Анастас Микоян. От Ильича до Ильича. Четыре эпохи – одна судьба - Стас Намин

он тоже приложил руку к укреплению мощи и величия этой сверхдержавы. Успехи СССР в освоении космоса, а также в создании нового сверхмощного ядерного оружия укрепляли уверенность Хрущева в правильности его политического курса.

Обложка номера журнала «Тайм», посвященного визиту А. И. Микояна в США

А. Кириченко был снят с поста второго секретаря ЦК КПСС 12 ноября 1959 года. Его резко понизили в должности, удалили из Москвы. В 1962-м Кириченко вышел на пенсию, в 1975-м скончался.

Н. Игнатов, осенью 1958 года заподозренный Хрущевым в заговоре, сохранил свой пост и влияние, однако в 1964-м предал Хрущева и был одним из тех, кто добился его смещения с поста руководителя государства. Уже через два года, в 1966-м, Игнатов скончался в возрасте 65 лет, так и не успев по-настоящему пожать плоды своей аппаратно-бюрократической победы. По совпадению годом ранее, в январе 1965-го, скончался от последствий инсульта и другой амбициозный выдвиженец Хрущева Фрол Козлов.

Аверкий Аристов также с января 1961 года утратил позиции на кремлевском олимпе и был отправлен послом в Польшу. В 1964-м поддержал заговор против Хрущева, в 1971-м смещен с должности посла, в 1973-м скончался.

Совершенно удивительным, сенсационным образом Анастас Иванович Микоян физически пережил и политически «пересидел» не только самого Н. С. Хрущева, но и тех условно «молодых» амбициозных деятелей, на которых Хрущев опирался и которых пытался готовить себе на замену.

Микоян без одобрения отзывался о деловых качествах хрущевских ставленников: Козлова, Аристова, Игнатова, Кириченко. По его мнению, они сильно уступали деятелям «сталинского набора» и как руководители, и как исторические фигуры. Однако, как мы помним, Аверкий Аристов поддержал процессы десталинизации и даже возглавлял одну из комиссий по реабилитации (см. главу о ХХ съезде). Судьба и История снесли с политического олимпа СССР и Козлова, и Аристова, и Кириченко, и Игнатова. Та же участь впоследствии ожидала других ярких кремлевских функционеров: Шепилова, Шелепина, Семичастного. О них рассказ впереди.

17–31 октября 1961 года в Москве, в только что отстроенном Дворце съездов, прошел XXII съезд КПСС. Анастас Иванович Микоян находился в президиуме съезда, но главными фигурами стали Хрущев, сделавший отчетный доклад, и его протеже Козлов, выступавший с докладом об изменениях в уставе Коммунистической партии СССР. На съезде неожиданно для многих возобновилась резкая критика Сталина. Хрущев предложил установить в Москве памятник жертвам политических репрессий. Далее на съезде было принято решение о выносе тела Сталина из Мавзолея на Красной площади, что и было сделано немедленно в ночь с 31 октября на 1 ноября. Комиссию по перезахоронению тела Сталина возглавил Шверник[411].

6

У читателя может сложиться впечатление, что в описываемый период Анастас Микоян занимался исключительно аппаратной борьбой, но это, разумеется, далеко не так. Вот только один пример прямого участия Микояна в решении проблемы, никак не связанной с политикой.

В 1957 году с Микояном связался вирусолог Михаил Чумаков. Уже три года он работал в контакте с американским ученым Альбертом Сейбиным – разработчиком живой вакцины от полиомиелита (ЖПВ). Полиомиелит считался неизлечимым. Эта болезнь, в частности, поразила американского президента Рузвельта, в результате чего он оказался прикован к инвалидному креслу. Сейбин провел в США испытания на многих добровольцах, в том числе на себе, как принято у вирусологов. Однако для промышленного производства вакцины требовались широкие испытания и исследования с участием тысяч детей и взрослых. И тогда Сейбин, выходец из России (родился в 1906-м в Гродненской губернии), предложил свою вакцину русским.

А. И. Микоян во время визита в ФРГ в 1958 году

В 1956-м в США побывала делегация советских ученых, в том числе Чумаков, в то время директор Института вирусологии им. Ивановского. Сейбин передал Чумакову образцы вакцины, тот доставил их в СССР, привился сам, привил жену и своих детей. Но для запуска вакцины в производство Чумакову необходимо было получить разрешение Минздрава. Чиновники опасались доверять американскому препарату, полагая, что если вакцину не производят и не применяют в США, то, следовательно, и в СССР ее применять нельзя.

Получив отказ от прямых руководителей из министерства, Чумаков решился на рискованный шаг. Ненадолго оказавшись в одиночестве в чужом начальственном кабинете, Чумаков снял трубку правительственной связи («кремлевской вертушки») и набрал номер зампредседателя Совета министров Анастаса Микояна. Тот был на месте. Чумаков коротко изложил суть дела и пожаловался Микояну на бюрократов. «Если вы уверены, то действуйте», – сказал Микоян. Чумаков получил разрешение на продолжение работ через головы своих непосредственных руководителей.

А. И. Микоян встречается с К. Аденауэром 26 апреля 1958 года

Так Анастас Микоян, не имевший прямого отношения к советскому здравоохранению, оказался причастен к победе над полиомиелитом. Благодаря его слову и работе вирусологов М. Чумакова и А. Смородинцева СССР стал первой в мире страной, начавшей в 1959 году промышленное производство живой вакцины от полиомиелита. Впоследствии вакцину закупили более 60 стран. К 1961 году в СССР было привито более 80 процентов населения[412].

Почему Чумаков обратился именно к Микояну? Причина, возможно, была в том, что Микоян бывал в США, сотрудничал с американскими промышленниками, бизнесменами, государственными деятелями, имел широкий кругозор и понимал все выгоды и преимущества международной научной кооперации. Еще, очевидно, роль сыграла репутация Микояна как администратора, способного решать проблемы без бюрократической волокиты.

7

РЕКОНСТРУКЦИЯ

1961 год. Сентябрь

Москва

Горячей осенью 1956 года, когда в Европе советские танки вошли в Будапешт, а израильские самолеты атаковали Египет в районе Суэцкого канала, в Москве произошло событие, показавшееся рядовым гражданам СССР на фоне внешнеполитических бурь не столь знаменательным. 19 октября 1956 года была подписана советско-японская (Московская) декларация, прекращающая состояние войны между этими двумя государствами.

Помимо установления дипломатических отношений, возвращения японских военнопленных, декларация также предусматривала возможность возвращения Японии двух островов Курильской гряды – Шикотана и Хабомаи.

Инициатива по возврату островов принадлежала Н. Хрущеву. В случае подписания полноценного мирного договора он рассчитывал таким образом склонить правительство Японии к принятию нейтрального статуса. Однако этого не случилось, и спустя четыре года, зимой 1960-го, Япония подписала с США договор, разрешающий американским вооруженным силам пользоваться японскими военными базами. Вопрос о возвращении островов был закрыт.

За эти четыре года произошло множество событий, в том числе Берлинский кризис, вызванный необдуманным требованием Хрущева передать Западный Берлин под юрисдикцию ГДР. Это повлекло резкое ухудшение отношений СССР с ведущими западными державами, прежде всего с США.

Чтобы ликвидировать угрозу открытого конфликта, зимой 1959 года в США из СССР отправился специальный эмиссар Анастас Микоян. Он встретился с государственным секретарем Джоном Даллесом, вице-президентом Р. Никсоном, министрами финансов и обороны, конгрессменами, миллиардерами, представителями американской элиты и, наконец, с президентом США Эйзенхауэром, который отказался от предложения Микояна лично встретиться с Хрущевым, но зато согласился устроить встречу министров иностранных дел. Микояну удалось сгладить наиболее острые разногласия между руководствами двух сверхдержав,