Том 8. Фабрика литературы - Андрей Платонович Платонов

Теперь он опять каждый день марширует по гудку из цеха да в цех. И тянется его жизнь, как нераспутанная нить, и живет он, как чужой. Никому до него нет дела, только ему есть до всех.

И есть еще человек, который сделал свою работу смыслом своей жизни. Это литейщик Федор Степанович Андрианов, помощник мастера литейного цеха. Работает тридцать лет на одном деле и в литейном деле великий артист и уверенный, твердый мастер. Но труд – это битва, и Федор Степаныч так же изувечен и замучен этой битвой, как и его описанные товарищи. Он глух, весь в ожогах и не ходит, а бродит, и еще давно начал ходить потихоньку, когда был помоложе (а теперь ему лет пятьдесят пять).

Работа в литейной самая тяжелая, хуже, чем в кузнице. При удушливых, разрушающих тело газах плавящегося металла, при постоянной опасности выжечь глаза, быть насмерть сожженным фыркающим жидким чугуном, и требует особого навыка, уменья, высокого мастерства при формовке и отливке. Желвак, червоточина делают вещь негодной, и ее возвратят из токарной.

Андрианов все это превозмог и поднялся в работе до художественного совершенства. Он знает металл по цвету, может быть, по запаху; изучил, как никто из литейщиков, формовку, землю, самый такт, приемы работы. И его любят и слушают за то «свинорои» (так называют рабочие других цехов литейщиков за их копанье в земле). Андрианов не портит вещей, он их любит и знает. Может быть, кроме них он не знает ничего и знать не хочет.

Теперь он, ставши помощником мастера, только учит работать молодых и показывает им иногда свое мастерство. И как его любят и уважают все. Мастер в человеке есть необходимое условие уважения к нему всех остальных людей. Будь он разбойник, но раз он еще и мастер – кончено, все равно его любят.

Андрианов же лучший товарищ и прекрасный простой человек.

Тридцать лет героического труда искалечили, наполовину убили его, но в нем же эти тридцать лет сотворили новое, невиданное существо чудесной силы и гениального мастерства в работе. Это от таких пойдет поколение в будущие времена, и ими подымется мир из грязи и вони в небесную чистоту совершенных точных форм. Не раз бывало, что только благодаря одному Андрианову литейная не останавливалась и продолжала лить паровозные цилиндры и вся дорога от Андрианова оправлялась.

Может быть, было время, когда мир держали и украшали Пушкины, Бетховены, Толстые, Шаляпины, Скрябины… Теперь держат мир и сами живут его лучшими цветами – Не-ведровы, Климентовы и Андриановы.

С мастером неразделим и человек: всех этих великих рабочих очень любят и уважают все ихние товарищи по работе, и они их тоже любят и живут всегда вместе, в ногу, одною душой.

Знамена грядущего

Дети из очага при Доме Коммунистов несколько раз сыграли сказку Андерсена «Свинопас».

Играют дети бесконечно хорошо, гораздо лучше больших людей, это надо открыто признать.

Главная сущность детского театра – чудесность, светлое обаяние сказочной, далекой жизни и совершенное преображение детей в героев золотой сказки.

В театре же старых людей всегда много мертвых действительных вещей, настоящей, наглядной, твердой жизни, которой в нашем детском, солнечном, смеющемся мире по правде нет.

Дети – неполные сосуды, и потому туда может влиться многое из этого мира. Дети не имеют строгого, твердого своего лица, и потому они легко и радостно преображаются во многие лики.

И те девочки, которые играли в сказке Андерсена принцесс Розу и Маргариту, на самом деле были принцессами – в этом им верили все, а сами они больше всех.

Как живые пламенные знамена грядущего трепетали дети в восторге игры на сцене. И тайный стыд охватывал всех больших: почему мы такие плохие и ничтожные, а наши дети – такие радостные и вольные.

Большие только предтечи, а дети – спасители вселенной.

Их «дядя Костя», из живых самый живой человек, потому что друг всех маленьких, знает, кто такие дети, и поэтому отдается им и служит им, как редкие из больших.

Кто видел детей в эти дни на сцене, тот теперь знает, что коммунистическая Россия есть единственная обитель детей на земле и все большие должны пасть жертвой за эту обитель грядущего.

Клуб-школа

По почину руководителей детского клуба при Доме Коммунистов этот клуб расширяется до школы, т. е. дети от игры переводятся к знанию. И оба эти понятия (игра – знание) совмещаются, и одно естественно рождается другим.

Это чудесный путь воспитания и, может быть, единственно правильный. От игры, радости, легкого неорганизованного труда по выбору переходить к системе, организации, скопленному труду всего прошлого – знанию.

Знание произошло из игры и свободного, нечаянного наблюдения далеких от нас существ, на заре зарождения сознания в мире. На той пограничной резкой черте, где мощные чувства, страсти животных по необходимости произвели сознание – новую силу вселенной, носителем которой в полной мере явится впоследствии человечество.

В ребенке сосредоточено все прошлое жизни, и в этом прошлом чуть очерчены контуры будущего, хрупкие фигуры еще не бывшего, но возможного.

И в первые дни-годы жизни ребенок переживает давно пережитое: он бывает зверьком и быстрыми шагами проходит всю историю общей жизни, которая сосредоточилась и в нем. Ребенок и есть отпечаток всего прошлого. Только он миллионы веков проходит в дни и короткие годы. А искусственным воспитанием этот процесс роста усиливается, ускоряется – и ребенок быстро насильственно поднимается до современного уровня человечества. Но воспитание надо начинать не прямо с высокого искусственного уровня, к какому близок большой человек – воспитатель, а следовать за естественным, физиологическим процессом маленького организма, т. е. начинать воспитание с самого низшего, примитивного, наипростейших инстинктивных жизненных функций. Иначе говоря, чтобы создать человека, надо по примеру природы начать с животного и с того, что было раньше животного, – с бессознательной, рефлективной, механической жизни первобытных организмов.

Ибо ребенок – это человек вначале, т. е. еще животное.

А воспитание есть работа за природу, но та же работа природы. И воспитание есть только великая имитация природы, и пусть оно будет им. Это его единственный, истинный смысл.

Воспитатель же, педагог должен только идти в ногу с ребенком и не перебивать, не путать его, а поспевать за ним.

А знать воспитатель должен только одну науку: каким образом протекает этот процесс переформирования инстинктов в сознание в самой своей естественной форме в ребенке, и способствовать этому. В этом все.

Самый хороший, самый разумный и сильный человек вышел