Создатели Красной армии - Владимир Робертович Анищенков

в состояние полной разрухи и были отброшены. На их место встали большевики. Мы приняли их как правительство нашей родины и также по мере сил стремились помочь им в их работе. В политику мы в то время не вмешивались и действовали по признаку преемственности власти. Ну, а потом мы поняли свою ошибку; в ходе работы стали знакомиться с тем, чего хотели Советская власть и Коммунистическая партия, и пришли к полному убеждению, что они правы, что они действительно строят государство, какого не видел мир. Идея социалистического отечества стала нам близка. Вот и все»[30].

12 августа 1920 года А.И. Верховский был назначен главным инспектором военно-учебных заведений республики. Он уже пришел к убеждению, что «нужно нам, офицерам, заключить союз с лучшей частью солдатской массы и направить движение так, чтобы победить нарастающее анархическое начало и сохранить силу наших войск и кораблей». Эту мысль он старался воплотить на новом месте своей службы.

Ученик Верховского Родион Яковлевич Малиновский записал на форзаце его книги «На трудном перевале», вышедшей в «Воениздате» в 1959 году: «Прочел с большим интересом, сохраняя большое уважение к автору, как к своему профессору по учебе в Академии им. Фрунзе в 1927—30 гг. Он не совсем в моих глазах был предан нам, но, бесспорно, очень образованный офицер, высоко одаренный и умный военный писатель, приятно было иметь его в числе преподавателей, у которых мы, слушатели, учились военному делу (21.3.60. P.M.)».

На будущего маршала Н.Н. Воронова тоже огромное впечатление произвели лекции профессора Верховского в Академии, что и было отражено в его мемуарах: «Верховский был блестящим методистом и настолько увлекательно преподносил учебный материал, что даже удостаивался порой аплодисментов благодарных слушателей, долго не отпускавших его с кафедры, засыпая вопросами».

Организацией и руководством ВУЗов ведало Главное управление военно-учебных заведений (ГУВУЗ). До февраля 1918 года ведомство возглавлял генерал-лейтенант Николай Александрович Хамин (впоследствии начальник Высших Организационных курсов Всевобуча), затем штабс-капитан Гренадерского лейб-гвардии полка И.Л. Дзевалтовский.

В общей сложности во время гражданской войны было подготовлено 40 тысяч командиров, а на курсах в Действующей армии еще 25 тысяч. Немалая сила!

* * *

27 февраля генерал В.Е. Борисов составил «Общую военную программу на период от заключения мира России с Германией до заключения всеобщего мира». В этой записке В.Е. Борисов предсказывал поражение Германии и даже называл соответствующий срок – к октябрю 1918 года. «Поэтому, – писал он в программе, – у России есть шесть-семь месяцев для серьезного устройства армии». В той же записке он утверждал: «Прочная и победоносная армия может быть устроена только по серьезной программе, составленной сообразно природе такого организма, как организм армии»[31].

Изменения претерпела организационная структура РККА. Сначала основную единицу составляли отдельные отряды, имеющие самостоятельные хозяйства. Главой отрядов были Советы, в которые входили по одному военному руководителю и по два военных комиссара. При них находились небольшие штабы и инспектораты.

Декретом Совнаркома от 4 мая 1918 года были учреждены военные округа. Административное управление военно-окружного штаба ведало «учетом в пределах округа лиц командного состава […] и всех лиц Генерального штаба».

Формирование новых дивизий было намечено там, где это нужно было по боевым условиям. Выборность командиров теперь исключалась. Командный состав набирался как из офицеров старой армии, так и из новых людей. В основу была положена обязательная воинская служба.

Идея создавать территориальные армии, на которой настаивали многие большевики, возглавлявшие военное ведомство, была со временем отвергнута.

Была создана новая мобилизационная система военных комиссариатов, которая сохранилась до сих пор.

В одном из таких комиссариатов служил будущий маршал А.И. Еременко: «За короткое время, пока я был военным комиссаром, вместе с волостным ревкомом нам удалось провести немалую работу среди населения. Мы отправили из Марковки и окрестных деревень в Красную армию до пятисот человек, собрали большое количество продовольствия и послали его воинским частям»[32].

Однако формирование новых частей происходило с огромными сложностями. Вплоть до осуждения назначенных центральным штабом офицеров. Местные исполкомы объявляли приказы генералов контрреволюционными и вместо регулярной дивизии пытались создавать партизанскую вольницу.

Иван Владимирович Тюленев в книге «Через три войны» писал: «Формирование отрядов оказалось делом нелегким. Правда, в отряд шли и принимались главным образом сочувствующие партии и Советской власти, но наряду с дисциплинированными солдатами попадали и бузотеры, которые отлынивали от боевой подготовки. В бой, мол, пойду с радостью, а от занятий – увольте! Эта братва шаталась по городу и являлась в казармы только к обеду и к ужину […].

И все же в основной массе красногвардейцы готовы были выполнить любую боевую задачу, чтобы защитить власть Советов. И выполняли, не страшась смерти!»[33]

С.М. Буденный, сам отчаянный рубака и самоволец, тем не менее, в своей книге «Красная армия в гражданской войне» писал: «Краснопартизанские отряды […] были слабые и в основном потому, что стояли на местнических позициях, действовали вразнобой, не помогая друг другу. Местнические настроения в отрядах насаждались, прежде всего, командирами отрядов. Они избегали совместных действий и уклонялись от объединения только потому, что боялись попасть в чье-либо подчинение. Индивидуализм некоторых партизанских командиров приводил к тому, что их отряды становились добычей организованных и объединенных в части белогвардейцев».

Описывая бои за Царицын, он говорил о происходивших преобразованиях в Красной армии: «[…] Но если к тому времени, о котором идет сейчас речь, красновская армия была уже в основном сформирована, то 10-я Красная армия, прикрывавшая подступы к Царицыну, еще только формировалась.

К.Е. Ворошилову, возглавившему командование армией, и И.В. Сталину, вошедшему в состав Реввоенсовета армии, приходилось в чрезвычайно тяжелых условиях объединять мелкие партизанские группы и отряды, в ходе боев переформировывать их в регулярные воинские части, ломать партизанские привычки и методы работы командного состава, внедрять строгую воинскую дисциплину и порядок, обеспечивать войска оружием, боеприпасами, продовольствием, обмундированием».

Однако еще долго слышались настойчивые требования создания солдатских комитетов, какие были образованы после Февральской революции.

При обсуждении этого вопроса тот же Семен Михайлович приводил следующие доводы: «[…] время солдатских комитетов отошло, они нужны были в свою пору для разложения старой русской армии, но теперь они совершенно не нужны нам, поскольку мы должны не разрушать свою армию, а укреплять ее»[34].

В своих воспоминаниях Буденный приводит любопытный разговор с генералом Снесаревым, возглавлявшим тогда Северо-Кавказский фронт: «Присутствующий при нашем разговоре бывший генерал-лейтенант старой армии Снесарев […] обратился ко мне с вопросом:

– В каких случаях вы можете идти в атаку в конном строю на пехоту противника?

Это, очевидно, была проверка моих военных знаний.

Я ответил:

– Во-первых, когда боевые порядки пехоты расстроены, во-вторых, при преследовании противника и, в-третьих, при внезапном нападении.

Снесарев сказал:

– Правильно! – И, обращаясь к Сталину, заметил: – Службу знает.

После этого я подал прибывшим со мною бойцам и командирам команду:

– По