Искусство просвещать. Практическая культурология для педагогов и родителей - Евгений Александрович Ямбург

добывал малой сетью да удочками. При улове хорошем продавал или менял ее на другую еду. На брошенных дачах хозяйничал, заглядывал при нужде и в жилые. Осмелев, проверял дома и усадьбы людей городских, небедных, которых теперь немало на донских берегах. Порой его ловили, своеручно наказывая. Он плакал, обещал, что больше не будет… Но голод не тетка.

Так жил он и жил, добро что лето и теплая осень в наших краях тянутся долго. Но зима все равно приходит.

Мальчик не захотел ее дожидаться. Он устал. Поздней осенью его нашли грибники в тополевой роще, в петле. Невысоко над землей он висел, худенький, легкий. Ветер его качал».

Потеря жилья

«У старой учительницы был сын, не больно путевый, пьющий. По молодости он где-то служил ли, работал в какой-то из бывших советских республик. Потом вернулся в дом родительский, привезя с собой жену того же разряда, что и сам он. Мальчонку они родили.

Веселая собралась семейка. Держалась она на старой учительнице. А рядом с ней поднимался молодой росток – мальчик, о котором речь.

Пока старая учительница в силах была, семья как-то держалась, мальчонка рос. Он в школу пошел и хорошо учился. Но бабушка дряхлела, а потом умерла. А следом за ней, потеряв опору, один за другим в короткий срок ушли на кладбище другие члены семейства.

Остались в доме только мальчик с матерью. Вдвоем, для дальнейшей жизни. Мальчик, на удивление, по-прежнему хорошо учился, занимался в футбольной секции на стадионе. И, как говорят, подавал надежды. А мать его по-прежнему выпивала и толком нигде не работала. Чем они кормились, как выживали, знает лишь Бог.

А потом началось вовсе горькое. Оказалось, что у матери нет нашего, российского гражданства, а значит, и прописки. Но было жилье – старый дом. На него и позарилась энергичная родственница, которая бывала в этой семье на правах не больно близкой, но родни. Приходила, проведывала старую тетушку, приносила гостинцы мальчику, поругивала его непутевых родителей.

Но когда в доме остались лишь мальчик с матерью, она сумела каким-то образом, для нынешнего времени понятным, оформить документы на наследство. По этим бумагам дом принадлежал теперь ей. Чужаков – мальчика с матерью – она в короткий срок выжила из дома. Сначала сообщила в контору электросети, что в ее доме надо отключить электричество, потому что проводка ветхая и может произойти пожар. Электричество отключили. Но бедолажная мать с сыном не ушли из дома, кое-как перебивались. А куда им было идти?

Тогда добрая родственница заявила в полицию о том, что в ее доме проживают иностранные граждане без документов и прав. И, видимо, „хорошо попросила“ принять меры.

Полиция быстро приехала, забрала „иностранную гражданку“ в отделение. Продержали ее там до поздней ночи, а выпустив, приказали немедленно покинуть поселок. Иначе их, теперь уже вместе с сыном, поместят… Куда-то „поместят“. Конечно же, не в доброе место.

В тот же день насмерть перепуганная мать вместе с сыном оставили свое не больно завидное, но родное гнездо и уехали из поселка.

Где-то в чужих краях бродяжили они долго, чуть ли не целый год, но приюта там не нашли и в конце концов вернулись в место родное. Конечно же, не в старый свой дом, на который даже боялись взглянуть, но сняли какой-то угол.

Мальчик снова начал в свою школу ходить. Там его учителя хвалили. И в футбольную секцию вернулся. В поселковой команде он играл за юношей в нападении. Способный был паренек, светлая головочка.

А вот у мамы – не очень. Сошлась с мужиком себе под стать. Стали жить в тесной квартире веселым табуном, с какой-то родней нового мужа.

Мальчику стало вовсе худо. Ночевал он в раздевалке, на стадионе или у каких-то товарищей, кормился кое-как, чем и где придется.

Но школу все равно не бросал, учился. Футбольный талант его заметили, оценили и обещали взять осенью в спортивную школу, в областной центр, на полное содержание. Российский паспорт ему должны были вскоре выдать. Четырнадцать лет исполнялось.

На лето он устроился работать помощником в авторемонтную мастерскую. Там, в гараже, мальчонка, считай, и жил.

Там он и умер смертью легкой.

Завелись у него друзья, подсказавшие, как можно скрасить скучноватую жизнь. Наука нехитрая: целлофановый пакет, в котором газ от зажигалки. И будет „крутой“ кайф, сладкие грезы. Чем больше надышишься газом, тем больше счастья. Он постарался и перестарался, потому что был сильнее других и очень хотел счастья.

Смерть его была легкой и скорой.

Что виделось мальчику в его зыбких волшебных снах? Может быть, день завтрашний, когда на большом, огромном футбольном стадионе, полном людей, он бежит, он летит по центру, с мячом, легко обыгрывая одного соперника и другого. И удар издали, пушечный, в верхний угол ворот. Гол! Стадион ликует. А он ищет взглядом и находит в первом ряду девочку Лену из 8-го „Б“ класса. И старую бабушку, которая его так любила. Он видит их дорогие счастливые лица, которые все ближе. Вот уже совсем рядом. И вспыхивает пламя уже не любви, но страсти, до боли жгучее.

Людское сердце, даже молодое, сильное, выдержать его не в силах.

Мальчик умер. А старый дом так и остался стоять, пустой, почерневший от времени.

У новой его хозяйки и ее невеликой семьи два дома да еще квартира. На четверых ли, на пятерых хватает. И люди они, по меркам поселковым, далеко не бедные. Все пятеро, молодые и старые, при хороших должностях, с хорошей зарплатой. Кроме того, имеют, как нынче говорят, «свой бизнес». Так что старый дом для них как бы вовсе не нужен. Но удалось прихватить, пока пусть стоит. При случае продадут. Не столько дом, сколько участок земельный на центральной улице. Или сами еще один магазин построят, сдвинув бульдозером этот почерневший от времени дом, цена которому молодая мальчишечья жизнь».

Как видите, ничего нового мы не узнаем. Но каждая житейская история, закончившаяся трагедией, подтверждает мысль о необходимости серьезного отношения к трагедии детского одиночества. Приведенные случаи произошли на фоне нищеты и социальной запущенности, но они достаточно часты и в так называемых благополучных обеспеченных семьях. Неразделенная подростковая любовь, равно как и неприятие в среде сверстников, может сломать жизнь любого тонко чувствующего ребенка вне зависимости от среды его существования.

Пару лет назад одна из моих старшеклассниц совершила (к счастью, не удавшуюся) попытку суицида. Причина – все та же неразделенная любовь. Что подействовало на нее отрезвляюще? Волонтерская работа в