Приемник Хрущева - Александр Фёдорович Агарев

Только непонятно, для чего был избран секретарем Ленинградского обкома КПСС т. Козлов, человек совершенно неграмотный в области с.х.

В начале апреля с.г. Вы приезжали в Ленинград на совещание работников сельского хозяйства областей и автономных республик северо-запада.

Перед совещанием наше ленинградское «начальство» решило похвастать, показать Вам образцовые колхозы и совхозы. Вам показали в Кингисеппском районе хороший колхоз им. Димитрова, но плохие колхозы не показали, скрыли от Вас. Потом решили показать Вам «самый лучший» совхоз «Сельцо», считая, что Вы человек пожилой, диплома об окончании сельскохозяйственного вуза не имеете, по специальности слесарь-водопроводчик, так что вам вполне можно «втереть очки», но просчитались. Вы на совещании в Ленинграде с песочком продрали секретаря Ленинградского обкома КПСС т. Козлова и председателя Леноблисполкома т. Воробьева. Вы сказали совершенно ясно, что случай с совхозом «Сельцо» является позорным и показывает, насколько поверхностно местные партийные и советские организации занимаются совхозами.

Ленинградский обком КПСС занимается поверхностным руководством сельского хозяйства уже много лет, о чем я Вам писал в начале 1954 г. и просил т. Козлова привлечь к партийной ответственности за нарушение Устава КПСС, так как т. Козлов, несмотря на мои 6 заявлений (письменных), в течение 1,5 лет не желает принять меня. Я имею опыт работы в области сельского хозяйства побольше, чем т. Козлов, да и область знаю хорошо. На приеме я хотел дать т. Козло-ву ряд советов, как наладить сельское хозяйство, так как за все безобразия в области сельского хозяйства в нашей области мы отвечаем все члены партии и каждый член партии в отдельности. А секретарь Ленинградского обкома КПСС т. Козлов держит себя, как царь Николай II, и почти недоступен для партийного актива.

А Вы, Никита Сергеевич, мое письмо с жалобой на т. Козлова из Москвы прислали в Ленинград т. Козлову, который положил его к себе в карман. А меня т. Козлов так и не принял.

Я записан в очередь на прием, но когда буду принят – известно только «господу богу».

Уважаемый Никита Сергеевич, по всем этим вопросам я хотел бы, чтобы Вы меня приняли.

Нам в Ленинградской области нужен новый секретарь обкома КПСС вместо Козлова и новый председатель Леноблисполкома вместо т. Воробьева.

На должность первого секретаря Ленинградского обкома у меня есть кандидат, он очень сильно похож на С.М.Кирова, но где он в настоящее время, мне неизвестно, так как не видел его с 1928 года. Он член КПСС с 1917 года».

Далее Сладков изложил свои пожелания по совершенствованию управления всеми сторонами жизни советского общества, а в заключение пишет: «Уважаемый Никита Сергеевич! Очень хотелось бы посмотреть Москву в последний раз, так как я все более и более старею. Вас хотел бы посмотреть, а пенсию не могу расходовать на ж.д. билет до Москвы.

С коммунистическим приветом, член КПСС, инвалид, персональный пенсионер республиканского значения, Сладков В.А. 19 апреля 1955 г.»[33]

Есть смысл, на мой взгляд, привести и еще «одну информацию к размышлению», которая поступила в ЦК КПСС. Она тоже характеризует общественно-политическую обстановку того периода. Есть над чем поразмыслить, как в шахматной партии.

Отдел партийных органов ЦК КПСС по РСФСР докладывал, что на партийной конференции Ленинградского государственного университета им. Жданова (25–27 октября 1955 г.) коммунисты высказали много острых замечаний в адрес Ленинградского областного и городского комитетов партии.

Делегаты говорили, что они слабо помогают университету, не интересуются учебным процессом и подготовкой молодых специалистов. Секретарь горкома партии т. Попов, ведающий идеологической работой, редкий у них гость.

Ф.Р. Козлова критиковали за то, что, сделав информационный доклад в университете об итогах июльского Пленума ЦК КПСС, не поставил, мол, никаких конкретных задач. Бывший преподаватель университета, слушатель института повышения квалификации преподавателей марксизма т. Савельев заявил: «Я не встречал, чтобы секретаря областного комитета партии встречали таким гробовым молчанием, как т. Козлова на общем партийном собрании университета. Это, очевидно, не случайно, это – показатель того, что должного авторитета нет у ленинградских руководителей. Им надо очень много и основательно работать, чтобы этот авторитет завоевать». Не обошел он и вопрос о «ленинградском деле», заявив, что «немалое количество людей пострадало… те, которые творили эти дела, находятся сейчас у руководства», и что он «был бы доволен, если бы заменили это руководство, которое не имеет авторитета, а т. Козлову надо подавать заявление об отставке». Он упрекнул и ЦК КПСС за то, что в Ленинград прислали «варягов», которые не справились с работой.

Преподаватель кафедры марксизма-ленинизма т. Коган говорила, что председатель партийной комиссии обкома КПСС Новиков «избивал невинных коммунистов, и ему следовало бы подать заявление об отставке, обком и горком партии плохо ликвидируют последствия «ленинградского дела» и в этом виновны тт. Козлов и Казьмин».

Преподаватель кафедры марксизма-ленинизма т. Пашкевич сказала о том, что «нарушается партийная демократия и следовало бы выборы в партийные органы делать прямыми, т. е. как в советские органы», и ещё заявила, что «руководителям партии следовало бы бывать не только на партийных активах в Ленинграде, но и у них в университете». Она утверждала, что среди преподавателей кафедр марксизма-ленинизма и даже зав. кафедрами общественных наук есть «заведомые клеветники и негодяи» (Скрыпнев, Соколов, Беляев и др.), которые «десятки людей отправили в тюрьмы, но продолжают работать и никого в горкоме это не волнует». Кроме того, есть люди, которые просто больные, пьяницы, «читают лекции часто в пьяном виде» (профессор Пипуныров).

Разве не стоит задуматься над тем, что говорили выступающие, кого они «распинали» и почему?

Выступления тт. Савельева, Коган и Пашкевич, смаковавших «ленинградское дело», прерывали аплодисменты.

Один из делегатов даже предложил привести на конференцию секретаря горкома или обкома т. Попкова или т. Казьмина, чтобы они слушали критику в свой адрес. Дружным хором поддержали это предложение. В целом же конференция прошла неорганизованно, шумно, показала, что в университете слабая организационно-партийная среда, обком КПСС мало уделяет внимания ее укреплению.

Отдел предложил командировать в Ленинград работника, чтобы совместно с обкомом и горкомом наметить меры «по оздоровлению партийной организации университета».

Под этой конфиденциальной информацией стоит подпись:

«Зам. зав. Отделом партийных органов ЦК КПСС по РСФСР

С.Пилипец».

5 ноября 1955 года[34]

Весьма настораживающий документ. Не утихали споры и разборки по «ленинградскому делу», а в партийных организациях «разгорелась» очередная «разоблачительная кампания» против антипартийной группы Маленкова, Кагановича, Молотова и Шепилова.

На июньском 1957 г. Пленуме ЦК партии Ф.Р. Козлов попытался расставить точки в «ленинградском деле». О том, как он осуждал «клеветников», скажу чуть позже, ибо это связано с его карьерным ростом,