Мать Тереза. Вера творит чудеса - Жан-Мишель ди Фалько

Они должны повторять в мыслях: все, чем я владею, — не мое, не смущает мой дух; ничто не мешает мне делиться своим добром, отдавать его, отдавать себя! Нам надо научиться отдавать себя. Принимать все, что Бог даст нам и берет у нас, — значит позволять благодати Божией совершать в нас свое дело. С такой верой нетрудно распознать Христа и прикоснуться к Нему в скорбном образе беднейших из бедных». Предусмотрительность Гонджи дошла до того, что в первой редакции устава она даже записала: орден не имеет никакой собственности; все недвижимое имущество, которое он может получить путем дарения или завещания, принадлежит не ему, а Римской Католической Церкви. Но на это отец Ван Эксем, как сведущий юрист, возразил, что переговоры между Ватиканом и получившей независимость Индией еще не завершены, так что Католическая Церковь, строго говоря, не является в этой стране юридическим лицом и не может распоряжаться скудным имуществом Миссии Милосердия.

Сестре Терезе поневоле пришлось согласиться, но она проявила редкую строгость, устанавливая, какими материальными благами могут владеть она и ее сестры: эмалированная миска со столовым прибором, два сари, нижнее белье, пара сандалий, кусок мыла, тюфяк и пара простыней. Это было мало, очень мало, и все же, несомненно, слишком много на взгляд основательницы ордена, считавшей, что «обет бедности должен соблюдаться весьма, весьма строго, потому что мы сами должны быть бедны, чтобы понимать и любить бедных». Но это не отпугивало желающих поступить в орден, хотя устав, разработанный матерью Терезой, их не баловал. Прежде всего, каждая желающая вступить в конгрегацию должна была прожить шесть месяцев в орденском доме и в течение этих шести месяцев наблюдать, как живут и трудятся ее будущие товарки. Такой испытательный срок необходим, чтобы убедиться, что «у них действительно есть призвание к этому роду жизни». Уходили обратно не часто, но такие случаи были; о них целомудренно не распространялись. За эти пол года поступающие должны были освоить английский: ведь родной язык Шекспира — общий для Индостана с его подлинно вавилонским смешением языков: тамильский, хинди, бенгали, урду, гуджарати, малаялам, кашмири, все со множеством диалектов — всего 1652. Монахиням, собиравшимся со всей Индии и со всего мира, нужно было общаться между собой. Каждой из них велено было в совершенстве освоить один из языков Индии (мать Тереза первая подала пример, выучив бенгали), но и по-английски они должны были говорить безупречно, тем более что на этом языке написаны принятые в ордене духовные книги.

После испытательного срока новоприбывшие еще на шесть месяцев становятся испытуемыми, затем послушницами. Два года они усиленно изучают богословие, историю Церкви и Священное Писание. Особое внимание уделяется тщательному и подробному совершенствованию распорядка дня и образа жизни ордена, для которого слово «строгий» кажется мягким. День сестры Миссии Милосердия расписан по минутам. Подъем в половине пятого утра, после него утреннее правило, месса и краткий легкий завтрак, после которого сестры расходятся по различным хозяйственным делам. С половины восьмого до половины первого они на работе: в школе, приюте умирающих, сиротском доме и т. п. В 12.30 — общая трапеза, после нее исповедь, поклонение Крестному пути, богослужение и краткий получасовой отдых. С трех часов до половины седьмого монахини опять трудятся, а послушницы идут на лекции и занятия.

В 18.30 — общее поклонение Святым Дарам. Сначала оно бывало всего раз в неделю, но вскоре мать Тереза решила сделать этот обряд ежедневным: «Он никоим образом не прерывает наших трудов, ибо наш труд есть молитва: ведь и наше служение бедным — тоже молитва». Чтобы яснее указать на значимость этого момента, мать Тереза, вводя ежедневное поклонение Дарам, завершила свое слово так: «А теперь изыдем из этой капеллы, чтобы знать и любить Того Самого Господа Иисуса, Которому мы сейчас поклонялись во Святых Дарах Его. Видите, мы блаженны, ибо можем оставаться с Христом круглые сутки. Как светит лампада? Неприметно с течением времени капля за каплей сгорает масло. Что же такое, дорогие сестры, капли масла в нашей жизни? Это малые наши повседневные дела. Если они верны и праведны, то говорят и свидетельствуют о любви. Итак, не ищите Христа вот здесь или вон там, но прежде всего внутри вас, в общении святых — и тогда сможете служить Ему в других… Плод таинства брака — ребенок, а плод нашего союза с Христом — любовь… Лампада не горит без масла, а любовь не может выжить без обета бедности и послушания». После ужина, который бывает в половине восьмого, происходит совет, на котором монахини распределяют послушания на следующий день. Около половины девятого им наконец дают немного личного времени, а потом бывает вечернее правило. Так у сестры Миссии Милосердия проходит шесть из семи дней в неделю. Для тех, кто уже принес обет, мать Тереза установила день не отдыха, но сосредоточения, посвященный молитве и благочестивому размышлению: «Этот день очень важен, ибо он позволяет нам восстановить силы, чтобы заполнить внутреннюю пустоту от громадного ежедневного труда».

Проект устава, внимательно прочитанный и исправленный отцами Ван Эксемом и Генри, был представлен монсеньору Перье, а тот передал его на утверждение в Рим. Утверждение состоялось осенью 1950 года: Конгрегация монашества уведомила архиепископа Калькуттского, что папа Пий XII «одобрил основание женской конгрегации Миссии Милосердия с резиденцией по адресу: Калькутта, Крик-Лэйн, 14». 7 октября 1950 года монсеньор Фернан Перье служил в этом самом доме мессу, во время которой отец Ван Эксем зачитал буллу об основании ордена. Во время этой церемонии мать Тереза думала про себя о своей подруге Жаклин де Деккер, которую встретила в Патне. Из-за тяжелого повреждения позвоночника она не могла принять пострижение и стать миссионеркой, как собиралась. Жаклин была вынуждена вернуться на родину, в Бельгию, но постоянно поддерживала переписку с матерью Терезой. Они делили общую духовную жажду и были связаны прочной дружбой. Именно с Жаклин мать Тереза делилась своими планами, с ней советовалась прежде, чем обратиться к монсеньору Перье. Понятно, она не могла держать подругу, которую считала своим «вторым я», в стороне от своего дела. Она предложила ей: «Не хотели бы Вы стать нашей сестрой и служительницей Миссии Милосердия, телом оставаясь в Бельгии, но душой в Индии, где столько душ с нетерпением ожидает Господа и Спаса нашего?» Тереза считала недуг Жаклин Божьим даром: «Дорогая дочь моя, Господь, должно быть, сильно Вас любит, раз дает Вам такую большую часть в Своих скорбях. Блаженны Вы, ибо Бог Вас избрал. Будьте добры и щедры и оставьте мне место в Вашем