Че Гевара. Революция длиною в жизнь. Часть 1 - Александр Смольников

активно сотрудничать с «Аргентинским делом»; вместе с Селией он также вступил в кордовский «Комитет в поддержку де Голля», отделение интернациональной организации, занимавшейся помощью Сопротивлению в оккупированной нацистами Франции. Селия украсила его портретом одну из стен в доме. Гевара Линч рассказывал: «Во время господства Перона в Аргентине существовало множество подпольных боевых организаций, выступавших против диктатора, так мы входили в организацию «Монтеагудо». В одной из таких организаций, действовавшей на территории Кордовы, участвовал и я. В нашем доме фабриковались бомбы, которые использовались для защиты от полицейских во время антиперонистских демонстраций. Все это делалось на глазах у Тэтэ, который однажды мне сказал: «Папа! Или ты разрешишь помогать тебе, или я начну действовать самостоятельно, вступлю в другую боевую группу». Пришлось разрешить, чтобы иметь возможность контролировать его действия и таким образом обезопасить от провала и полицейских репрессий».

Вместе со школьным другом Освальдо Бидиностом Пайером Эрнесто закрылся в своей комнате.

– Фусер, что случилось и что за такие секреты от взрослых?

– Слушай, Освальдо, есть дело очень рискованное!

– Что ещё за секретное дело может быть в наше время, старик?

– Ты знаешь маленькое поселение Ла-Кумбре, любимое место отдыха нашей кордовской элиты?

– Кто его не знает!

– Люди моего отца обнаружили там гостиницу под серьезной охраной, в которой, как они подозревали, находится штаб-квартира нацистов, снабженная радиостанцией, которая их соединяет напрямую с Берлином. Но почему-то они это дело бросили, я думаю, нам нужно серьёзно заняться этой темой и выступить с разоблачением! Как ты? Со мной?

– Ничего себе! А это не опасно?

– Опасно, не опасно, ты берёшься?

– Ну давай попробуем!

Эрнесто промолчал, что Гевара Линч снял шпионский надзор с этого объекта и предостерег Эрнесто от попыток что-либо выяснить, рассказав, что из двух направленных туда государственных следователей вернулся только один, а второй, вероятно, убит.

Понятно – ночью… Все секретные дела почему-то решаются ночью, не так ли, друзья? Эрнесто с Освальдом пробрались к гостинице, что в Ла-Кумбре.

– Давай, Освальдо, ползком за мной к дому, вон у них окно открыто, попробуем подслушать, о чём говорят! Видишь, в нём два человека за столом что-то пишут, что ли? Эх, жалко, бинокля нет!

– Хорошо, давай первым, я за тобой, Локо!

Как только они оказались под окном, один из сидевших выглянул в окно:

Эрнесто Гевара, 1943 г.

– Ты ничего не слышал?

– Нет, Лео, а что?

– Такое ощущение, что кто-то под окном прополз…

Не прошло и минуты, как луч фонаря полоснул светом по двору.

– Дёру, Освальдо, нас вычислили! – мальчишки с шумом рванули в сторону от дома.

Бидиност потом рассказывал: «Нас услышали, кто-то вышел с фонарем, и по нам дважды выстрелили. Мы убежали и больше там не показывались».

Хотя, будучи уже известным революционером, Че Гевара говорил: «В юности я не занимался никакой общественной деятельностью и не принимал участия в политической и студенческой борьбе в Аргентине».

Общественный центр, Ла-Кумбре.

Глава 3

Во взрослую жизнь

3.1. Первые заработки

В этот период Эрнесто, наверное, как и всякий молодой человек его возраста, не оставляет мыслей разбогатеть.

Вместе с другом он придумывал различные способы заработка лёгких денег. Вначале на основе средства борьбы от садовых вредителей они создали порошок от тараканов. Причем «фабрика», где изготовляли его, находилась прямо в доме, ядовитый запах стоял в каждом углу квартиры, но Селия поощряла любые начинания Эрнесто. Он хотел зарегистрировать свой порошок под торговой маркой «Аль Капоне», однако ему сказали, что для этого требуется согласие самого Аль Капоне.

Не всё пошло гладко. Вначале при фасовке порошка потерял сознание друг, а затем стало плохо и ему самому. Семья вздохнула свободно, «фабрика» самоликвидировалась!

Правда, желание быстро заработать друзей не оставляло. Они закупили по оптовой цене партию обуви в надежде реализовать её в розницу по более высокой цене. В общем, их видимо надули, и у «бизнесменов» образовалась обувь частично на одну ногу. Эрнесто умудрился одно время носить эту обувь, не желая выбрасывать.

Одновременно с попытками легко разбогатеть Эрнесто искал вакцину от болезни, поразившей его мать. На балконе он держал подопытных животных: крыс и морских свинок, которым вводил различные препараты, вызывающие онкологию. Все попытки оказались у юного бизнесмена тщетны, как и в случае со средством от тараканов, обувью и другими мечтами разбогатеть.

В 1945 году Эрнесто закончил колледж с отличием и на летний период устроился поработать в строительной компании в пригороде Кордовы. До определенного времени Селия де ла Серна живёт в неведении истинного положения дел о материальном положении семьи, полностью полагаясь на мужа и в полной уверенности, что очень богата.

– Эрнесто, ты можешь объяснить, что происходит с нашими деньгами, моим состоянием, которое я принесла в нашу семью?

– Ты о чём, Селия, какое твоё состояние, ты посмотри вокруг, как ты живёшь! У тебя в доме с утра до вечера полно народа и взрослых, и детей! И все бесплатно едят, пьют, опять едят, обсуждая проблемы, которые тебя волнуют! Ты держишь целый штат прислуги, оплачивая их присутствие в нашем доме! Каждое лето мы вывозим детей на один из самых шикарных курортов атлантического побережья!

– Ты о чём говоришь, Эрнесто! Ты хочешь сказать, что у нас теперь нет денег? Так я скажу почему, потому, что ты бегаешь за каждой юбкой и мне надоели твои любовные похождения! Ты все деньги нашей семьи истратил на своих беспутных девиц! – Селия выхватила пистолет, который всегда держала при себе, и направила его на несчастного мужа.

Один из лучших панорамных снимков Театра Колон. Буэнос-Айрес.

Дон Гевара Линч после бурных разборок с женой перевозит семью в Буэнос-Айрес, где им пришлось из-за отсутствия денег какое-то время пожить в квартире на шестом этаже дома на углу улиц Ареналес и Урибуру, принадлежавшей престарелой девяностошестилетней матери Гевары Линча – Ане Исабели. Потом, как ни хотелось, пришлось продать плантацию в Мисьонесе, и на вырученные деньги семья купила второй этаж дома в престижном районе Буэнос-Айреса. Дом представлял собой старое, уродливое здание на улице Араос, 2180, к тому же нижний этаж там снимала пожилая пара. Однако располагался дом удобно, на окраине Палермо – элитного района, где имелись парки и игровые площадки. Теперь у них снова появился свой очаг, но жизнь не была прежней.

Родителям удалось достичь компромисса, и они внешне сохранили семью: Линч