Царские письма. Александр III – Мария Федоровна. Николай II – Александра Федоровна - Александр Николаевич Боханов

Гермоген каждый день служит молебен у себя для Папы (Государя) и Мамы (Государыни), очень за Них. Много удивительного, странного. Полным ходом надо писать, ждут письма. Скорее нарисовала (очень плохо) молитву на кусочке березы, которую Он (Государь) пилил. Мало теперь рисую из-за глаз, пишу в очках, холодно, пальцы совсем окоченели. Хотела бы послать что-нибудь, но нет ничего.

Посылаю тебе образ Абалакской Божией Матери[925], молилась у нее, она привезена была в нашу церковь. Офицер тоже в монастырь поедет, замерзнет боюсь по дороге. Спасибо за чудную молитву. Страшный ветер, дует в комнаты. Часто очень ношу твою синюю кофточку и лиловую тоже. Любовь горячую шлю, молитвы, душу. Крепко верю, на душе мирно. Все Мы твои и тебя горячо нежно целуем. Привет всем.

№ 53

А.А. Вырубовой

Тобольск, 23 января 1918 г.

Душка Моя родная маленькая, – есть ещё возможность тебе написать, так как уедет только 26‑го обратно[926]. Кто мог подумать, что он сюда приедет; надеюсь, что его не обокрадут по дороге, везёт тебе 2 фунта макарон, 3 фунта рису и 1 фунт колбасы; так удобно вышло, что Аннушка не с нами живет. Связала чулки и посылаю тебе пару. Они для мужчины сделаны, но думаю, тебе пригодятся. Под валенками носишь, и когда холодно в комнатах. 29 градусов опять, 6 градусов в зале – дует невероятно.

Страшно тронуты, что Х.[927] деньги привёз, но, правда, не надо больше – всё пока у нас есть. Бывали минуты, когда не знали, откуда взять, так как из Петрограда не высылали, теперь опять пока есть. Чем ты живешь? Твои деньги Я тебе тогда положила вниз в шкатулку с твоими золотыми вещами. Скажи, Х. принадлежал ли к друзьям Лили (Ю.А. Ден) или Келлера?[928] Нет ли у него имения на Юге около Киева…

Почти не могу держать пера. Как Я рада, что твоя комнатка уютная и светлая, но страшно утомительно так высоко подниматься. Как бедная спина и нога? И сердце золотое? С тех пор ничего о Лили не знаю, кажется, Юг от Севера отрезан; оттого Я тоже больше не получаю письма от матери Сыробоярского. Он учится английскому языку. От Седова не имею известий; Лили писала давно, что он должен был бы быть далеко отсюда. От двух сестёр Моих и брата уже год ничего не знаю. Летом только раз от сестры.

О.А. пишет детям длинные письма – всё про своего мальчика, которого обожает, кормит его, ухаживает за ним (у них нет няни)[929]. Бабушка[930], кажется, постарела очень, – больная у себя в комнате сидит и грустит. У Тудельс[931] 4 градуса в комнате. Сломала перо опять, и это жёсткое.

Говорят, что «Столпу семейства» хорошо живётся в Кисловодске; [932] оба сына у неё[933], она много принимает, там весь «beau monde» («высший свет»); Рубинштейн и Манташев царствуют и всё устраивают[934]. Говорят, и румыны туда приглашены. Мерика[935] ждёт там ребёнка, Марианна Ратькова-Рожнова купила себе дом и принимает по вечерам[936]… Очень про тебя спрашивали, и Тудельс и Моя хорошая большая Нюта Демидова с таким участием.

Jimmy лежит у Меня на коленях и греет Меня. Солнце светит, Они все пошли на улицу. Невероятно холодно из-за ветра, но у вас должно быть ад просто – темнота, холод и голод. Помоги вам Бог перенести всё это тяжелое. Какие испытания! Чем хуже здесь, тем лучше и светлее будет там. Больно думать, сколько ещё будет кровопролитий, пока настанут лучшие дни. Я слышала, что Малама и Эллис ещё в полку[937]. Видаете ли доброго Отца Иоанна?

Душка, посылаю тебе всю Мою любовь; грустно, что ничего здесь нельзя достать. Вышиваю покрывала на аналои и воздухи, когда глаза позволяют, а то вяжу чулки, но скоро конец шерсти, которую привезла. Здесь нельзя достать, только грубая и дорогая. Шура Петровская[938] выучилась сапоги шить и продает их теперь; она с детьми брата теперь (он оставил полк, как почти все остальные), но их выгоняют из дома. Сандру[939] она видела раз, впечатление больной женщины. В. Чеботарева оставила лазарет. Вильчковские в Ессентуках[940]. Дети получили от их няни письмо из Англии – с октября месяца первое письмо оттуда. Ну, какие глупости во всех газетах о Татьяне стали писать[941]. Где епископ Исидор? Как здоровье доктора – твоего спасителя, видаешь ты его?[942] Сердечный привет родителям, храни их Бог. Так хотелось бы тебе что-нибудь интересное написать, но ничего не знаю.

Маленький (Цесаревич) носит фуфайку в комнатах, Девочки валенки; Я знаю, как ты грустила, смотря на Нас; Мы 7 это говорим и тебя вспоминаем. Татьяна получила письмо от Равтопуло из Москвы. Вообще, письма часто не доходят.

Если ты уже читала «Притчи Соломона», то теперь надо читать «Премудрость Соломона», найдешь много хорошего там. Люблю уроки Закона Божьего с Детьми, читаем Библию, говорим, читаем описание жизни Святых, объяснение Евангелия, изречения, объяснения молитв, службы и т. д. Добрый Седнёв только что Мне принёс чашку какао, чтобы согреться, и Jimmy просит.

Родная, когда с чётками молишься, какую молитву читаешь ты на 10‑е. Я разные, отче наш, Богородице, Царю Небесному и т. д., но не знаю, верно ли так или нужно одну особенную повторять. Искала в книгах и нигде не нашла. Знаю только, господи Иисусе Христе Сыне Божий помяни мя грешную. Так тянет в церковь, позволили в двунадесятый праздник, так что надеюсь 2‑го февраля[943]. А 3‑го попрошу за тебя у Раки за тебя молиться[944]. За здоровье болящей Анны. Чемодуров Мне это устроил[945].

Ты лучше сожги Мои письма, вдруг придут к тебе и будут рыть в твоих вещах. Что бедный (…). Как муж Нины[946]. Сашка где[947] (…) священник этот энергичный, преданный борется за правду, очень милое лицо, хорошая улыбка, худой с серой бородой и умными глазами[948]. Исповедовались у него в октябре, но говорили больше об общем положении. Он известен среди хороших людей, потому его от Нас убрали, но, может быть, и лучше, так как он может больше