Царские письма. Александр III – Мария Федоровна. Николай II – Александра Федоровна - Александр Николаевич Боханов

Помоги ей Бог. Сама ещё такой ребенок – такие переживания. Её маленькая будет ей утешением[986]. Но Я уверена, что ты теперь больше страдаешь, зная твое доброе, нежное сердце, которое со страждущим всегда особенно горюет. Дай Бог, чтобы вы могли бы быть вместе и что она к вам вернётся – ей и тебе легче будет. Сколько горя кругом. И бедная Вера и Её мать. Куда не смотришь: слёзы, слёзы.

Но крепко верю и что время страданий и испытаний проходит, что солнце опять будет светить над многострадальной Родиной. Ведь Господь милостив – спасёт Родину, вразумит туманные умы – не прогневается до конца. Забыли люди Бога. Год что царство зла всем правит – немного ещё терпеть и верить – когда кажется, что конец всего, тогда Он, наверное, услышит все молитвы. Страдания и испытания Ему посланы – и разве Он не всегда достаточно сил даёт для перенесения всего. Ведь Он сам показал нам, как надо терпеть без ропота и невинно страдать.

Душка Моя, не умею писать и высказать всё, что хочу, – но ты свою старую Сестру и без этого понимаешь. Такая радость, когда от вас письма получаем – сегодня как раз от тебя и Ольги. Какое счастье, что этот маленький Тихон появился на свет. Как хотелось её с ним видеть.

Наши здоровы, много на воздухе – они вам описали, как живём. Дни быстро идут – однообразно, все заняты, только таким образом и можно жить. Теперь будем тоже во время службы петь (не знаю, как выйдет). Дети, Нагорный[987] (который тоже будет чтецом – мальчиком читал в Царском), Я и регент. Очень грустно не бывать в церкви, не то, без обедни. Хотим говеть на 1‑й недели – не знаем, как будет, что позволят. О Своих больше года ничего не знаю. Как бедная Mother dear[988]. Очень нежно её целую, и тебя и Ольгу. Христос с Вами. † Нежно любящая тебя

Твоя Hen.

Всё думаем, как вы живёте. Ужасно, должно быть, трудно. Нам тоже пришлось расстаться с 10 нашими людьми. Солдаты нашли уже давно, что у Нас слишком много народа в доме. Теперь настоящая хозяйка Mr. G.[989] Пришлось всё в Свои руки взять, чтобы порядок установить, наконец. Особенно помогает Илья[990], – Валя поменьше[991], Волков, как… 13 человек. Завтракаем в 8 часов 20 минут – ужасно больно, когда нельзя всем жалованье платить – люди трогательные.

Поцелуй твою бедную Ирину от Нас. Все всех целуют.

№ 62

А.В. Сыробоярскому

Тобольск, 22 февраля – 7 марта 1918 г.

Вот получила длинное письмо от мамы и выписала места из них Вам. Так рада, что могу дать Вам известия от неё, раз Вы от неё писем не получаете, и она жалуется, что от Вас ничего нет, но в общем почта хорошо работает.

Вчера было 15 градусов, солнце и ветер, не выходила, лежала на кушетке, и вышивала, и писала. Гору испортили, не желали, чтобы видны были сверху на улице[992]. Родители (Государь и Государыня) там стояли, когда солдаты (хорошие) уехали. Опять зависть, что на Них смотрели, они раньше решили, что Родители не имеют права там стоять из-за публики, но этот раз Мы думали, конечно, что это не считается. Ну, вот и лишили Детей этого удовольствия. Но Они всё покорно принимают. Знают, что нечего делать. Солдаты теперь хозяева…

№ 63

Е.В. Воейковой

Тобольск, 2 (15) марта 1918 г.

Милая Нинни!

Самое сердечное спасибо за хорошее письмо – так обрадована была, наконец, иметь от Вас всех известие. Надеюсь, что M-me Zizi[993] передала всем привет. Бедный папа![994] Больно его таким видеть, скажите ему, что Хозяйка целует Nussknacker[995] и часто его с любовью вспоминает и надеется, что еще увидимся, что не надо падать духом – Господу Богу всё возможно, и Он ещё дорогую Родину спасет… Попросите его приобщиться Святых Тайн, скажите, это от Меня, он знает, что Я ему всегда напоминала, когда ему было особенно тяжело на душе. Ученик (Цесаревич) сердечно кланяется и благодарит за снимок, который теперь в кармане носит. По глазам видно, что он пережил.

Как я рада, что Вы Мою любимую подругу (А.А. Вырубову) видели – новое большое горе (у нее) смерть отца. Ужасно тяжело вам всем – бедные – больно думать, всё что вы переживаете. А Нам лучше всех живётся. Были весенние дни, теперь опять 17–20 градусов мороза, но на солнце очень уже тепло – Они даже немного загорели. На дворе усердно дрова рубят и колют. Много учатся – время скоро бежит – 7 месяцев уже, что сюда переселились.

Тяжелая годовщина сегодня[996]. Но Господь милостив. Как у Голого[997] глаза? И сердце? Передайте ему и всем Вашим Наш искренний привет.

По вечерам Муж читает Нам вслух, Мы вышиваем или играем в карты. Иногда выхожу, когда не слишком холодно, но даже два раза наслаждалась, сидя на балконе.

Что Мой брат[998] недалеко от Вас, Мне особенно тяжело!! Изу только издали видим!

Очень рады знать, что котик здоров, благодарим Вам, что так хорошо за ним смотрите. Можете ли быть ангелом, так как на островах живёте, и переслать письмо Ольге К.[999] – почта не идёт, а этим образом могу её за письмо поблагодарить.

Прощайте, нет, до свидания, милая Нинни – Господь с Вами.

Крепко целую.

№ 64

А.А. Вырубовой-Танеевой

Тобольск, 2 (15) марта 1918 г.

Милое родное Моё дитя! Как тебя за всё благодарить, спасибо большое, нежное от Папы, Мамы и Деток. Балуешь ужасно всеми гостинцами и дорогими письмами. Волновалась, что долго ничего не получала, слухи были, что уехала. Не могу писать, как хотелось бы, боюсь писать, как ты, по-английски, если попадут в другие руки – ничего плохого не пишу. Спасибо за твои чудные духи, образки, книги. Всё дорого. Екатерине Викторовне (Сухомлиновой) большое спасибо, ещё не видали, что прислала, всё понемногу. В шутку называю контрабандой.

Радость Моя, только берегись, спасибо, что известие дала… Сколько ходить, иногда хочешь другу дорогу прочистить в снегу и не замечаешь, что стало более скользко без снега. Твоим дорогим хорошо живется, Она (Государыня) стала хозяйкой, с Жиликом сидят над счетами, новая работа практичная[1000].

Спасибо за работы, шоколад, – всё ещё