История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

расчете на то, что его марш останется неизвестным врагу, а винчестерский гарнизон выполнит свое обещание — он решил ударить всеми силами в одном месте. Гейдж выстроил свой отряд в боевой порядок и, объезжая один эскадрон за другим, обращался к ним с нужными словами — никто другой не умел при подобных обстоятельствах выражаться так сильно и красиво. Затем он велел всем своим бойцам повязать на правой руке выше локтя белую ленту или платок и сообщил им пароль — «Святой Георгий»; еще раньше эти слова довели до сведения маркиза, чтобы во время вылазки его люди и солдаты Гейджа могли отличить своих от чужих и не причинили вреда друг другу.

После чего они двинулись к усадьбе; полковник Уэб командовал правым флангом, подполковник Банкли — кавалерией левого крыла, сам Гейдж вел пехоту; однако уже вскоре в самом конце обширной равнины они заметили отряд из пяти сильных корнетов кавалерии, выстроенный в превосходном порядке на невысоком холме и уже готовый встретить противника. Но прежде чем выйти на позицию, с которой можно было бы нанести удар, им нужно было преодолеть две линии живых изгородей, занятые многочисленными мушкетерами. Стойко выдержав жестокий залп из мушкетов, отряд Гейджа смело атаковал вражескую кавалерию; неприятель сопротивлялся не так долго, как это можно было ожидать от общеизвестной храбрости Нортона (хотя многие его бойцы погибли) — он дрогнул, подался назад и наконец обратился в самое настоящее бегство, ища спасения в безопасном месте, где до него уже не могли добраться преследователи. Пехота же дралась с гораздо большим упорством; под натиском Гейджа она медленно отступала от одной изгороди к другой, пока не отошла в свой укрепленный лагерь, где продержалась еще два часа, и только тогда ее противник смог прорваться с этой стороны в усадьбу. Впрочем, в Безинг-хаусе полковник пробыл недолго; он успел лишь поприветствовать маркиза и передать ему доставленные из Оксфорда боевые припасы (довольно, надо сказать, скудные: 12 бочек пороха и 1200 запалов), после чего, отправив сотню солдат под начальством офицеров гарнизона в соседнюю деревню Безинг, немедленно двинулся со своей пехотой и кавалерией к Безинг-стоку, торговому городку в двух милях от усадьбы. Там он обнаружил большие запасы пшеницы, солода, ячменя, ветчины, сыра и масла и ту их часть, для перевозки которой удалось найти лошадей и телеги, в тот же день отправил в усадьбу — вместе с 14 бочками пороха, несколькими мушкетами, а также 50 головами рогатого скота и сотней овец. Между тем другой отряд, посланный к Безингу, разгромил располагавшегося там неприятеля: от 40 до 50 человек легло на месте, некоторые заперлись в церкви, где вскоре были взяты в плен. Среди них оказались два капитана, Джервис и Джефсон, старшие сыновья главных вождей мятежа в этом графстве и оба наследники обширных состояний. Их отправили под конвоем в Безинг-хаус; прочие же неприятели, осаждавшие усадьбу с этой стороны, бежали под защиту сильных укреплений, возведенных ими в близлежащем парке. Этот и следующий день полковник занимался завозом в усадьбу всякого рода провианта, после чего, с основанием заключив, что гарнизон ее обеспечен всем необходимым на два месяца, стал думать о возвращении в Оксфорд. И вовремя, ибо Нортон, собрав и приведя в порядок своих павших было духом людей и присоединив к ним все эскадроны, располагавшиеся поблизости, появился в виду усадьбы с войском более многочисленным и бодрым, чем прежде, как если бы твердо решил рассчитаться с противником еще до его отхода в Оксфорд. Сверх того надежные люди донесли Гейджу, что части из абингдонского гарнизона расположились в Альдермастоне, а войска, взятые из Ридинга и Ньюбери, заняли две другие деревни на реке Кеннет, которую полковнику предстояло форсировать.

И тогда, желая внушить неприятелю мысль, будто он не собирается уходить немедленно, Гейдж отправил в две или три близлежащие деревни приказы (которые, как он был уверен, враг обязательно перехватит) с требованием до двенадцати часов следующего дня доставить в Безинг-хаус такое-то количество зерна, и с угрозой, если крестьяне не управятся в назначенный срок, прислать тысячу кавалеристов и драгун, которые сожгут их жилища. После чего, собрав около одиннадцати часов вечера всех своих людей (дело было в четверг — наступала вторая ночь его пребывания в усадьбе Винчестера), Гейдж, без барабанного боя и трубного гласа, вышел из Безинга и, следуя указаниям отлично знавших местность проводников, коих предоставил ему маркиз, воспользовался бродом у разрушенного неприятелем моста и незаметно переправился через Кеннет. Кавалеристы посадили в седла пехотинцев, а затем, двигаясь проселочными дорогами, достигли Темзы и переправились через нее вброд милей ниже Ридинга. Таким образом Гейдж ушел от неприятеля и еще засветло добрался до Уоллингфорда, где уже в полной безопасности сделал привал на ночь, дав отдохнуть своим солдатам. На следующий день он благополучно прибыл в Оксфорд, потеряв убитыми лишь двух капитанов, а также нескольких других офицеров и рядовых — всего одиннадцать человек; от сорока до пятидесяти его бойцов получили ранения, впрочем, не слишком опасные. Точно установить урон неприятеля не было никакой возможности; полагали, однако, что он потерял много людей убитыми и ранеными, не считая сотни с лишним пленных. И враги, и друзья единогласно признали это дерзкое предприятие одним из самых блестящих подвигов, совершенных какой-либо из сторон в продолжение войны, что весьма приумножило славу Гейджа как командира.

Глава XVI

(1644)

На следующий день после того, как армия Эссекса ушла восвояси и по сути распалась, король возвратился на вою главную квартиру в Боконнок, где дал своим солдатам лишь сутки на отдых. Накануне он приказал Гренвиллу идти с корнуолльской конницей и пехотой к Плимуту, соединиться с Горингом и сообща преследовать кавалерийский отряд Балфура — перейдя мост близ Селтеша, они могли бы без труда его настигнуть. Но Гренвилл потерял драгоценное время ради овладения Селтешем, из которого неприятель уже ушел, бросив одиннадцать пушек, а также известное количество вооружения и боевых припасов, каковые трофеи, как и занятие самого города, не стоили подобного промедления, в конечном счете не позволившего Гренвиллу соединиться с Горингом. Последний же ссылками на отсутствие корнуолльской пехоты пытался оправдать то, что он не вступил в бой с находившимся поблизости Балфуром, но лишь отправил вслед за ним небольшой отряд с приказом тревожить арьергард неприятеля. Во время этого слишком энергичного преследования погиб капитан Сэм Уайнмен, необыкновенно даровитый и подававший большие надежды молодой человек, сын мудрого и превосходного отца, что стало невосполнимой утратой для благородного семейства.