Атаман Платов. К 270-летию со дня рождения (1753–2023) - Михаил Павлович Астапенко

из войны Пруссии, которая давно тяготилась вынужденным союзом с Наполеоном. Вспомогательные действия русский главнокомандующий предлагал вести в направлении Варшавы, чтобы нанести там поражение корпусам Понятовского и Ренье и изолировать Австрию, которая в это время придерживалась нейтралитета.

Против группы Мюрата Кутузов двинул войска Чичагова, Витгенштейна и Платова – всего до пятидесяти тысяч человек под общим командованием адмирала Чичагова. Позже, когда он уйдет с этой должности, армией с 15 февраля 1813 года станет командовать возвратившийся на военную службу Барклай де Толли. Эти войска должны были действовать в общем направлении на Кенигсберг-Эльбинг-Торн и в итоге наступления выйти на нижнюю Вислу. Эта директива Кутузова стала осуществляться с того момента, когда русские дивизии перешли Неман. Это был знаменательный момент и новый поворот в титанической борьбе русских с Наполеоном. Поэт Константин Батюшков, тонко чувствуя значимость этого исторического события для России, писал в стихотворении «Переход русских войск через Неман»:

Снегами погребен, угрюмый Неман спал.

Равнину льдистых вод и берег опустелый,

И на брегу покинутые села

Туманный месяц озарял.

Все пусто… Кое-где на снеге труп чернеет,

И брошенных костров огонь, дымяся, тлеет,

И хладный, как мертвец,

Один среди дороги,

Сидит задумчивый беглец,

Недвижим, смутный взор вперив на мертвы ноги.

И всюду тишина… И се, в пустой дали

Спущенных копий лес возникнул из земли!

Он движется. Гремят щиты, мечи и брони,

И грозно в сумраке ночном

Чернеют знамена и ратники и кони:

Несут полки славян погибель за врагом…

После изгнания Наполеона из России атаман Платов и его казаки стали особо популярны в русском и западноевропейском обществах, сделавшись, как отмечал А. П. Ермолов, «удивлением Европы»[1066]. Матвея Ивановича часто приглашали на балы по случаю победы над французами. Имя казачьего атамана, подвиги его казаков в этот период основательно вошли в пропагандистскую антинаполеоновскую литературу, заняв прочное место на страницах русских и западноевропейских периодических изданий. Именно в это время увидели свет два отдельных жизнеописания легендарного казачьего атамана[1067]. Жители города Малоярославца, в сражении за который 11 октября 1812 года отличились казаки Платова, прислали донскому атаману серебряный кубок «как избавителю», присужденный ему 16 января 1813 года[1068].

11 января 1813 года Платов был даже удостоен императорской аудиенции в городе Иоганенсберг. Давно не встречавшийся с Александром I Платов многословно поведал императору об успехах своих казаков, так что утомил того. В записке А. А. Аракчееву император сетовал: «Платов продержал меня до часу, и я признаюсь, что крайне устал…»[1069].

Потом начались боевые будни… Первое время после перехода государственной границы казачий корпус Платова занимался в основном ликвидацией мелких групп противника и проводил интенсивную разведку местности. «По повелению вашей светлости, – сообщал атаман Кутузову, – преследовал я неприятеля и за границею. Часть остатков его, потянувшаяся от Ковно вниз по течению левой стороны реки Немана по дороге на Тильзит, истреблена совершенно без остатка; из остальных взято много в плен, в том числе по сту штаб- и обер-офицеров и разных чинов»[1070].

Поскольку корпус испытывал недостаток в питании и фураже, атаману пришлось заниматься открытием продовольственных складов. В небольшом местечке Калвария казакам удалось захватить неприятельские склады с мукой, овсом, сеном и крупой. Одновременно донцы разведали, что французы вышли из Кенигсберга и вывезли оттуда все пушки, направившись в сторону Данцига и Торна.

В местечке Мариумполь Платов допросил местного почтмейстера, который провожал Наполеона, следовавшего под именем секретаря графа Коленкура до Варшавы. Весьма осведомленный почтмейстер сообщил, что французский император пробыл в Варшаве не более трех часов, а потом направился к Дрездену на встречу со своим тестем австрийским императором. Почтмейстер сообщил также, что маршал Понятовский находится в Варшаве, но войск там пока нет.

Платов дал роздых казакам и велел подсчитать трофеи. Оказалось, что за два дня преследования казаки захватили более двухсот офицеров, четыре пушки, два гвардейских эстандарта. В своих донесениях Кутузову атаман отмечал высокую смертность среди пленных, подчеркнув, что несмотря на принимаемые меры, ежесуточно умирает до четырехсот человек, в том числе гвардейцы Наполеона. Такая высокая смертность объяснялась крайним истощением наполеоновских солдат в период бегства из России. Русские буквально загнали французскую армию, как безжалостный ямщик загоняет лошадей. Атаман в своих приказах по корпусу особо подчеркивал, что с пленными следует поступать гуманно, и казаки кормили недавнего врага хлебом, мясом, отпаивали горячим вином. Раненым солдатам и офицерам донцы давали повозки для следования к местам сбора пленных.

Одиннадцатого декабря Платов получил предписание разведать силы Макдональда, отступавшего со своим Одиннадцатым корпусом из Тильзита. Понимая, что с этим сильным корпусом будет трудно бороться силами только своего корпуса, атаман попросил главнокомандующего усилить его корпус регулярной кавалерией и пехотой[1071]. Три дня спустя Кутузов приказал ему действовать на коммуникациях противника в районе Кенигсберга-Элбинга. А это означало, что казакам предстояло перейти границу союзной французам Пруссии. И хотя союз этот был оформлен под сильным нажимом штыков французской армии, тем не менее казакам предстояло сражаться на вражеской территории, а не на родных российских просторах.

Перед вступлением на прусскую территорию Платов получил письмо от Кутузова, в котором говорилось: «По вступлении в край Прусский прошу Ваше Сиятельство предписать, под опасением строжайшего взыскания, всем в команде вашей находящимся казакам, отнюдь не грабить, и вообще никаких не причинять обид, ибо в противном случае сие не только сообразно будет с видами моими, но и совершенно противно воле государя императора»[1072].

На основе этого приказа главнокомандующего Платов отдал свой приказ по казачьему корпусу. В нем атаман особо отметил освободительную миссию русской армии в Западной Европе. Казакам приказывалось вести себя достойно, разбоем не позорить славное казачье имя.

По пути движения по прусской земле казаки распространяли среди населения прокламации – «Воззвание к народам Германии» – в котором говорилось: «Немцы! Вся русская армия бьется за ваше благополучие. Неужели вы при таких благоприятных обстоятельствах останетесь равнодушными? Неужели вы так слепы, что при теперешнем положении вещей не сделаете ничего, что необходимо для вашего собственного блага? Враг находится далеко от своей земли, он в вашей стране, да к тому же в такое время года, когда он не может рассчитывать на спокойное пребывание здесь. …Будьте сильны духом, мужественные и честные немцы!»[1073]

Определенные опасения русского командования, что немцы враждебно встретят русских воинов, к счастью, не оправдались. «Здешние жители принимают нас дружески», – с радостью сообщал Платов