Книга 2. Война и мир Сталина, 1939–1953. Часть 1. «Наше дело правое», 1939–1945 - Андрей Константинович Сорокин

они (Западная Украина и Западная Белоруссия) принадлежали Польше», — скажет он. «Периодически до прошлой мировой войны вся Польша принадлежала России. Однако Советское правительство с этим не считается», — возразит Сталин. В конце переговоров Миколайчик согласится лично признать линию Керзона в качестве советско-польской границы, оговорившись, что должен согласовать это решение в Лондоне со своим правительством[1531]. Однако польское эмигрантское правительство, которому польский премьер доложит о результатах переговоров, откажется согласиться с итогами московского совещания[1532].

Перед отъездом из Москвы Черчилль направит Сталину благодарственное послание, завершив его символической подписью: «Ваш друг и военный товарищ»[1533]. Сталин решит продемонстрировать Черчиллю наивысшую степень своего уважения и впервые придет на прием в британское посольство, а затем приедет на аэродром лично проводить его.

19 октября Сталин направит письмо Рузвельту, в котором оценит «беседы» с Черчиллем как «весьма полезные» и поддержит идею встречи «нас троих» на советском черноморском побережье, «чтобы рассмотреть накопившиеся за время после Тегерана вопросы»[1534].

* * *

В октябре 1944 г. будет объявлено об установлении полных дипломатических отношений между СССР и Италией, что стало возможным после ее военного разгрома англо-американскими союзниками.

1 ноября было заключено соглашение между премьер-министром правительства Югославии в изгнании И. Шубашичем и верховным главнокомандующим Народно-освободительной армией Югославии И. Б. Тито, которым предусматривались создание в Югославии регентского совета и образование единого югославского правительства из представителей Национального комитета освобождения и королевского правительства.

После освобождения Белграда в Москву прилетят Шубашич и председатель Национального комитета Э. Кардель, с которыми сочтет необходимым встретиться Сталин. По итогам этих встреч он направит Черчиллю письмо, в котором поддержит достигнутое соглашение[1535]. Черчилль согласится со Сталиным в том, что «оно представляет удовлетворительную основу для построения новой федеральной Югославии, где все лояльные югославы смогут сыграть свою роль»[1536].

Логическим следствием согласия Сталина с американоцентричной экономической моделью послевоенного мирового устройства станет стремление советского лидера добиться от США предоставления долгосрочного кредита на оплату заказов на индустриальное оборудование в сумме 3 млрд долларов. 8 декабря 1944 г. ГКО примет постановление «О кредитном соглашении с США»[1537]. При обсуждении в ГКО вопроса о четвертом протоколе по поставкам Советскому Союзу из США по ленд-лизу было решено настаивать на включении в программу поставок оборудования для добычи угля и нефти, гидротурбин, электровозов, оборудования для стройиндустрии, причем добиваться всех этих поставок по ленд-лизу. В отношении той части индустриального оборудования, которая не могла быть размещена по ленд-лизу, предписывалось «предусмотреть, что порядок финансирования таких поставок станет предметом особого советско-американского соглашения о долгосрочном кредите»[1538]. Сталин явно был склонен считать достигнутые в Тегеране договоренности основанием для долговременного планирования, горизонт которого простирался далеко вглубь послевоенного периода и подразумевал широкое экономическое взаимодействие союзников.

Иосип Броз Тито

1945

[РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 1625. Л. 1]

1944: Тов. Сталин «хотел бы спросить, что такое западный блок, что это значит». Генерал де Голль в Москве

Однако горизонт сотрудничества уже тогда не был безоблачным. Ряд больших международных политических событий 1944 г. завершится советско-французскими переговорами и подписанием 10 декабря в Москве договора о союзе и взаимной помощи между СССР и Французской республикой.

С целью его подписания в Москву прибыла делегация Временного правительства Французской республики во главе с председателем правительства генералом де Голлем и министром иностранных дел Ж. Бидо. За время визита Сталин будет трижды встречаться с де Голлем — 2, 6 и 8 декабря, даст в его честь завтрак 3-го и обед 9-го.

В начале первой же встречи де Голль заявит, что «французы знают, что сделала для них Советская Россия, и знают, что именно Советская Россия сыграла главную роль в их освобождении». Вряд ли это заявление носило только ритуальный характер. Оно явно отражало реальные взгляды генерала, но столь же явно де Голль этим заявлением рассчитывал расположить советских собеседников к предмету своего визита. Не называя его прямо, он обозначит вполне ясно содержание своего интереса. Де Голль скажет, «что, в сущности, причиной несчастий, постигших Францию, было то, что Франция не была с Россией, не имела с ней соглашения, не имела эффективного договора. Во-вторых, Франция не была в таком географическом положении, которое дало бы ей хорошую позицию против Германии»[1539]. Договор с СССР и граница между Францией и Германией — вот цели визита де Голля к Сталину.

В завязавшемся обмене мнениями по вопросу границ выяснится, что де Голль не будет оригинальным в своих подходах. И он тоже захочет поучаствовать в территориальном переделе Европы, заявив о желательности отделения от Германии Рейнской области и присоединения ее к Франции. Еще одна важнейшая область Германии — Рурский бассейн, по его мнению, должен был быть помещен под международный контроль. Получив ясное представление о том, чего хочет от него де Голль, Сталин затеет с ним собственную игру. Для начала он сочтет необходимым остудить пыл французского лидера: «То, что сказал де Голль, является новым, и он… Сталин, впервые об этом слышит… Нужно узнать мнение союзников по этому вопросу». Дождавшись реакции де Голля, который выразит надежду на возможность обсуждения этого вопроса в Европейской консультативной комиссии, Сталин тут же заявит, «что граница по Рейну была бы хорошей границей и России трудно возражать против этого». Выслушав очередной пассаж де Голля об исторических уроках, которым генерал хотел подкрепить свою позицию, Сталин вновь заявит, «что нужно выслушать мнение Англии и Америки и без них такого вопроса не решать». Сталин, прочтя де Голлю небольшую нравоучительную лекцию о том, «что сама по себе граница не спасает дела», решит продолжить зондаж. «Все государства зависят друг от друга, — скажет Сталин, — и… для борьбы против Германии нужно иметь союз антигерманских держав». Де Голль согласится с такой постановкой вопроса. К этой теме собеседники еще вернутся.

Нарком иностранных дел В. М. Молотов подписывает договор о союзе и взаимной помощи между СССР и Францией, за ним — И. В. Сталин и глава Временного правительства Франции Ш. де Голль

Москва, 10 декабря 1944

[РГАСПИ. Ф. 82. Оп. 2. Д. 1625. Л. 24]

Присутствовавший на встрече Молотов переведет разговор в формально-юридическую плоскость и напомнит, что в 1935 г. был подписан пакт между Францией и СССР, но он не был выполнен.

Сталин выскажет свою оценку причин провала советско-французского пакта. Мы поняли, скажет он, что французские руководители «не доверяли нам как