История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

из Девоншира явились сэр Питер Болл, сэр Джордж Перри, м-р Сент-Хилл и м-р Маддифорд; из Корнуолла — сэр Генри Киллигрю, м-р Коритон, м-р Сквен и м-р Роскоррот. На следующее утро все эти люди явились к принцу и услышали, что Его Высочество прибыл в Бриджуотер, чтобы получить от них совет и оказать им помощь в том, что могло бы послужить миру и благоденствию каждого графства в отдельности и успехам дела короля в целом; что если план Ассоциации, некогда ими предложенный, теперь, по причине случившихся с тех пор событий и вновь возникших обстоятельств (а с того времени, как они впервые выступили с этим замыслом, и в самом деле произошли важные перемены), уже не кажется ими осуществимым в прежнем виде, то он, принц, готов согласиться на все изменения, какие они сочтут нужным предложить, и одобрить любые иные меры, а потому он желает, чтобы комиссары провели между собой совещание, определили наилучший образ действий и представили ему свои предложения, каковые он охотно примет. Несколько дней комиссары обсуждали эти вопросы в своем кругу, после чего все они (кроме сэра Джона Стоуэлла, который, противореча остальным и не слушая ничьих доводов, продолжал упорно требовать всеобщего восстания и не соглашался на что-либо меньшее) пришли к единодушному мнению, что первоначальный замысел следует пока отложить в сторону, заменив его другим планом, а именно: в чрезвычайно краткий срок (насколько я помню, речь шла самое большее о месяце) западные графства, действуя сообразно силам и возможностям каждого из них, должны будут набрать и вооружить 6 тысяч пехотинцев (помимо личной гвардии принца, то есть еще двух тысяч человек), не считая полуторатысячного отряда лорда Горинга, но включая пехоту сэра Джона Беркли и сэра Ричарда Гренвилла, стоявшую тогда под Таунтоном, коим все рассчитывали овладеть менее чем за месяц. Принц одобрил предложения комиссаров, были согласованы все подробности этого плана, определены дни сбора новобранцев, назначены офицеры, которым предстояло ими командовать, изданы соответствующие распоряжения, приняты все необходимые меры для захвата Таунтона — в общем, все обстоятельства складывались как нельзя лучше, внушая твердую надежду, что уже в самом скором времени удастся взять этот город и создать новую армию.

< Но пребывание принца в Бриджуотере имело не только благие последствия. До отъезда из Оксфорда он почти не занимался государственными делами и был совершенно в них несведущ; теперь же его убедили лично присутствовать на заседаниях Совета, внимательно следить за обсуждением различных вопросов, учиться говорить самому и оценивать чужие речи - чтобы таким образом постепенно набраться опыта и войти в курс дел. Однако по прибытии в Бриджуотер принц подпал под влияние бывшей своей кормилицы миссии Уайндем (к которой всегда питал самые теплые чувства), и эта вздорная и недалекая женщина отбила у него охоту к серьезным занятиям. Вдобавок принцу нередко приходилось слышать, как она с пренебрежением отзывается о членах Совета, и хотя сам он на первых порах сохранял к ним должное уважение, однако другие люди, следуя ее дурному примеру, стали позволять себе подобные же вольности, что обернулось впоследствии немалым ущербом для авторитета Его Высочества и никак не способствовало успеху его предприятий. Помышляя единственно лишь о выгодах и интересах собственного семейства, миссис Уайндем упорно домогалась земельных пожалований в пользу своего мужа; когда же принц отказался удовлетворить ее претензии без согласия членов Совета, раздосадованная интриганка попыталась, и не без успеха, внести раздоры в среду этих последних, а также, воспользовавшись обидами некоторых особ из окружения Его Высочества, якобы не получивших обещанных когда-то должностей, восстановить их против Совета.

Так образовалась партия недовольных, и по мере того, как она мало-помалу набирала силу, члены Совета постепенно теряли влияние на принца. Наконец, будучи женщиной дурно воспитанной и невероятно тщеславной, миссис Уайндем стремилась показать своим сомерсетширским соседям, какой властью над принцем она теперь обладает; во всяком собрании, при большом стечении народа она вела себя с Его Высочеством до крайности развязно и фамильярно и, что всего хуже, допускала пренебрежительные высказывания об особе короля. Именно по этой причине Его Величество, давно знакомый с характером миссис Уайндем, и не хотел, чтобы его сын покидал Бристоль (ведь по пути на запад он не мог миновать Бриджуотер).

Тогда же с полной ясностью обнаружилось, что лорд Горинг не строит никаких серьезных планов относительно Кента или Сассекса, но преследует совсем другую цель - стать главнокомандующим на западе. Едва прибыв в эти края, он принялся усердно обхаживать комиссаров Сомерсета и Девона, особенно тех из них, кто был расположен к лорду Гоптону. Пытаясь выставить в дурном свете действия последнего, Горинг утверждал, будто Гоптон неразумно расходует денежные средства западных графств, и обещал всюду навести должный порядок - если принц предоставит ему соответствующие полномочия. Явившись из Бата в Бриджуотер - якобы для того, чтобы посетить затем лагерь под Таунтоном и проверить, как идут осадные работы, - Горинг попытался привлечь на свою сторону собравшихся в Бриджуотере комиссаров. Усилия его не остались тщетными, и в предложения, поданные принцу, попал пункт о назначении Горинга главнокомандующим. Даже иные члены Совета, не питавшие к Горингу ни малейших симпатий, склонялись в пользу этой меры, как единственного, по их мнению, средства обеспечить единоначалие на западе. Сразу же осуществить свой замысел Горингу не удалось, и он решил действовать по-другому. Следует, впрочем, отметить, что ему твердо пообещали пополнение из нового набора, которое должно было довести численность его пехоты до трех тысяч человек; что же до высшего командования, то он по сути уже тогда им обладал, поскольку лорд Гоптон не вмешивался в дела армии.

Наблюдая за поведением Горинга с момента его прибытия на запад, все пришли к выводу, что он твердо решил остаться при особе принца, дабы никогда более не служить под началом Руперта. Подозревали также, что Горинг умышленно позволил Вандруску деблокировать Таунтон, а жалкой горстке мятежников вновь овладеть Уэймутом. Ведь если бы Таунтон был взят,то и сам Горинг стал бы не нужен на западе, и ему пришлось бы либо вновь приняться за осуществление прежнего плана касательно Сассекса, чего он никогда всерьез не собирался делать, либо возвратиться с армией к королю, чего ему хотелось еще меньше. Как-то раз (еще до окончания аксбриджских переговоров) не сдержанный на язык Горинг с досадой сказал на одной из пирушек, что когда-то королева Франции дурно обошлась с ним и с его отцом, но он надеется уже вскоре достигнуть такого положения, что король сочтет за благо относитьcя к них обоим