Воспоминания. От службы России к беспощадной войне с бывшим отечеством – две стороны судьбы генерала императорской армии, ставшего фельдмаршалом и президентом Финляндии - Карл Густав Эмиль Маннергейм

к Ладоге между Хиитолой и городом Какисалми, и Хиитола, важный узел железных и автомобильных дорог, пал. Две русские дивизии вынуждены были отойти на большой остров Кильпола, откуда их перебросили в порты Ладожского озера, расположенные на Карельском перешейке, где мы столкнулись с ними на более позднем этапе боев.

После решения задач на прибрежном участке нам предстояло подготовить удар во фланги и тыл русских войск, сосредоточенных в западной части перешейка. 13 августа командир 2-го армейского корпуса получил приказ быстро захватить берег реки Вуокси от Энсо до Пэлляккяля и занять плацдарм на южном берегу. После того как русские части, находившиеся на северной стороне среднего течения Вуокси, в ходе тяжелых боев были разбиты и рассеяны, наш правый фланг вышел на берег реки, и уже 23 июля был создан большой плацдарм, ограниченный водными рубежами – озера Яюряпяя и реки Салменкайта. В этих операциях отличилась 1-я дивизия инициативного полковника Паяри, форсировав Вуокси у Хопеасаоми – повторив нашу атаку на летних маневрах 1939 года. 21 августа после занятия сожженного противником Какисалми левый фланг оказался на линии Суванто—Тайпале. 2-й армейский корпус после нескольких недель непрерывных боев полностью выполнил поставленную перед ним задачу.

Тем временем на сортавальском направлении войска продвинулись настолько далеко, что можно было приступать к мероприятиям по захвату города Сортавалы и территории, расположенной к западу от него. Эту задачу возложили на созданный специально для этой цели 1-й армейский корпус генерал-майора Мякинена. В новый армейский корпус влили большую часть боевых подразделений 7-го армейского корпуса, а штаб и остальную часть его войск, усиленные новыми подразделениями, перебросили на восток для стабилизации положения севернее Ладоги и последующего участия в наступлении в этом секторе. 16 августа 7-я дивизия под командованием полковника Свенссона взяла Сортавалу. И здесь попавший в трудное положение противник искал убежища на архипелаге, откуда русская Ладожская флотилия переправила его на Валаам, а оттуда – в Ленинград. Большая часть оружия и снаряжения противника попала в наши руки.

Операции в Ладожской Карелии и на берегах Ладоги проводились по плану, однако результат оказался не совсем таким, как я ожидал, и это было связано с тем, что наши ВВС не смогли помешать русским вырваться водным путем из сжимавшихся все теснее вокруг них клещей. Тем не менее Ладожская Карелия была освобождена, и создались хорошие возможности для наступления на Карельский перешеек.

Дальше на север, в пограничной Карелии, непосредственно мне подчиненная 14-я дивизия под командованием полковника Рааппана добилась больших успехов, захватив обширные территории. Когда его части окружили и разбили русскую дивизию и одновременно отразили упорные контратаки, они вошли в деревню Рукоярви, захватив ее 14 сентября, после чего дивизии был дан приказ перейти к обороне. Так была создана зона защиты важной железнодорожной магистрали Йоэнсу—Контиомяки, которая подвергалась угрозе и во время Зимней войны.

Немецкие войска, находившиеся в Лапландии, подчиненные командующему оккупационными войсками в Норвегии генерал-полковнику фон Фалькенхорсту, представляли собой отдельную армейскую группу в составе 4 дивизий. Помимо этого, на данном направлении действовали 3-я и 6-я дивизии финнов, дислоцировавшиеся в Суомуссалми и Кусамо, объединенные в 3-й армейский корпус, под командованием генерал-майора Сииласвуо. В соответствии с директивой, отданной германской Ставкой, Лапландская армия должна была захватить Мурманск и перерезать Мурманскую железную дорогу.

Благодаря недавно продленной железной дороге Саллы, главный удар можно было нанести в направлении Саллы, откуда немцы намеревались наступать на Кандалакшу на Мурманской линии. Эта задача была поставлена перед 36-м немецким армейским корпусом в составе двух немецких дивизий. Он начал наступление 1 июля, а 6-я финская дивизия из Кусамо выдвигалась через леса к путям снабжения противника восточнее Саллы. Южнее двинулась вперед оставшаяся часть 3-го армейского корпуса с задачей выйти на рубеж Кестеньга—Ухта.

Наступление на Саллу оказалось очень трудной задачей. Все усилия немцев натыкались на широкую укрепленную полосу русских, и только опасность окружения заставила противника в конце концов оставить Саллу. Одновременно с этим 6-я дивизия финнов угрожала перерезать русским пути отступления. Широкомасштабный наступательный маневр, проведенный севернее реки Кола 6 июля, вывел немцев на железную и шоссейную дороги позади Саллы. Однако они не смогли помешать противнику уйти, когда он, ослабленный потерями и осознавая опасность положения, утром 8 июля начал отход.

Операции немцев были независимы от наших, но так как велись с территории Финляндии и активность на немецких участках, естественно, влияла на ведение войны нашей страной, то можно было подумать, что немецкие войска подчинены финскому главнокомандующему. Этот вопрос даже обсуждался в Ставке германского командования, как мне в конце июня сообщил представитель немецкого военного руководства генерал пехоты Эрфурт, работавший у меня в Ставке. Меня эта идея вовсе не увлекала. Понятно, что такая организация в огромной степени увеличила бы рабочую нагрузку и возложила бы на мои плечи ответственность за войска, которых я не знал. Однако главным было другое обстоятельство: едва ли можно представить, что значительную часть немецкой армии отдали бы мне в подчинение без того, чтобы я не оказался зависимым от военного руководства Германии.

О том, что предложение генерала Эрфурта следует рассматривать как прощупывание почвы, стало ясно из того, что он спросил начальника Генерального штаба, разговаривал ли он со мной об этом и какова моя реакция. Генерал Гейнрихс ответил ему, что моя реакция была неблагоприятной.

После войны много говорилось о зависимости Финляндии от Германии. Помимо экономической зависимости, которую при возникновении необходимости рассмотреть предложения Германии правительство не могло игнорировать, никакой зависимости, основанной на договорах или соглашениях, тем более в военной сфере, не было. Доказательством этого служат многочисленные рассмотренные в этой книге случаи, когда я, исходя из интересов нашей страны, негативно относился к оперативным и другим инициативам Германии.

Хотя новости с фронта в целом были хорошими, политическая ситуация вызывала беспокойство. С начала войны британское посольство в Хельсинки постепенно увеличивало штат и уже располагало обширной разведывательной службой, в основном работавшей против немцев. Немцы направили заявления по этому поводу министру иностранных дел Виттингу, и сам Гитлер в письме президенту республики потребовал принять меры, чтобы положить конец этой деятельности. Наши просьбы о сокращении штата представительства проигнорировали, и министр иностранных дел не счел возможным, как я предлагал, создать определенные запретные зоны.

Отношения стали еще напряженнее, когда 28 июля министр иностранных дел сообщил британскому послу, что финское представительство в Лондоне прекращает деятельность, и попросил сообщить, как Великобритания относится к тому, что ее представительство остается в Хельсинки. 31 июля британские самолеты подвергли бомбардировке Петсамо, после чего Финляндия выразила протест и отозвала свое представительство. Британское