Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 2 - Василий Васильевич Рязанов

80 повозок возле Пилица, 200 автомашин и много пехоты в поселке Заверцы, не занятые пехотой оборонительные сооружения на рубежах Мосты, Конецполь. 17 января важные данные принесли четыре пары разведчиков. Кроме войск противника они разведывали железнодорожные станции и составы на путях, аэродромы противника. Несмотря на то, что летали небольшие группы (а, скорее всего, именно поэтому), потери были немаленькие. Только 8 гшад 13.1.45 потеряла 10 экипажей, а 12.1 – 9 экипажей. Часть этих экипажей вернулись в ближайшие дни. В журнале боевых действий 8 гшад большие потери в январе объясняют: а) сложными метеоусловиями, заставляющими штурмовиков действовать с малых высот и усложняющих выполнение противозенитного маневра; б) вводом в строй молодого летного состава; в) большим насыщением района цели огнем ЗА и МЗА.

3 и 5 января 1945 на разведку летали 4 Ил-2 144 гшап: ведущий капитан Балабин, ведомые лейтенанты Раснецов, Коптев, Скуридин. Фотографировали район предположительного прорыва 5 армии: Хмельник, Буска Здруй. Необходимо было заснять площадь 17 км по фронту и 8 км в глубину. Каждый из четырех летчиков получил входной ориентир для своего маршрута, при проходе которого обязан был держать курс 180 градусов. Высота фотографирования, с учетом противозенитного маневра, могла колебаться в пределах 1700-1900 м. Каждый штурмовик прикрывался парой Як-1. Так была сфотографирована площадь 18 на 6 км, при сильном зенитном огне. Дешифрование установило второй оборонительный рубеж противника, две линии траншей, пулеметные площадки, проволочные заграждения, артиллерийские позиции, зенитные батареи. Если бы были не спаренные, а одинарные аэрофотоаппараты, то потребовалось не 3, а 10 маршрутов.

О вылетах на фотографирование рассказывал М.И. Коптев. Идешь строго по курсу, высота 20 метров. Фотоаппарат надо включать над нейтральной полосой, не захватив ни метра своей обороны, – летчика могут сбить, и эта информация попадет к врагу. Пять минут полета, спина мокрая, волосы прилипают к голове. Пленка сразу идет в штаб фронта. Потом Рязанов говорил Коптеву: – Разведданные вашей эскадрильи очень нужны. Я убедился не раз в их достоверности. Много раз слышал по радио ваши разведданные. 19.01.45 Коптев, ведя разведку по дорогам, обнаружил до 35 автомашин и два ж.д. эшелона на одной станции и два эшелона на другой. Коптев поджег три вагона. Передал данные по радио Рязанову, и группы штурмовиков нанесли удар по вражеской технике.

В районе Балице, Хмельник, Мале Дуже, Млыны, Видухова фотографированием установили узлы сопротивления. Эти данные сыграли большую роль в оценке обстановки и принятия решения командующим 52 армии перед прорывом обороны противника.

Перед началом Висло-Одерской операции воины часто общались между собой через фронтовую газету. Летчики хотели, чтобы наземные войска четче давали целеуказания и лучше обозначали свои боевые порядки. Это было очень важно при стремительных и маневренных боях в глубине обороны противника. Майор А. Компаниец писал: «Ведь не секрет, что нам приходится иной раз делать холостые заходы, чтобы рассмотреть, чьи же танки идут по земле, чтобы не нанести по ошибке удар по своим. Порой случается и так, что ракетами сигнализируют не на переднем крае, а из штаба полка, расположенного в глубине на 2–3 километра. Так можно оказать и себе и нам медвежью услугу. Когда мы уверены в правильном обозначении наших боевых порядков, в начертании переднего края, то можем штурмовать самую первую цепочку вражеских солдат, отдельный фашистский танк и самоходное орудие».

ГСС И. Антипин вспоминал о штурмовке сильного опорного пункта. У объекта наши штурмовики увидели какие-то танки. Они ничего не сообщали по радио, не обозначили себя ни полотнищами, ни ракетами. Экипажи Илов сделали несколько заходов на бреющем полете, пока не убедились, что это Т-34. А ведь авиаторы могли ударить по ним. Скорость у самолетов большая, и над объектами они проходят мгновенно. Важно, чтобы целеуказания с земли были предельно краткими и четкими. Антипин однажды слышал, как по радио кто-то уныло тянул: – Та-а-нки! Нас готовятся атаковать танки! Во-он выходят из леска к высоте. Они стреляют по нам… Лучше было бы кратко передать: «Впереди, за высотой, немецкие танки. Бей!» [9]. Так командовал Рязанов. В динамичных, маневренных боях, с быстрой сменой обстановки, большими темпами продвижения, было сложно, но реально наладить четкое взаимодействие наземных войск и авиации.

Рязанов выезжал на совещание в прекрасном настроении. Предстоят хорошие встречи, он увидит Полбина, Утина. Важнее, конечно, дела в бою, а не на совещании. Но все связано. Иногда выступление на совещании принесет потом немало боевых побед. Радовало и то, что вчера он подписал представления к наградам для многих замечательных, героических летчиков.

Как лучше ударами авиации разрушить мощные оборонительные сооружения на подступах к Кельце, Ченстохову и Кракову? Генералы Полбин и Рязанов считали, что при прорыве обороны ударные самолеты должны действовать одновременно по большому количеству объектов группами с пикирования. У Полбина Пе-2 пикирующие, а у Рязанова большой успешный опыт штурмовки с пикирования. Илы Рязанова и Пе-2 Полбина работали эффективно. Генералы же П.П. Архангельский, С.В. Слюсарев, М.Г. Мачин, А.В. Утин считали, что при прорыве укрепленной линии обороны наиболее эффективным способом будет массированный удар основными силами на главном направлении, на узком участке фронта. Провели совещание командиров авиакорпусов [1].

С совещания Рязанов выходил с Утиным. – С танками снова придется работать, Александр Васильевич. – Как прикажут, Василий Георгиевич. Прикрытие Илов обеспечим. Танкистам дивизию Покрышкина дадим, он с Рыбалко хорошо работает, да и знакомы они неплохо. Новости ведь известны: реактивные машины у противника, и остервенели они совсем. Союзников сильно бьют. – На месте Нижнего Новгорода, – ответил Рязанов, – говорят, были мусульманские поселения. Это народ тоже неспокойный был. Только Георгий Всеволодович, – он сначала в Городце базировался, – выбил эмира из крепости, и на ее месте основал город, под которым я и родился. Так что, нам не впервой с иноверцами сражаться. Не слышал поговорку: Господня воля – наша доля. Или вот о новых самолетах немецких: Силен медведь, да в болоте лежит. А с танками, – я детальнее расскажу, как с ними работать. Там есть особенности на бреющем.

По приказу Конева 20.12.44 провели летно-тактическое авиационное учение по прорыву обороны. Истребители 5-го и 6-го иак разбили зенитную артиллерию «противника». Затем группа самолетов, которую вел А.И. Покрышкин, атаковала цели (бочки со смолой). К учениям относились серьезно. Покрышкин в своих воспоминаниях гордится зажженными бочками со смолой не меньше, чем сбитыми самолетами врага. Затем пошли штурмовики, бомбардировщики. Фугасные бомбы разрушили убежища, засыпали траншеи. Массированный налет впечатлял. – Посмотрим, как наши летчики будут бомбить с пикирования, – ответил Конев. К другой цели подошли пикирующие бомбардировщики 2-го гбак. Их вел генерал Полбин. Полбинцы работали красиво,