Уральский следопыт, 1958-01 - Журнал «Уральский следопыт»

государева зерна и ясака, а не прошёл и месяц – плотники уже рубили церковку. Вокруг острога возвели высокую деревянную стену с башнями на углах и двумя воротами. За стеной вырыли глубокий ров. Острожец получился на славу: красивый, просторный, крепкий и мог служить хорошей защитой от набегов «худых людишек».

К осенним холодам вокруг острога вырос посёлок из рубленых изб. В нём поселились русские, деды которых пришли в Сибирь студёным морем.

В 1593 году воевода Никифор Тарханиотов на месте Сосьвинского острожца построил городок Берёзов.

Название городка произошло от расположенного вблизи остяко-вогульского селения Сумгут-вош, или Халь-ум. По-остяцки – Сумгут и по-вогульски – Халь – обозначает берёзу.

Городок, несмотря на своё громкое название, был меньше современного крупного колхоза. По переписи 1710 года в нем насчитывалось 300 домов и около 2000 жителей,

Выстроенный для сбора ясака, городок стал местом ссылки и приобрёл худую славу.

Далёкий Сибирский край был очень удобным для ссылки неугодных царскому правительству людей. Необжитая тайга, непроходимые просторы тундры, суровая природа – всё это держало крепче тюремных замков. Мятежники-стрельцы, самосжигатели-раскольники, пленные шведы, казачья вольница тянулись этапами в дальнюю государеву вотчину – в Сибирь. Многие из них не миновали Березовского острога.

ОГНЕННЫЙ ВОЗДУХ

Здесь прожил свои опальные годы всесильный некогда фаворит Петра I Александр Меншиков. Сюда же были сосланы многие декабристы.

Не забыл Берёзово и последний император России Николай Кровавый: по его приказу после революции 1905 года по бездорожью и гнилым топям погнали сюда борцов за дело рабочего класса.

Лишь после Октябрьской революции городок стал приобретать известность уже как хозяйственный и промышленный центр. Но если прошлое Берёзова было так мрачно, то будущее и притом недалёкое, – очень интересно.

В далёкие времена, около миллиарда лет назад, воды теплой прибрежной полосы морей, прогреваемые солнцем, кишели мириадами микроскопических живых существ. Это был так называемый планктон. Недолговечные обитатели планктона после своей смерти опускались на морское дно и вместе с осаждающейся пылью образовывали мощные слои студенистой массы. Здесь, в морских глубинах, микробы пожирали тела планктонных организмов или, выражаясь на языке химии, разлагали их белковую массу. Огромные количества незримых хищников перерабатывали органический ил и превращали его в нефть, а также в горючие газы.

Но процесс образования нефти и горючих газов не заканчивался в морских глубинах. Микробы завершили свою работу уже в иных геологических условиях. Через миллионы лет морское дно поднялось, а океан отступил. Под влиянием тектонического давления слои земли изогнулись в складки, ветер и вода рек нанесли на них горные породы, и они снова опустились. И только тогда, при больших давлениях, при повышенной температуре, образовались нефть и газы. В них уже не было первоначальных органических остатков растений и животных. Умерли, завершив свою работу, и микробы.

Горючие природные газы состоят из углерода и водорода и носят название углеводородов. Самый распространенный из них – хорошо известный метан. Часто природный газ почти целиком состоит из метана. Например, в Березовском газе его больше 90 процентов. Метан знают шахтеры – это опасный спутник угольных пластов. В смеси с кислородом воздуха он приобретает взрывчатое свойство.

Метан как горючий газ был известен еще в глубокой древности. Русский купец Афанасий Никитин, во время своих скитаний «за три моря», на Апшеронском полуострове, вблизи Баку, видел неугасимые факелы на крыше храма огнепоклонников – это горел просачивающийся из недр земли метан.

Но Никитин не был первым европейцем, узнавшим об использовании природного горючего газа. Значительно раньше знаменитый итальянский путешественник Марко Поло, в тринадцатом веке посетивший Китай, рассказывает, что в огромном дворце одного хана не было печей, но несмотря на зимнее время многочисленные гости чувствовали приятную теплоту. Ночью, во время празднества, неожиданно вспыхнуло множество факелов. Они горели голубоватым пламенем и не дымили. Через некоторое время любопытный итальянец узнал, что отапливается и освещается дворец хана огненным воздухом, который подается по бамбуковым трубам.

Интересно, что первые систематические попытки применения горючих газов относятся только к середине девятнадцатого столетия и начались они с использования не природных газов, а отходов при переработке твёрдых видов топлива: каменного угля и дров.

Свечные фабриканты рассказывали смешную историю о том, как один англичанин – некий «Гред Виндзор – предложил осветить улицы Лондона дымом. Идею этого оригинала Наполеон назвал великой глупостью, а Вальтер Скотт написал своему знакомому: «Один сумасшедший предлагает осветить Лондон – чем бы вы думали? Представьте себе, – дымом».

Но энергичный Фред Виндзор добился своего. Продемонстрировав прекрасное газовое освещение своего дома, он нашёл поклонников и создал с ними газовую компанию. Через непродолжительное время жители Лондона были приятно удивлены, выйдя на главную улицу города. Голубоватые световые шары, казалось, висели в вечерних сумерках. Они настолько хорошо освещали улицу, что даже густой туман – этот постоянный бич Лондона – не в силах был затмить их чудесное сияние.

Затем голубые гирлянды опоясали бульвары Парижа, Берлина, Нью-Йорка. Появились они и в России: в Петербурге провели газ в царские дворцы и по центральным улицам.

Однако газу скоро появился конкурент – электричество. Внутри светящегося шара уже не сгорал углеводород, а сияла раскалённая металлическая нить. Период использования газа в качестве источника света прошёл.

Но как источник тепла и как сырьё для химической промышленности он завоевал прочное место.

БЕСЦЕННЫЙ КЛАД

Рассказывают, что однажды к директору коксового завода обратились химики с просьбой продать им дым. Директор с недоумением посмотрел на странных гостей и рассмеялся. Он принял их просьбу за шутку.

Но химики не склонны были шутить. Они действительно собирались использовать бесполезно уходивший в воздух дым. Дело в том, что чёрные густые клубы дыма содержали много ценных продуктов, о существовании которых никто раньше и не подозревал.

Может быть, достоверность случая с продажей дыма и сомнительна. Но пусть это только остроумный анекдот, он характеризует начало эпохи использования горючих газов.

Если отходы коксового производства имеют такую ценность, то что же можно сказать о природном горючем газе? Конечно, это – бесценный клад. Он бесценный по качеству и самое главное по количеству.

И вот за этот клад взялись химики. Во-первых, они из природного газа выделили нашатырный спирт и получили из него аммиак. Затем из смолы