Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - Курт Л. Фредериксен

иначе.

Последнее путешествие

3 октября геодезисты добрались до Юлианехоба, но «Кивиок» все еще находился в Ангмагссалике. Вернувшись из поездки в Скорсбисунн, Кнуд Расмуссен сильно заболел, и в какой-то момент служивший в Юлианехобе доктор А. Лоран-Кристенсен получил от Сигне Вест, медсестры в Ангмагссалике, телеграмму. В ней сообщалось, что дела Кнуда совсем плохи: высокая температура, рези в животе и рвота. Налицо были симптомы мясного отравления, по всей видимости, вызванные потреблением в пищу испорченного тюленьего мяса.

С этого момента все кардинально изменилось. Как лидер экспедиции, Кнуд Расмуссен привык все сам организовывать, принимать решения, заботиться обо всех и вся, рассчитывать любую мелочь. Заболев, сам он нуждался в уходе и внимании, а решения за него уже принимали другие. Он перерасходовал свое здоровье, отдал больше, чем получил взамен. Образовался дефицит.

Больной должен был как можно скорее попасть под медицинское наблюдение, а ближайший врач находился в Юлианехобе, примерно в 900 километрах. Кнуда положили на сани, кто-то повез их к «Кивиоку». Это было его последнее санное путешествие, прощание, которое оказалось не таким праздничным, как те, которые он так часто описывал в своих книгах. Его сани тянули другие, как когда-то друзья детства волокли на себе его сани в Якобсхавне. Круг замкнулся.

В среду, 11 октября, в корабельном журнале шкипер «Кивиока» капитан-лейтенант Й. В. Тегнер сделал такую запись: «На борт поступили доктор Кнуд Расмуссен, магистр Бьогвад, 3 кинооператора и 2 гренландца».

Ни слова о болезни и спешке. Но об этом можно догадаться по другим деталям. В четверг в 1:30 ночи они отбыли из Тасиуссака, что неподалеку от Ангмагссалика. Сутки напролет они плыли по морю. Вот еще одна запись из корабельного журнала: «Курс корабля 204. Снегопады чередуются с затишьем».

Из-за плохой видимости существовал риск столкновения со льдами, в особенности ночью, но Тегнер не останавливался. В пятницу утром они пересекли пролив Принца Кристиана и прошли через Нанорталик в Юлианехоб, где в воскресенье 15 октября в 3:15 был сброшен кормовой швартов.

В корабельном журнале стоит пометка: «Доктор Кнуд Расмуссен сошел на берег».

Во время прошлого пребывания в Юлианехобе он был полон здоровья и энергии, а теперь испытывал неимоверные страдания. У него был жар. Приготовили носилки, но он не хотел, чтобы его выносили на берег. Он сам спустился в лодку и, опираясь на чью-то руку, поднялся вверх к больнице. По дороге он пожимал руки и улыбался выражавшим ему сочувствие датчанам и гренландцам.

Из воспоминаний доктора:

Состояние Кнуда Расмуссена оказалось серьезным. Вечером температура поднималась до 40 градусов, а утром падала до нормальных значений. Вместе с моими коллегами, докторами Эйвиндом Бастхольмом и Веммелевом, мы поставили диагноз септицемия (отравление крови), вероятно, начавшееся в кишечном тракте. Из-за потери крови Кнуду требовались переливание. Но тут возникла проблема: где найти подходящего донора. Лабораторной аппаратуры не хватало; из-за перегруженности врачей у нас не было возможности выполнять крупные лабораторные исследования. Мы провели биологический посев на кровяной агар и кровь больного, но попытка оказалась неудачной.

К счастью, в Юлианехобе в тот момент находился владелец фабрики по производству флагов, господин Даль из Копенгагена, с универсальной (нулевой) группой крови, имевший при себе карту донора. Даль охотно отдал кровь Кнуду Расмуссену, и это помогло улучшить состояние больного на нескольких последующих дней.

Едва состояние больного улучшилось, как он снова стал руководителем экспедиции. Но прежде ему нужно было встать на ноги, чтобы вернуться в Копенгаген. Экспедиция значительно превышала запланированный бюджет, и он считал, что сможет сам быстрее доставить деньги, чем это сделают другие. Была еще одна причина торопиться домой, но уже личная: в начале ноября ему предстояло отметить серебряную свадьбу.

Судно «Кивиок», на котором отправили на юг больного Расмуссена. Арктический институт, Дания

Находившиеся на тот момент в Гренландии участники экспедиции приехали его навестить. Руководство экспедицией было поручено Габель-Йоргенсену, а Виттруп-Хансен отправился вместе с кинематографистами в стойбище Саарлок для съемки последних кадров «Свадебного путешествия Палос». Они привезли с собой хорошие новости: все прошло успешно.

Находившийся в тот момент на пути домой из Северной Гренландии «Ханс Эгеде» по указанию администрации Гренландии поменял маршрут, чтобы попасть в Юлианехоб. Он прибыл вечером 23 октября. На следующее утро корабль снялся с якоря на час раньше запланированного времени, потому что Кнуд не хотел, чтобы люди видели его больным. Тем не менее слух распространился повсюду, и на берегу уже собрались люди, чтобы пожелать ему скорейшего выздоровления. Кнуда перенесли к трапу, но на последнем участке он все же настоял на том, чтобы подняться самому. Его состояние немного улучшилось.

По счастливой случайности на борту «Ханса Эгеде» оказался врач, и больной мог находиться под его постоянным наблюдением на протяжении всего пути до Копенгагена. Прибыв в порт 4 ноября, он таким же манером самостоятельно сошел на берег. Отказавшись от носилок, сам спустился к ожидавшей его машине скорой помощи, которая отвезла его в больницу Гентофте.

10 декабря последние участники экспедиции вернулись домой, и мероприятие, названное Кнудом Расмуссеном «экспедицией многочисленных походов в землю тысячи ледников», подошло к концу.

Кнуд Расмуссен и Дагмар тихо отметили серебряную свадьбу в больнице. Почувствовав облегчение, он стал подписывать новогодние открытки для друзей и знакомых, одновременно разрабатывая в уме будущую масштабную двухлетнюю экспедицию.

По прогнозам врачей, через месяц он должен был поправиться. Настроение было приподнятое, его навещали друзья, вместе они обсуждали будущие планы. Неожиданно вечером 20 декабря он почувствовал себя нехорошо, к ночи состояние ухудшилось, а 21 декабря 1933 года в 1:20 ночи Кнуд Расмуссен отправился в свое последнее путешествие.

На Западном кладбище, на холме за маленьким прудом, из земли возвышается высокий гранитный камень, глядя на который, почему-то думаешь о погоде в ландшафтах Гренландии. На камне высечено имя Кнуда Расмуссена. Здесь он был похоронен 23 декабря. В знак уважения государство взяло на себя все расходы на похороны, на которых присутствовали только ближайшие родственники. Надгробную речь произнес пастор Остерманн:

Бодро ты всегда шагал,

А здесь молчание, здесь ждут…

Любящий Господь пожалует отрадой, даст тебе приют.

«Кнуд умер, вы понимаете это?» – такими словами начиналось стихотворение Тома Кристенсена, написанное им сразу после известия о смерти Кнуда Расмуссена. В нем он подчеркнул, что если Кнуд Расмуссен не был легендой при жизни, то после смерти он точно ею стал. Этим он хотел сказать, что Кнуд Расмуссен является общественным достоянием, национальным героем, и что после