Уральский следопыт, 1958-01 - Журнал «Уральский следопыт»

Раз дело доходит до «чертовщины» и таинственные явления вызывают суеверные переживания, пришлось людям разума обратиться за помощью к науке. Шутка ли, в наш век чудесных открытий, век атома и космических полетов, где-то на Урале появился «домовой», нарушающий покой граждан!

И вот дирекция Свердловского горного института получила просьбу: направить на место комиссию учёных, могущих выяснить причины наблюдаемых в Лосинке загадочных явлений. Дирекция института рассудила так: раз трясёт здание – значит, требуются специалисты по инженерной геологии и по изучению землетрясений. В результате в гости к домовому поехали: я, старый профессор инженерной геологии и гидрогеологии, и молодой доцент кафедры геофизики, бывший мой ученик – отличник Бугайло Вячеслав Антонович, специалист по землетрясениям.

Нам очень обрадовались. Весть о нашем приезде быстро облетела посёлок. Мы немедленно приступили к делу: осмотрели квартиру. Нас повела показывать сама хозяйка квартиры.

– Вот тут треск! Вот тут у самой детской кроватки скрипит и мелко трясёт. Вот в этом углу особенно трясёт, издают треск стены, а в столовой трясётся пол.

Комиссия осмотрела всё здание, обследовала его фундамент, изучила и состояние грунтов, на которых стоит здание. Лосинцы группами и по одиночке подходили к нам и спрашивали: «Ну, как? Узнали? Нашли?»

Работа комиссии была закончена через три часа. Был написан, как полагается, подробный протокол и дано заключение.

Что же оказалось? Обследованный нами дом состоял из двух больших половин с огромной лестничной клеткой между ними. Красивые большие лестницы, под стать хорошему клубу, вели во второй этаж. На вид – прочный, массивный дом, построен не так давно из крупных длинных четырехугольных брёвен, ещё сырых. По-видимому, очень длинных брёвен для всего здания не хватило, и среднюю часть здания сложили из брёвен различной длины, иногда даже из коротких кусков, связанных при помощи железных скоб. Входная дверь в «таинственную» квартиру была сделана очень тяжелой, да ещё обита железом, но дверь всё же чрезвычайно легко, даже мизинцем, открывалась и закрывалась, несмотря на свой огромный вес.

Установили мы также, что дом стоит на неровной мелкогрядчатой поверхности массива выветренных неравномерно гранитов, конечно, не поддающихся осадке. А под одной из стен дома был выкопан глубокий большой котлован для стоков хозяйственных и других вод из дома. В результате стеновые брёвна, скрепленные из отдельных кусков, образовали над котлованом навес с заметным прогибанием. Усыхание сырых брёвен, неравномерная осадка здания, в особенности в средней, наиболее слабой его части, да ещё провисание над котлованом вызывало мелкие сотрясения. А дверь оказалась очень чувствительным аппаратом, вроде сейсмометра, отмечающего микроскопические сотрясения земной коры. Она первая начинала колебаться и издавать ударные дробные звуки о косяки. Микросотрясения в квартире ощущались в особенности в той части дома, которая прилегала к лестничной клетке и котловану под зданием.

Итак, наука, всё делающая понятным, объяснила и загадку на Лосином торфянике.

Профессор М. О. Клер

НАШИ ДНИ

ДОЧЬ ЦЕХА

Лев Жатюхин

Горе внезапно обрушилось на тринадцатилетнюю Маргариту Ошивалову: в один из весенних дней у неё умерла мать. Девочка ещё не могла со всей полнотой понять значимость утраты: в её возрасте жизнь кажется легкой. Горе своё Маргарита встретила с детской беззаботностью. До её сознания не доходили слова сердобольных соседок: «детский дом», «одна-одинешенька», «круглая сирота»… Да и не верилось девочке, что вот так вдруг не стало мамы, что она никогда больше не постучит в знакомую дверь, не спросит у дочери о школьных делах, учёбе, подругах.

Проснувшись поутру, Маргарита прислушивалась к шагам на лестнице и ждала, ждала, когда придёт мама и постучит, как бывало, осторожно, ласково.

И в дверь действительно постучали. Маргарита широко распахнула её. На пороге стоял мамин сослуживец, контрольный мастер экскаваторного цеха Уралмашзавода Сергей Васильевич Панкратов.

– Ну, как спалось-отдыхалось? – по-отечески начал он, проходя в комнату и заполняя её бодрым запахом весенней улицы. – Собирайся, дочка, в лагерь. Вот путевка!

Маргарита не посмела перечить этому сильному, прямому человеку. Она была благодарна ему за то, что не говорит он ей слезливых слов, не гладит по голове, не причитает жалостливо.

Собрав необходимые вещи, девочка уехала в пионерский лагерь. С этого памятного дня жизнь Маргариты Ошиваловой стала неотъемлемой частью жизни цехового коллектива.

– Как наша дочь?

– Где Маргаритка?

– Не нужно ли чего Маргарите?

Такие вопросы задавали рабочие секретарю партийного бюро цеха Александру Зиновьевичу Клементьеву, председателю цехового комитета зуборезу Константину Яковлевичу Маслий, комсоргу Валентине Чуриковой. Каждый хотел сердечной заботой, лаской и добрым советом помочь девочке.

И Маргарита всей душой сроднилась с дружным коллективом, почувствовала в нём свою семью. Чтобы стать ближе к друзьям, девочка настояла на том, чтобы её приняли на работу в цех.

– Хорошо, – согласился Александр Зиновьевич, – будешь работать рассыльной. Но с одним условием – учёбу не бросать! Учиться, Маргарита, обязательно надо.

Она стала работать и учиться в вечерней школе. Цех был теперь для неё родным домом. Как заботливая мать растит своего ребёнка, так рабочие следили за ростом своей воспитанницы. В цехе её приняли в ряды Ленинского комсомола, в цехе она получила специальность разметчицы. Но Маргарита не забывает ни на минуту о том, что её воспитатели хотят, чтобы она стала настоящим специалистом. А для этого надо учиться. Все силы отдавала девушка работе и учёбе. Скоро у молодой разметчицы выработался свой «почерк», и рабочие, получая детали, говорили друг другу:

– Опять от дочки письмецо получил. Написано без ошибок.

– Она у нас грамотная.

Никогда не забудет Маргарита Ошивалова тот день, когда зуборез Маслий вручил ей ключ от новой комнаты, которую выделил цех для своей дочери.

– На, – сказал Константин Яковлевич. – Теперь у тебя есть все возможности и условия для учёбы. Выучишься на инженера, будешь в цехе командовать. Тебе всё знакомо. Ну, в добрый путь, как говорится. Приглашай на новоселье. И ещё запомни, Маргарита, – на свете нет ничего дороже дружбы. Доброе слово, хороший совет, твердая рука, на которую можно опереться в трудную минуту, всегда выведут человека на правильный путь.

И Маргарита Ошивалова прекрасно понимает это.

ВЕСНА.

Фото И. Тюфякова.

К 25-ЛЕТИЮ СВЕРДЛОВСКОГО ТЕАТРА КУКОЛ

Рисунки