Культура Урала - Андрей Эдуардович Мурзин

базы на Алтае). Дал начало уральский металл и развитию металлургии Украины и юга России (построенный в 1796 г. Луганский завод, первенец южной металлургии, долгое время работал на уральском чугуне). А в конце XVIII в. уральские горные инженеры и мастера первыми отправились осваивать горнорудные месторождения Кавказа.

Своего рода попытку подведения итогов развития Урала XVIII в. можно видеть в появившемся в 1806 г. в период реформ Александра I «Проекте горного положения», который предусматривал создание на Урале горных городов по образцу подобных центров в Германии, Чехии и других стран Европы. Документ предусматривал учреждение пяти горных городов по числу существовавших тогда горных округов. Население этих городов должно было освобождаться от крепостного права. Однако правительство быстро охладело к этому замыслу.

Екатеринбургу – столице горнозаводского Урала – суждено было остаться не только первым промышленным городом в истории градостроительного искусства, но и единственным в России городом, имевшим статус горного. В целом, результатом преобразований, происходивших с Уралом на протяжении XVIII в., явилось то, что к концу столетия в крае действовало в три раза больше заводов, чем в остальной Европейской России, и на этих заводах выплавлялось в 4,5 раза чугуна больше, чем на всех остальных заводах империи вместе взятых. Урал, приняв эстафету от Центрального и Олонецкого районов, превратился в лидера дальнейшего промышленного развития России.

Многое из возникшего на Урале было новым не только для России: «города-заводы» как тип поселений, горнометаллургическая промышленность в таких масштабах в качестве собственной производственно-экономической основы; социальная жизнь, концентрирующаяся вокруг промышленных центров; особое положение связанных с землей рабочих заводов; горная система управления (горная полиция, воинские подразделения, суды); особый микроклимат и духовная атмосфера; историческое сознание, выросшее из осмысления процесса колонизации края; свои вероучителя и святые места у старообрядческой части населения; сформировавшийся здесь тип личности и неповторимый язык.

С начала XIX в. ведущие страны мира вслед за Англией, где уже произошел промышленный переворот, наращивали мощность черной металлургии. Начался «железный ренессанс». Требовавшиеся Уралу перемены должны были бы принять характер коренных изменений. Неоднозначная оценка российским правительством перспектив промышленного прогресса приводила к недальновидной и непоследовательной политике по отношению к вопросам развития горнорудной промышленности Урала.

В царствование Николая I основу сложившейся производственно-экономической структуры горнозаводского Урала по-прежнему составлял труд крепостных. Более того, именно к данному периоду уральской истории относятся известные слова Д. Мамина-Сибиряка о том, что уральские казенные горные заводы находились, по существу, на военном положении, «точно Екатеринбург находился на неприятельской территории». В этом «государстве в государстве» были свои законы, свой суд, свое войско.

Но и без этих особенностей административного положения и управления краем легко можно заметить, что среди океана крестьянской России Урал представлял собой «горнозаводскую цивилизацию» (П. Богословский).

Особенности горнозаводского типа культуры

Жизнь при заводах, специфический быт стали как бы общим знаменателем, универсальным объединяющим началом для оказавшихся на Урале людей – потомков переселенцев, имеющих разные исторические корни. Историки, этнографы, фольклористы, искусствоведы на своем материале прослеживают, как на протяжении XVIII–XIX вв. северо– и среднерусские культурные влияния в домостроительстве, быте, одежде, прикладном творчестве и так далее приобретают специфические уральские черты. Считается, что уже к XVIII в. на Урале преодолевается «фольклорно-этнографическая мозаичность», обусловленная особенностями колонизации, формируется своеобразный горнозаводский фольклор. Все стороны жизни человека (рождение и смерть, религиозно-нравственные представления, труд, быт, праздники) и история края (заселение Урала, возникновение заводов и рудников, открытие месторождений самоцветов и освоение уральских недр) нашли свое воплощение в складывающемся горнозаводском фольклоре.

Известны наблюдения Д. Мамина-Сибиряка, касающиеся изменения самого человеческого типа жителя горнозаводского Урала: «…вот подстриженные в скобку кержацкие головы, с уклончивым взглядом и деланной раскольничьей ласковостью. Вот открытые лица великороссов-туляков, вот ленивая походка, упрямые очи и точно заспанные лица хохлов… Но все эти особенности исчезают, переплавляясь в один тип прожженного и юркого заводского человека…» – писал он. Появление такого уральского типа «заводского человека» явилось выражением особого «уральского» способа жизни, возникшего и развившегося специфического мироощущения людей, связанных с эксплуатацией природных богатств, горных недр, их промышленным освоением и, одновременно, не оторвавшихся окончательно от земледельческого труда, сохраняющих традиционалистское, фольклорное сознание.

В целом можно говорить, что на Урале постепенно складывается своеобразная горнозаводская культура. Основные структурные ее характеристики образуются прежде всего из того «промежуточного» в социокультурном отношении положения промышленного Урала, которое он занял между традиционной народной культурой и культурой индустриального общества. Горнозаводская культура, выступая как одна из форм трансформации национальной культурной традиции, неповторимым образом совместила и примирила в себе различные не только в типологическом отношении начала, но и конкретные черты, относящиеся к разным этапам в ее стадиальном развитии.

Рассматривать промышленный Урал XVIII–XIX вв. и горнозаводскую культуру как переходный этап в эволюции России от традиционного, феодального общества к индустриальному можно скорее с точки зрения исторической логики, но не конкретного исторического развития. Самой «петровской индустриализацией» горнозаводский Урал был поставлен во многом в искусственные рамки существования. В дальнейшем всю первую половину XIX в. центральная власть способствовала консервации «уральской ситуации» (отказ при Александре I от идеи создания «горных городов» с населением, освобожденным от крепостного права; недооценка значения для развития края строительства механических фабрик, железных дорог, высших учебных заведений).

Промышленный Урал, по существу, был лишен возможности формироваться в соответствии с логикой, диктуемой ему потребностями индустриального развития. В этих условиях Урал как бы выпадал из большого исторического времени необходимых превращений, начал двигаться по кругу, придав в своем внутреннем культурогенезе изначально «промежуточным» формам своего существования смысл чего-то исторически законченного. Тем самым горнозаводской Урал превратился в самостоятельный локальный исторический феномен протоиндустриального типа. Эта же характеристика может быть отнесена и к феномену горнозаводской культуры.

Возникновение горнозаводского Урала было связано с потребностями России (прежде всего армии и флота) в металле, создании собственного промышленного металлургического производства. Однако главным обстоятельством, определившим всю историю горнозаводского Урала, следует считать то, что сформировался он не как часть общего процесса индустриализации России. Государственная власть в лице Петра I на тот исторический момент нашла решение своих проблем в создании «промышленного анклава» внутри аграрной страны (на русском севере сохранялась еще подсечная система земледелия). Горнозаводский Урал оказался в положении промышленного островка в море крестьянской России.

Если Европа на пути создания современной индустрии последовательно проходила целый ряд подготовительных этапов, связанных с преобразованием всего общества в индустриальное, то Россия находилась в иных исторических условиях. В силу обстоятельств Петр I вынужден был требовать немедленной отдачи и скорейшего результата. Ради этого он не останавливался перед использованием любых средств, выжимая все из тех традиционных структур национальной жизни, которые он так