Георгиевские чтения. Сборник трудов по военной истории Отечества - Коллектив авторов

и я. Подхожу к капитану: “Товарищ капитан, там наверху, за бульваром, пулеметное гнездо. Немцы еще там. Но можно по развалинам незаметно подойти. Пойдемте, я покажу вам”. “Ладно, покажите!” И солдатам: “За мной!” От окна полуподвала полусрушенного дома до дверей пулеметного гнезда около пятнадцати метров. Капитан тихо говорит: “Коля, давай!” Маленький плечистый солдат подходит к окну, поплевал на ладони, взял гранату, на секунду будто взвесил ее и бросил в окно. Двери выбиты. Вторая, третья граната. Путь свободен. Но тут уже нужно пробиться через толпу народа, которого все больше. В руках цветы, флажки. Обнимают солдат, зовут в гости, забыли, что освобождение города только началось. И так было везде: часто на одном конце улицы еще идет бой, а на другом конце, уже освобожденном, окна с потрескавшимися стеклами украшают расписными коврами, заранее подготовленными сербскими и красными флагами и счастливые люди обнимают бойцов-освободителей»[1056].

* * *

На основании доступных архивных и мемуарных источников можно прийти к выводу о том, что после прохода РККА по восточной части Югославии местные жители испытали определенное разочарование в СССР и его гражданах. Криминальные и антисоциальные поступки отдельных красноармейцев не могли не оставить горького привкуса в общей радости освобождения от немцев, принесенного бойцами Красной Армии. Развязанная югославскими коммунистами сразу же после вступления в города репрессивная акция против мнимых и реальных противников новой власти не могла не способствовать восприятию осени 1944 г. через призму победы в Гражданской войне[1057]. Санкциям партизанской контрразведки и обычных партийных комитетов (от расстрелов и погребения в безымянных могилах по советскому образцу до арестов, конфискаций и увольнений) подвергались представители различных слоев сербского общества. При этом стоит отметить, что среди партизан, проникнувших в Сербию «через заднюю дверь» благодаря фронтальному натиску РККА, лишь меньшинство являлось сербами из Сербии, а большинство относилось к жителям западной (бывшей австрийской) части Югославии и Черногории. Хотя среди них и доминировали представители сербского этноса (из Черногории, Герцеговины, Боснии, Далмации, Лики, Славонии и т. д.), они воспринимались местным населением Сербии как «не совсем свои». Кровопролитная Гражданская война 1941–1945 гг. со временем стала затмевать воспоминания о борьбе с немецкими оккупантами, что и привело к полной инфляции памяти о Второй мировой войне в сербском обществе с конца 80-х гг. прошлого века[1058]. В то же время опыт контактов больших масс красноармейцев с сербами стал важным фактором в формировании (возрождении) положительных представлений советского (русского) народа о югославах (сербах). Это во многом способствовало возникновению в общем-то положительного, хотя и достаточно расплывчатого представления о сербах, которое имеется у русских и в наши дни.

Торфушки. Взгляд на историю забытого труда

Михаил Дмитриевич Кербиков

канд. ист. наук, заведующий отделом военной истории Ярославского музея-заповедника

Аннотация. В статье рассказывается о ныне забытом секторе советской военной экономики – торфопредприятиях, о том, кто и в каких условиях там работал. Ключевым моментом являются воспоминания самих «торфушек» – женщин, девушек и девочек-подростков, попадавших «на торф» по набору, по мобилизации или отправленных в помощь этой отрасли во время школьных каникул. В этих небольших фрагментах очень ярко показаны условия тяжелейшего ручного труда на болотах, карьерах и при транспортировке торфяных кирпичей. В заключение делается вывод о том, что, несмотря на тяжелейшие условия, энергетическая отрасль, фундаментом которой было успешное развитие торфопредприятий, явилась необходимым элементом работы промышленности, а значит, и победы в Великой Отечественной войне.

Ключевые слова: торфушки, торфопредприятия, энергетический баланс, карьер, топливо, промышленность, Ярославская область, Великая Отечественная война, мобилизация, комсомол, школьники, дети войны, труд.

Мы шли через ров по обледеневшим бревнам. Я сказал:

– Посмотри документы. Неужели там указано время?

– Нет, – сказал Фидель, – а что?

– Куда, – говорю, – нам спешить? Пойдем к торфушкам.

Подразумевались женщины с торфоразработок. Сезонницы, которые жили в бараке за поселком.

– Да ну их, – говорит Фидель.

– А что, возьмем бутылку, деньги есть.

Сергей Довлатов, «Зона»

Из приведенного в начале статьи фрагмента повести «Зона. Записки надзирателя» Сергея Довлатова мы узнаем о существовании в период 1970-х гг., а именно тогда писались первые рассказы «Зоны», женщин-торфушек, сезонниц, живших в барках за поселком и работавших «на торфе». Хотя сами себя они называли торфяницами. Герои Довлатова отправляются в барак к торфушкам ради веселого времяпровождения – за водкой и общением. У читателя может сложиться образ «торфушки» как легкодоступной женщины с невысокими моральными стандартами, занимающейся непонятно чем. Кем же в действительности были эти работницы, в каких условиях они трудились, как попадали на торфопредприятия? На этот вопрос мало отвечают сборники актовых материалов или разделы «Трудовой подвиг» в краеведческих книгах, посвященных Великой Отечественной войне. Чтобы немного приблизиться к пониманию этой совершенно забытой сферы экономики, необходимо обратиться к воспоминаниям самих «торфушек» и их современников. Географические и хронологические рамки статьи ограничиваются пределами Ярославской области, где торфопредприятия играли ведущую роль в процессе индустриализации края, особенно рельефно их значение проявилось в годы Великой Отечественной войны, когда выработка торфа стала фундаментом всей энергетической системы.

Немного предыстории, или что такое торф

«В торфе наше спасение»

В. И. Ленин, 1920 г.

Пожалуй, каждому из нас знакомо слово «торф». Когда заходит о нем речь, у нас в голове возникают определенные ассоциации. Кому-то представляются «торфяные болота», а иные начинают ощущать едкий запах горящих торфяников. Но мало кто может с ходу сказать, что же такое «торф» и какая от него может быть польза. В общих чертах под торфом понимают полезное ископаемое, которое образуется в болотах путем неполного разложения скопившихся остатков мхов. Ввиду того что торф имеет органическое происхождение, он богат углеродом – 50–60 % от общего состава. Это обусловило его использование в качества горючего материала. По своим горючим качествам (теплоте сгорания) торф уступает большинству видов угля, которому еще 100 лет назад принадлежало первенство в качестве энергоносителя. Однако по способу добычи торф имеет значительное преимущество. Он лежит на поверхности, что значительно упрощает и удешевляет его добычу. К тому же торфяные месторождения зачастую находятся в регионах, лежащих далеко от природных запасов угля, что позволяет использовать местное топливо, экономя на транспортных расходах.

Впервые в России добыча торфа для топливных целей была начата в Санкт-Петербурге в 1789 г., а в 1893 г. его уже широко разрабатывали в Смоленской губернии. В Ярославской губернии до революции в энергетике торф занимал не более 1–2 %[1059]. Наиболее активный период использования торфа начался с 1920-х