История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

совершили еще одно дерзкое и жестокое деяние. Два королевских гонца, отправленных из Оксфорда с рескриптами к оставшимся в Вестминстере судьям Бэкону, Риву и Тревору, были схвачены, преданы военному суду как шпионы и приговорены к смертной казни. Один из них действительно был повешен; другой, уже под самой виселицей, получил отсрочку в приведении приговора в исполнение и был заключен в Бредуэлл (откуда впоследствии ему удалось бежать в Оксфорд). Чтобы еще сильнее запугать людей благонамеренных, Парламент издал ордонанс, объявлявший, что всякий, кто отправится в Оксфорд без дозволения Палат или без пропуска от главнокомандующего, или же вступит в переписку с лицами, находящимися на территории, занятой войсками короля, будет привлечен к суду как лазутчик и враг государства.

Нагнав страху на врагов, Палаты позаботились и о том, чтобы мерами особой строгости внушить должное уважение к своей власти друзьям и союзникам. После успешной обороны Глостера потеря Бристоля воспринималась Парламентом еще болезненнее и вызывала все более суровое осуждение в обществе. Не выдержав этих упреков, бывший комендант Бристоля полковник Финнз изъявил готовность ответить за свои тогдашние действия перед военным судом. Полагаясь на свой авторитет в Палате общин и на влияние своего отца, он с основанием рассчитывал на благоприятный исход дела.

Истцами выступили некий м-р Уоллер, богатый сомерсетширский джентльмен, находившийся в Бристоле во время осады и потерявший все свое состояние, что и привело его в ярость против коменданта, а также известный м-р Принн, движимый главным образом неугомонностью своего нрава. Оба они, изображая великую ревность о благе отечества, обвинили полковника в трусости и предательстве. Финнз, человек образованный и даровитый, пользовавшийся уважением Палаты общин и, как один из вождей враждебной королю партии, прекрасно осведомленный о всех тайных замыслах и интригах своих единомышленников, не скрывал своего презрения к обвинителям, а также к тем, кто, как он подозревал, стоял за их спиной - и прежде всего к м-ру Уильяму Уоллеру, чье поражение при Раундуэй-Дауне и повлекло за собой падение Бристоля, и который теперь пытался представить его потерю следствием единственно лишь малодушия и неумелого командования Финнза.

Несмотря на все это, военный суд в Сент-Олбансе, где находилась тогда главная квартира графа Эссекса, после многодневных слушаний приговорил полковника Финнза к смертной казни через отсечение головы - за то, что «он защищал Бристоль не так хорошо и не так долго, как должен был». И хотя впоследствии главнокомандующий его помиловал, смыть позор приговора было уже невозможно, и Финнз покинул Англию. >

Всего сильнее короля тревожили в то время полученные им из Шотландии известия, что там уже собрали армию и приняли решение вступить в Англию зимой. Как раз теперь подобное вторжение представляло особенно страшную угрозу, ведь армия графа Ньюкасла (недавно возведенного в достоинство маркиза) была вынуждена, столько же из-за ропота и недовольства офицеров, сколько по причине дурной погоды, отказаться от планов овладения Гуллем и отступить в Йорк, а гулльский гарнизон, всерьез беспокоивший округу дерзкими вылазками и набегами, успел разбить несколько эскадронов Ньюкасла, так что шотландцы могли найти в этом обширном графстве довольно сильную поддержку. Тем не менее маркиз выслал к границе крупный отряд кавалерии, чтобы следить за их передвижениями, а едва узнав о том, что шотландская армия выступила в поход (начавшийся в январе месяце, когда выпал снег и ударил сильный мороз), лично двинулся ей навстречу в епископство Дарем.

< Для выхода из столь затруднительного положения королю предложили два средства. Во-первых, все лорды, находившиеся в Оксфорде и служившие в армии короля, должны были подписать письмо к шотландскому Государственному совету, из коего явствовало бы, что пять шестых английской знати и членов Верхней палаты поддерживают Его Величество и сурово осуждают незаконные действия английского Парламента - таким образом некоторые надеялись вразумить шотландцев (хотя все изложенное в письме было отлично известно людям, совратившим этот народ с пути истинного). Тайный совет одобрил подобную меру; письмо было составлено, подписано и с трубачом маркиза Ньюкасла отправлено в Эдинбург.

Во-вторых, королю предложили принять в расчет благоговение английского народа перед именем Парламента и особой прокламацией приказать всем покинувшим Вестминстер членам Палат явиться в Оксфорд-таким образом, он мог бы воспользоваться их помощью и советами и, ясно показав, сколь ничтожно число тех, кто продолжает заседать в Вестминстере, подорвать авторитет этого собрания в глазах народа.

После некоторых сомнений (король опасался, что, явившись в Оксфорд, члены Палат начнут переговоры о мире, которые не будут иметь успеха, а лишь помешают его военным приготовлениям) Его Величество согласился с мнением своего Тайного совета, одобрившего этот план, и велел издать соответствующую прокламацию. >

Нельзя сказать, чтобы король все это время ясно себе не представлял, сколь грозную опасность несут ему приращение сил и рост могущества его врагов, и не видел, что, не приняв надлежащих мер для обретения какой-то совершенно особой, соответствующей чрезвычайным обстоятельствам помощи, он окажется бессилен перед мощным потоком, который, в чем не могло быть уже никаких сомнений, непременно обрушится на него следующей весной. А потому, убедившись, что не в его власти уладить распри в Англии или предотвратить таковые в Шотландии, и с омерзением отвергая самую мысль об участии иностранных государств в приведении к покорности его подданных, он стал искать средств успокоить смуту в Ирландии, дабы, восстановив мир в одном из своих королевств, употребить затем его силы ради водворения порядка в прочих своих владениях. Король отлично знал, сколь щекотливую тему представляют собой эти самые ирландские дела и с какой готовностью поспешат многие выставить в ложном свете все, что он здесь скажет или предпримет, и потому решил действовать с осторожностью, через Тайный совет в Дублине, всего лучше осведомленный о положении дел на острове.

< Несколько ранее члены Совета и лорды-юстициарии переслали королю краткую петицию его взявшихся за оружие католических подданных, которые, заверив короля в своих верноподданнических чувствах и готовности покориться, просили его назначить нескольких лиц, дабы те выслушали и довели до его сведения их желания. По поручению короля с мирными предложениями католиков познакомился Ормонд, однако затем, обнаружив, что их действия противоречат сказанному в петиции, вновь выступил против них с войском и нанес им тяжелое поражение, после чего мятежники стали сговорчивее.

Между тем (хотя Тайный совет и лорды-юстициарии во всем строго следовали указаниям Парламента) дела в этом королевстве шли совсем скверно из-за недостатка в провианте, деньгах и боевых припасах, которые Палаты обязаны были присылать ирландским протестантам. Члены Совета непрестанно взывали о помощи; так, в своем послании к спикеру Палаты общин от 4