История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

при нем еще на несколько дней и ввести его в курс дел, без чего он, Ферфакс, просто не сможет выполнить возложенные на него задачи. Желание это казалось весьма разумным, и поскольку речь шла о чрезвычайно кратком сроке, оно не встретило особых возражений. Но уже вскоре от главнокомандующего пришло еще одно письмо, с настойчивым требованием оставить Кромвеля на службе вплоть до завершения кампании. Так индепенденты с полным успехом осуществили свой замысел, избавившись от всех тех, чьи взгляды и симпатии не совпадали с их собственными, и сохранив пост за Кромвелем — который, действуя именем Ферфакса, преобразовал армию, назначил офицеров, известных лишь ему и никому другому, и, как это вскоре станет совершенно очевидным, управлял отныне всеми военными делами, о чем мы еще расскажем более обстоятельно и пространно.

Хотя принятие Ордонанса о самоотречении и последующая реформа армии, потребовавшие немало времени, чрезвычайно замедлили подготовку неприятеля к открытию кампании, и король таким образом получил более продолжительную передышку, чем мог рассчитывать, однако все надежды на пополнение войск к началу военных действий зависели от усердия тех, кому был поручен набор солдат, так что нам не представится особых поводов упоминать о происходившем в Оксфорде до того момента, когда время года вынудило Его Величество покинуть этот город и выступить с армией в поход. А до той поры ареной всех событий служил запад, где принц Уэльский, едва прибыв в Бристоль, обнаружил, что его ожидает гораздо больше дел (от участия в коих он просто не сможет уклониться), чем думали прежде. Одной из важных целей приезда принца на запад (помимо другой, важнейшей и уже упомянутой выше) было, опираясь на его власть и авторитет и пользуясь его личным присутствием, уладить ссоры и устранить несогласия между знатными и влиятельными особами в тех краях (равно преданными королю, но причинявшими его интересам немалый ущерб прискорбными своими распрями и раздорами) и объединить усилия всех сторонников Его Величества в борьбе за общее дело, от успехов и торжества коего всецело зависели благополучие и безопасность каждого из них. Для достижения этой цели требовалось (помимо непосредственного участия принца и всяческой поддержки с его стороны), чтобы окружавшие его люди, коим было поручено ведение этих дел, выказывали величайшее усердие и действовали чрезвычайно умело. Но уже вскоре Его Высочество столкнулся с иной, совершенно неожиданной задачей и обнаружил, что ему предстоит бороться со злом гораздо более трудноискоренимым, которое, если вовремя с ним не покончить, неизбежно повлечет за собой куда более прискорбные последствия, нежели зло, упомянутое выше. Я веду речь о честолюбии, соперничестве и взаимной зависти армейских офицеров, из-за чего их войска забыли о всякой дисциплине, а жители тех краев страдали от грабежей и насилий, как будто оказались под властью неприятеля — и это в то самое время, когда в западных графствах со дня на день ожидали вражеского вторжения. Чтобы лучше это все понять, нам необходимо будет предварить дальнейший рассказ точным описанием состояния западных графств к моменту прибытия в Бристоль принца Уэльского.

Еще до отъезда принца на запад Его Величество отправил в Гемпшир лорда Горинга, выделив ему, по его же просьбе и для осуществления его собственного плана, отряд пехоты, кавалерии и драгун с пушками. Из Гемпшира Горинг замышлял двинуться в Сассекс, где, как он уверял, многие благонамеренные особы, с которыми он имел тесные сношения, обещали подняться и выступить за короля; такое же восстание, утверждал Горинг, произойдет в Кенте. В итоге он был назначен генерал-лейтенантом Гемпшира, Сассекса, Суррея и Кента; при этом король вовсе не желал, чтобы Горинг находился рядом с принцем, и даже не мог себе представить, что такое окажется возможным. Вначале Горинг попытался взять Крайстчерч, неукрепленный рыбацкий городок в Гемпшире, но был отбит с уроном и отступил к Солсбери, где его кавалеристы, не разбирая друзей и врагов, принялись творить те же самые бесчинства, какими они уже отличились в Гемпшире, так что этот край, прежде хранивший верность королю, а ныне истерзанный насилиями Горинга, с радостью встретил бы любую армию, которая избавила бы его от этих страданий. Пока лорд Горинг без всякой пользы стоял в тех местах, мимо него, не встретив ни малейшего противодействия, проследовал отряд кавалерии и драгун под началом немца Вандруска — он шел деблокировать Таунтон (осажденный полковником Уайндемом и находившийся в довольно тяжелом положении) и с успехом выполнил свою задачу. Примерно тогда же сэр Уильям Гастингс, комендант Портленда, с помощью сэра Уильяма Дайвса, командовавшего в Дорсетшире в должности генерал-лейтенанта, внезапным ударом взял Уэймут и захватил форты вместе с верхним городом; мятежники отступили в нижний город, отделенный от верхнего морским заливом и не имевший ни крупного гарнизона, ни сильных укреплений, почему им и рассчитывали овладеть скоро и без труда. Но для того, чтобы вражеские войска, освободившие от осады Таунтон (а их полагали гораздо более многочисленными, чем они были в действительности), не смогли помешать полному захвату Уэймута, и чтобы поскорее это дело завершить, туда по приказу из Оксфорда послали лорда Горинга — который сам того пожелал, ибо его друзья в Сассексе и Кенте, как он теперь заявлял, оказались не готовы к выступлению. Посредством этой меры надеялись быстро справиться с врагом как в Уэймуте, так и в Таунтоне. В итоге лорд Гоптон — а именно ему как фельдмаршалу Запада по праву принадлежало командование в этих графствах, куда он был отправлен королем для наведения порядка и улаживания раздоров — был особым приказом отозван в Бристоль, во избежание споров о старшинстве между ним и лордом Горингом, ведь один из них был генералом артиллерии, а другой — кавалерийским генералом, однако Гоптон являлся еще и фельдмаршалом Запада, где лорд Горинг никаких полномочий не имел.

Вскоре по прибытии к Уэймуту лорда Горинга с отрядом в три тысячи кавалеристов, полторы тысячи пехотинцев (не считая тех, кто его там встретил), драгунами и артиллерией из-за чьей-то вопиющей нерадивости и бездеятельности (чтобы не сказать хуже) этот чрезвычайно важный пункт вновь оказался в руках той самой жалкой горстки неприятелей, которых совсем недавно выбили из верхнего города в нижний и на которых смотрели уже как на пленников, находящихся по существу в полной власти осаждающих. Тайну этой роковой неудачи никогда не пытались раскрыть, но глас народный прямо и решительно возложил вину за случившееся на недостаток бдительности, свойственный генералу Горингу, который со всем своим воинством удалился после этого в Сомерсетшир. Прибыв в Бристоль, Его Высочество нашел запад в следующем положении: мятежники