Генералы и полковники РККА в плену в годы Великой Отечественной войны - Олег Игоревич Нуждин

Генералы Т. Ю. Ротберг и А. Е. Будыхо

Генерал Т. Ю. Ротберг встретил войну в составе 22-го стрелкового корпуса, готовясь к обороне родной Эстонии. Однако в первых числах июля 1941 года части корпуса сняли с охраны побережья и стали железной дорогой, автотранспортом и пешим порядком перебрасывать в Россию – в район г. Порхов. К такому повороту событий генерал оказался не готов: одно дело защищать родину, пусть и ставшую против его воли советской, а другое – чужую, как ему казалось, землю.

Еще на марше части 22-го корпуса понесли первые потери от ударов немецкой авиации, что еще больше деморализовало личный состав, значительную часть которого составляли эстонцы. Началось массовое дезертирство, охватившее не только рядовой, но и командный состав. С 5 июля 1941 года части корпуса приступили к оборудованию позиций, 7 июля начались столкновения с немецкой разведкой, на следующий день завязались первые серьезные бои. И именно в этот день, 8 июля, командиру 22-го корпуса генералу А. С. Ксенофонтову поступил доклад, что «начальник тыла корпуса генерал-майор (эстонец) сбежал. Это было актом предательства» [435, Т. 1, с. 315]. Когда и каким образом генерал Т. Ю. Ротберг попал в плен к немцам, в настоящее время сказать сложно за неимением точных данных.

Объяснение проступку генерала Т. Ю. Ротберга можно найти в объяснениях другого советского командира – А. Е. Будыхо. Будучи раненым, он сдал командование соединением и со своим адъютантом, переодевшись в гражданское, пошел на восток. При входе в г. Белгород его, а также лейтенанта Вакулинко, задержали немецкие солдаты и отвели в комендатуру. Оттуда их направили в лагерь военнопленных в г. Полтава [301, Т. 1, с. 519].

Факт пленения генерала А. Е. Будыхо нашел свое отражение в немецких документах. В частности, в «Журнале боевых действий» 168-й пехотной дивизии за 29 октября 1941 года есть запись, что «красноармейцы дезертируют, как только узнают, что их родина занята немецкими войсками. Комиссары, якобы, по большей части сбегают. Это впечатление позднее подтвердил русс. генерал Будихов, который дал о себе знать (sich gemeldet hat) в дивизии после взятия Ростова» [152, Fr. 1178].

В том же «Журнале» уже под 23 ноября 1941 года записано, что «генерал Будихов, ком. 171 стр. див., раненый в боях восточнее Киева, проживавший в Ростове, после взятия Ростова немецкими войсками вчера дал о себе знать в городскую комендатуру Белгорода, был доставлен в дивизию и допрошен Ic». В то время командный пункт 168-й пехотной дивизии размещался как раз в Белгороде [152, Fr. 1198].

В конечном счете, идя по цепочке документов, разыскал отчет отдела Ic 168-й пехотной дивизии за 26 октября-8 декабря 1941 года: «исчерпывающие показания о 171 стр. див., полностью разгромленной в конце сентября 1941 года под Барышевкой, дал ее прежний командир генерал-майор Будихов, который 22.11.41 со своим адъютантом сдался (begeben hatte) в немецкий плен» [198, Fr. 460].

Представляется, что фраза генерала А. Е. Будыхо, что красноармейцы дезертируют в случае, если их родина оккупирована немецкими войсками, не носила характер абстрактных рассуждений, а служила объяснением его собственного проступка. Генерал некоторое время, видимо, проживал в Белгороде, не заявляя о себе оккупационным властям, но как только до него дошли сведения, что его родной город Ростов-на-Дону пал, он решил сдаться. В таком случае, его последующее объяснение, что его задержали немцы и направили в комендатуру, не полностью соответствует действительности.

Военинженер 1-го ранга «И. И. Иванов»

Наверное, самый уникальный случай перехода на сторону противника, который мог повлечь за собой весьма крупные последствия для всего хода войны, произошел под Ленинградом зимой 1941/1942 года. Он нем рассказал главный редактор О. А. Красовский в 1986 г. на страницах альманаха «Вече». По его сведениям, в январе 1942 года на одном из участков Ленинградского фронта в сопровождении двух командиров в звании капитана перешел военный, назвавшийся военинженером 1-го ранга Иваном Ивановичем Ивановым. На первом же допросе в отделе Ic немецкой дивизии перебежчик потребовал доставить его в штаб армии и представить ее командующему, так как он обладает сведениями чрезвычайной важности. Вскоре прибыл офицер из группы армий «Север», заявивший, что имеет полномочия вести разговор. Тогда военный инженер 1-го ранга сказал, что направлен к немецкому командованию из Ленинграда от имени группы заговорщиков. В ее составе находятся представители командования РККА и Балтийского флота. Назвать конкретные фамилии или должности перебежчик отказался.

Анонимные заговорщики предложили немецкому командованию заключить сделку: противник должен отказаться от штурма Ленинграда, приостановить все военные действия на этом участке фронта, а взамен давалось обещание провести в Ленинграде военный переворот. Однако для этого требовалось содействие со стороны немцев: от них требовалось предоставить возможность нескольким командирам свободно перейти линию фронта и дать им право навербовать в лагерях военнопленных до 5 тыс. бойцов-добровольцев. Этот отряд должен был получить от немцев трофейное оружие, зимнюю форму и под командованием переброшенный командиров вернуться назад в город. На их вербовку и подготовку к действиям отводилось 20–25 дней.

Отряд добровольцев, вернувшись в Ленинград, при содействии группы заговорщиков мог захватить все стратегически важные объекты, блокировать штабы фронта и соединений, лишив их возможности к оказанию сопротивления. Особое внимание уделялось нейтрализации партийных органов и НКВД.

На этом военная часть плана заканчивалась и начиналась политическая. Военный инженер И. И. Иванов от имени своих отправителей изложил следующую программу. В случае успеха предприятия немцы снимут осаду с Ленинграда, отведут войска на границу 1939 года и представят возможность сформировать новое русское правительство на оккупированных территориях. Военнопленные должны быть отпущены. В конечном счете война между новой Россией и Германией будет прекращена, и стороны заключат между собой мир. Предварительные условия договора военинженер 1-го ранга представил немецкому командованию.

Немцы были обескуражены таким поворотом дела и не знали, насколько можно доверять этому предложению. В их присутствии И. И. Иванов несколько раз по своей рации связывался с заговорщиками в Ленинграде и получил от них новые инструкции. Обсуждение предложения вскоре ушло в высшие инстанции и закончилось ничем. Самого И. И. Иванова отправили в Берлин, потом в лагерь в Вульхайде. Уже после окончания Второй Мировой войны военный инженер остался в Западной Германии. В беседах с О. К. Красовским он не раз выражал обеспокоенность за свою жизнь, утверждая, что его бывшие соратники теперь занимают очень высокие посты в армии и в новых