Король Туле. Биография Кнуда Расмуссена - Курт Л. Фредериксен

территорий под суверенитет различных держав.

На первой странице черновика, из которого процитирован этот отрывок, есть приписка, не принадлежащая руке Кнуда Расмуссена: «Получено от К.Р. 31.1.1933. RHN».

Вывод, сделанный Кнудом Расмуссеном, ясен: Гренландия для гренландцев, но под датским суверенитетом.

Теперь вернемся к слегка иронизирующему Эйнару Миккельсену:

В один день все закончилось. Вопросы-ответы и прочие юридические дела в назначенное время подошли к концу, и поздно вечером 5 февраля 1933 года четырнадцать героев, которые перед этим восседали за длинным столом, покрытым зеленым сукном, удалились в свои тихие кабинеты. Им нужно было обдумать и проанализировать множество заявлений, взвесить все за и против, которые на протяжении шестидесяти трех заседаний наполняли огромный зал суда гулом слов, тщательно фиксируемых секретарями, стенографистами и прилежными дамами-машинистками, после чего убористо заполненные листы были собраны в большие папки и отправлены на судейский стол.

После двухмесячного голосования 5 апреля 1933 года было вынесено решение. Двенадцатью голосами против двух суд вынес решение:

1) поскольку заявление об аннексии, выданное правительством Норвегии 10 июля 1931 года, и все меры, принятые в этом отношении тем же правительством, являются нарушением существующего правового положения и, следовательно, незаконны и недействительны, суд отклоняет противоречащие этому утверждения правительства Норвегии; суд определяет, что нет оснований отступать от общего правила статьи 64 Статутов о том, что каждая из сторон несет ответственность за собственные судебные издержки.

Судебное решение вызвало естественное возмущение в Норвегии и ликование в Дании, в связи с чем премьер-министр Стаунинг заявил, что стоит все-таки проявить щедрость к норвежцам. Это дело послужило всем примером, продемонстрировав, каким образом в современном мире следует решать споры между двумя странами.

Вне всяких сомнений, Кнуд Расмуссен не мог не радоваться решению суда, но он также старался поставить себя на место норвежцев. В коротком некрологе, опубликованном через несколько месяцев после смерти Кнуда Расмуссена, норвежский профессор А. В. Броггер писал:

Моя последняя встреча с ним произошла на следующий день после вынесения решения суда в Гааге, когда мы оба оказались на борту самолета, совершавшего перелет из Амстердама. Он с уважением отнесся к моим чувствам негодования, в то время как я выразил понимание по поводу его удовлетворенности.

26 апреля 1933 года Гренландское общество организовало праздничный вечер по случаю гаагского судебного решения. Свое выступление на нем Кнуд Расмуссен закончил такими словами:

Мне бы хотелось, чтобы у нас была возможность продолжить начатую нами огромную работу на Западном и Восточном побережье – работу, нацеленную на долгосрочные перспективы исследования Гренландии и развития гренландского народа.

И давайте в будущем постараемся проявлять еще большую отзывчивость к многочисленным нуждам гренландского народа, который так ярко показал нам свое доверие в трудные годы разногласий; попробуем же сохранить это доверие теперь, когда устранены все препятствия на пути к мирному сотрудничеству.

Выступление он закончил теми же словами, что и гаагскую речь: «Гренландия принадлежит гренландцам и является единой страной. Здесь нет места для разделения во взглядах и передачи территорий под суверенитет различных держав».

Точно так же, как когда-то он защищал дело датчан против Норвегии, теперь он выступал в роли защитника гренландцев против Дании. Один из источников указывает, что в конце февраля – начале марта 1933 года, пока гаагский суд выносил свое решение, Кнуд Расмуссен находился в Италии. Во всяком случае, 26 марта он был уже в Копенгагене, где выступил по радио, рассказав слушателям о своем детстве, проведенном в Якобсхавне. В этом выступлении не было ничего нового, он просто пересказал все старые истории, отчего они ничуть не стали хуже, как от этого не становятся хуже легенды.

Продолжение Седьмой экспедиции Туле

Весна 1933 года была похожа на предыдущую, разве только принесла еще больше работы. Эрик Хольтвед пишет:

С середины весны 1933 года я снова работал у Кнуда в Хундестеде. Если предыдущая зима была напряженной, то эти два месяца – с середины марта по середину мая – превратились в самую настоящую борьбу за то, чтобы все успеть. Значительное увеличение масштаба летней экспедиции с приумножением количества снаряжения и участников требовало от Кнуда большого мастерства и невероятных усилий. К этому прибавились трудности в поисках финансирования, поскольку подача заявок и последующие благодарственные визиты отнимали уйму времени.

Кроме того, ему постоянно приходилось принимать гостей – как будущих членов экспедиции, с которыми необходимо было договариваться, так и обычных посетителей. Кнуд всех встречал с неизменным гостеприимством.

Время от времени ему приходилось спешно отлучаться – летать в Свеннборг на осмотр корабля и потом на следующий день – на заседание в Гаагу перед тем, как суд вынесет решение. Затем он возвращался домой, чтобы отметить результаты, прочитать ряд лекций, написать несколько статей и закончить другие дела. И в Хундестеде, и в Копенгагене его ждала напряженная работа. Эмми ездила в Лондон на меховые аукционы. В Хундестеде мы буквально тонули в бумагах, к которым добавилась куча снимков, переданных нам немецкой киносъемочной группой. Все это нужно было отсортировать и упорядочить, одновременно работая над новым фильмом Кнуда «Свадебное путешествие Палос». В программе значилась короткая поездка в Фредерикссунн, чтобы взглянуть на прочно сколоченный для плавания во льдах «Кивиок», находившийся пока в стадии строительства. Помню слова Кнуда: «Возможно, ты поплывешь на нем в Туле». На тот момент Кнуд уже строил планы новой экспедиции, но пока приходилось отдавать приоритет другим делам. Как в это же самое время ему удавалось обрабатывать лингвистические тексты Пятой экспедиции Туле вместе с пастором Остерманном, уму непостижимо.

На обложке экземпляра № 7 «Плана продолжения работ по картографированию и другим работам на юго-восточном побережье Гренландии» 1933 года стоит пометка «Секретно». К заглавию на первой странице сделана приписка: «8-я Туле – Гаага = экспедиция 1933 года». Приписка сделана от руки, но по почерку видно, что, по всей видимости, она не принадлежит Расмуссену. Кто-то, хотя, может, и сам Кнуд предложил второе название. В этом была своя логика, но все же логичнее было сохранить название «Седьмая экспедиция Туле», потому что в целом новая экспедиция продолжала работу, начатую прошлым летом и остановленную неподалеку от Умивика примерно на 64°30′ с. ш. Ее планировалось продолжить вверх по Ангмагссалику до северного района стойбищ неподалеку от Кангердлугссуака, чтобы затем объединить с исследованиями, проведенными годом