Размышления о гуманной педагогике - Шалва Александрович Амонашвили

система считалась недостаточной. Некоторые же педагоги, говорит далее автор, нашли и эту лестницу отметок недостаточно высокой и увеличили ее путем прибавления особых значков — плюс, минус. Однако такое дробление оценок делало границу между двумя соседними отметками недостаточно определенной. Различие между ними, предполагает философ, передает скорее колебания настроения учителя, чем объективную разницу между ответами учеников. Такая же неопределенность границ между отметками открывала широкое поле случайностям, которые очень глубоко западали в детскую душу, вызывая в ней чувство обиды и уверенности в несправедливости учителя. Внося в школу принцип соревнования, которому служили отметки, школа тем самым содействовала распылению учащихся. Получивший «3—» побуждался к соревнованию с получившим «3», последний же должен был соревноваться с получившим «3+» и т. д.

Соревнование, считает философ, конечно, полезное чувство, которое следует поощрять. Но отметка, стремясь вызвать в детях соревнование, в действительности вызывала преимущественно зависть. Зависть же, как антиобщественное чувство, расстраивала товарищескую среду учащихся и служила лишним фактором, затруднявшим нормальный ход воспитания и обучения. Учащиеся, приходя в школу, заботились главным образом об отметках и старались любой ценой получить хорошую отметку. Это стремление детей в сложившихся условиях, когда сам предмет преподавания не привлекал их, заслуживает оправдания. Но нельзя столь же легко оправдать то обстоятельство, что сами преподаватели центр своего внимания переносили на отметки. Находились также учителя, которые считали своей обязанностью лишь выставление отметок, предоставляя обучение либо собственным силам детей, либо репетиторам. Таким образом, репетиторство становилось злом школьной системы. Настоящим учителем детей являлся не школьный преподаватель, а репетитор.

Были учителя и иного рода, говорит автор. Но и самые лучшие преподаватели были принуждены хотя бы четверть имеющегося времени употреблять на опрос учеников в целях контроля их знаний. Между тем, считает он, в идеальной системе обучения контроль должен совершаться мимоходом, сам по себе, не требуя от преподавателя особого времени. Все свое время преподаватель должен отдавать обучению, разъяснению нового.

На этом этапе своего суждения С.И.Данелия заключает: система отметок, во-первых, вызывала в детях чувство страха; во-вторых, служила причиной разлада между учащимися и учащими; в-третьих, вносила зависть и раздор в товарищескую среду учащихся; в-четвертых, содействовала возникновению и упрочению формального отношения к делу со стороны как учащихся, так и учащих.

Далее философ размышляет о возможной судьбе отметок. Он считает, что нельзя изменить форму оценки знаний учащихся без предварительного изменения самой сущности школьной жизни. Зло, причиняемое школьному делу системой отметок, трудно было не заметить. Это зло видело и правительство, но оно было бессильно бороться с ним, ибо для его уничтожения необходима была радикальная реформа школы, чего правительство не могло желать. Поэтому оно бесконечными циркулярами стремилось смягчить вред отметок.

Как можно преодолеть вред отметок? Здесь философ видит следующий выход. В старой школе дети не работали потому, говорит он, что работа, предлагаемая школой, не имела ничего общего с детской психикой. Но если работа эта будет соответствовать детской душе, предполагает автор, то ребенок будет работать с охотой. Учение превратится в процесс, доставляющий сам по себе удовольствие.

В таком случае не нужны будут косвенные мотивы учения, не будет места и страху. Следовательно, отметка как устрашающее средство будет совершенно излишней.

Я не знаю, почему философ, после всего того, что им было сказано об отметках, поторопился заверить нас: это не значит, говорит он, что отметок не будет вовсе; отметки сохранятся, но они утратят современный свой характер. В будущей школе, продолжает он, преподаватель не будет ставить этих отметок ни для государства, ни для родителей. Если отметки останутся, то только для преподавателей, уверяет он, они будут служить им ориентирами, напоминать, чего ученик не знает, а что знает очень хорошо. В связи с этим, заключает философ убежденно, отметка претерпит следующие изменения. Во-первых, преподаватель будет дифференцировать ответы учащихся, ставить отметки отдельно за содержание работы и отдельно за форму, отдельно за степень знания материала и отдельно за умение пользоваться этим материалом и т. д.; во-вторых, для придания отметкам большей определенности преподаватель не будет вводить излишних знаков. Для него важно будет только одно: усвоил ученик данный раздел или нет; за усвоенное он будет ставить один знак, за неусвоенное — другой, и, таким образом, система отметок будет включать всего два балла. Что же касается различных оттенков в ответах учащихся, то их можно зафиксировать посредством небольшого количества знаков.

Так было, уважаемый Учитель, в старое время, так говорили тогда об отметках, о необходимости радикального изменения школьного дела, так заключал и наш автор: «Чтобы уничтожить совершенно принудительный характер школьного труда, необходима коренная реорганизация школы. Нужно обновить сами устои школы, начав с уничтожения лишенных всякой гибкости школьных программ». И я пересказал содержание книги С.И.Данелия с той целью, чтобы задать Вам вопрос: «Насколько далеко мы продвинулись от того, что было много десятилетий тому назад?»

41. Еще раз о трудности в учении

А теперь допустим такое: отметки со своими силовыми оценками сожжены на костре, их уже не существует, и учитель, таким образом, лишен жезла власти. Что из этого может получиться? Где гарантии, что дети будут учиться добровольно? Ведь мы прекрасно знаем, что учение — дело не из легких, это не игра и не развлечение. В нем ребенок, как известно, часто оказывается перед учебно-познавательными трудностями, и ему приходится напрягать свои интеллектуальные силы. Не вызовет ли столкновение с трудностями отрицательного отношения у детей к учению, и не окажется ли учитель перед необходимостью все же в той или иной форме принуждать их к учению?

Говорю это потому, что имею горький опыт. Были у нас такие случаи. Вот включилась в экспериментальную работу учительница. Мы ей объяснили, как работать, на каких принципах вести свой поиск, показали урок в экспериментальных классах. «Зачем мне отметки? — бодро заявляет она. — Дети и без них будут меня слушаться!» Проходит месяц-другой, и родители в недоумении: дети им сообщают, что получают от своей учительницы похвалы. «Я сегодня в школе два «молодец» получил», — гордится один ученик этой учительницы. «У меня на обложке тетради сегодня пятая звездочка поставлена», — восторгается другой. Некоторые же жалуются, что учительница их не вызывала и «молодец» тоже не получали. А учительница довольна: она обучает детей «без отметок, экспериментально»! «Что же это такое? — спрашиваю я у нее. — Мы же вам объяснили: надо научить детей самих — да еще содержательно! — оценивать свое продвижение, без всяких ваших «оценочных» звездочек на обложках тетрадей и без словесных и письменных «молодец»! Откуда они взялись, откуда это «ты еще не молодец» или флажки на