генрих написал молодому королю: «Королева Шотландии будет находиться с больной королевой, своей матерью и нашей любимой супругой в замке Уорк до тех пор, пока королева не поправится настолько, что сможет поехать на юг». Регенты Александра позволили Маргарите остаться с Алиенорой при условии, что ее доставят к мужу, как только мать пойдет на поправку. После выздоровления Алиеноры Маргарита вернулась в Шотландию. Король и королева навестили ее и Александра в Роксбурге, затем выступили на юг, в Лондон, по пути посещая религиозные обители и, по словам Матвея Парижского, обирая их.

Аббатство Лас-Уэльгас в Бургосе, Кастилия

Замок Лидс, резиденция королев Англии

3. Сеятель раздоров

Осенью 1255 года Элеонора Кастильская отправилась в Англию, оставив лорда Эдуарда в Гаскони. «Король Англии отдал приказ, чтобы жену старшего сына приняли с величайшими почестями и уважением, особенно в Лондоне, с процессиями, [праздничным] освещением, звоном колоколов, пением и всеми проявлениями радости, положенными по протоколу»483. Однако прием, который задумал король, был испорчен еще до того, как нога Элеоноры ступила на английскую землю. Ее единокровный брат Санчо, избранный епископ Толедо, договорился о браке одного из своих братьев с дочерью Генриха Беатрисой, который в итоге не состоялся. В стране, охваченной ненавистью к алчным иностранцам, надменный, расточительный Санчо и его партия обрели вес и дурную славу. Поэтому, когда около 9 октября Элеонора высадилась в Дувре «в обстановке пышных торжеств» и в окружении огромной свиты кастильцев, «вся Англия взирала на нее с подозрением»484. Ходили слухи, что эти иностранцы будут последними в череде паразитов на теле страны, что они намерены захватить власть, заставить короля поддержать войну за освобождение испанских королевств от мавров и выжать Англию досуха. По словам Матвея Парижского, все они были прелюбодеями, блудниками и убийцами.

В Дувре Элеонору принял Реджинальд де Кобем, кастелян Дуврского замка, где ее «с почетом поселили». Король приказал Кобему сопроводить Элеонору в Лондон, но тот встревожился, увидев, как плохо обеспечена жена наследника. Несмотря на многочисленную свиту, ей почти нечего было надеть, у нее не было ни приличной лошади, ни денег на самое необходимое. Кобем немедленно уведомил короля, который прислал снохе сотню марок (£49 тысяч), украшения и прекрасного скакуна. К тому времени, когда прибыли подарки короля, Элеонора уже добралась до Кентербери. Ее подношения храму Томаса Бекета – шелковые покровы, серебряное блюдо для подаяний и две золотые броши – тоже предоставил король, поскольку у Элеоноры не было ничего, что она могла бы пожертвовать. Облачившись в новый наряд, гостья посетила другие святыни по пути в Лондон, так как Генрих распорядился, чтобы ей передали еще несколько отрезов золотой парчи и шелка для подношений.

Король рассчитывал, что Элеонора торжественно въедет в Лондон на праздник святого Эдуарда 13 октября, но это оказалось невозможным из-за задержки, вызванной необходимостью обеспечить ее подходящим гардеробом. 17 октября «жители Лондона вышли встречать ее, нарядившись в лучшие одежды»485. За воротами города Элеонору приветствовали король Генрих, высокопоставленные представители Церкви, государственные деятели и видные горожане. Верхом на новой лошади она проехала по освещенным факелами улицам столицы, мимо окон, завешенных расписной тканью, и ее приветствовали церковные колокола, песни и музыка. Из фонтанов било вино, а из окон дождем сыпались золотые монеты. Как только Элеонора прибыла в Вестминстер, король, желая, чтобы сноха познакомилась с его любимым святым, подарил ей золотую застежку для подношения в усыпальницу Исповедника и экземпляр книги «La Estoire de Seint Aedward le Rei» («Жизнь святого короля Эдуарда») на английском языке, который ныне принадлежит Кембриджскому университету. Она не могла прочесть книгу сама, потому что не выучила английский.

В ту ночь Элеонора остановилась в апартаментах епископа Санчо близ Темпла, но вскоре переехала в покои, которые король с королевой приготовили для нее в Вестминстерском дворце. Генрих и Алиенора заранее обратились за советом к епископу Санчо по поводу кастильского декора, а королева также поручила своему клерку подобрать для снохи гардероб. Генрих потратил много денег на обустройство покоев Элеоноры и приложил все усилия, чтобы та чувствовала себя как дома и чтобы о гостье хорошо позаботились. В ее покоях были застекленные окна, камин с цоколем и дымоходом и молельня. На стенах висели шелковые драпировки и ковры, так что «помещения больше напоминали церковь», а пол «по испанской моде покрывали толстые ковры» – роскошь, практически неслыханная в Англии, где ковры были большой редкостью и использовались только для украшения столов. «Возможно, испанцы так поступили, следуя обычаям своей страны, но избыток роскоши вызвал ропот и насмешки в народе»486, особенно со стороны тех, кто c опаской относился к испанцам и возмущался расточительностью короля.

Начало вышло неудачным. Элеонора была нежеланной гостьей, чувствовала себя одиноко в чужой и враждебной стране и, должно быть, испытывала некоторый трепет. «Вдумчивые, дальновидные люди вздыхали про себя, прикидывая стоимость пышных приемов, которые король Генрих оказывал многочисленным иностранцам. Все считали грандиозный спектакль, разыгранный в честь испанцев, впечатляющим, даже ошеломительным, что неудивительно. Но англичане жаловались, что в глазах собственного короля оказались наименее важным народом из всех»487. Однако ропот стих, когда выяснилось, что большинство испанцев отправляются домой.

В октябре 1255 года в Вестминстерском аббатстве епископ Болоньи, представлявший папу римского, короновал королем Сицилии десятилетнего Эдмунда, облаченного в сицилийское платье. Затем Генрих III преклонил колени перед главным алтарем, поклявшись отобрать Сицилию у Манфреда. «Сердце короля преисполнилось гордости и ликования»488.

В ноябре Томаса Савойского схватили при попытке подавить восстание подданных и заключили в тюрьму Турина. За освобождение потребовали выкуп, и королева с Пьером Савойским приложили все усилия, чтобы собрать нужную сумму, однако бо́льшая часть средств Алиеноры ушла на попытки добыть для сына корону Сицилии, и она мало что могла предложить. Поэтому королева заняла денег у своего портного и других купцов, предложив в качестве залога доходы пяти религиозных обителей. Генрих, со своей стороны, обложил карательными налогами и без того отягощенное поборами недовольное население.

Лорд Эдуард вернулся в Англию, где его ждал восторженный прием. 29 ноября он встретился с Элеонорой в Вестминстере и вскоре после этого отвез жену в Виндзор, который стал ее главной резиденцией на следующие несколько лет. Элеонора вела уединенную жизнь, пока ее муж проходил военную подготовку и исполнял взрослые обязанности. Источники, относящиеся к периоду с 1255 по