Да будет свет... - Анатолий Федорович Дьяков

заместитель председателя Государственного комитета РФ по управлению государственным имуществом A. К. Белоусов, первый заместитель министра финансов РФ А. Л. Кудрин, заместитель председателя Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) России Г. П. Кутовой, руководитель Федеральной службы России по делам о несостоятельности и финансовому оздоровлению (ФСДН) П. П. Мостовой, заместитель министра экономики РФ Н. Г. Шамраев, министр Правительства Российской Федерации Е. Г. Ясин.

От субъектов Российской Федерации и миноритарных акционеров в списке по избранию в совет директоров остались: начальник территориального центра Востокэнерготехнадзор АО Дальэнерго Ю. Д. Башаров, генеральный директор АО Свердловскэнерго В. Н. Родин, первый заместитель премьера Правительства г. Москвы Б. В. Никольский, генеральный директор АО Тюменьэнерго В. Ф. Боган, генеральный директор АО Ставропольэнерго Е. А. Желтиков, генеральный директор АО Красноярскэнерго В. М. Иванников, генеральный директор АО Колымэнерго B. А. Пехтин.

Сергею Владиленовичу Кириенко было поручено также голосовать за внесение изменений и дополнений в Устав общества, в том числе за устранение должности президента РАО «ЕЭС России», за разделение функций председателя совета директоров и председателя правления общества и за избрание меня председателем Совета директоров.

Я прекрасно понимал, что как только пройдет собрание и будут переизбраны руководящие органы общества, повсеместно начнется кадровая чистка, резко изменится отношение к развитию и наращиванию мощностей Единой энергетической системы. Останется только мечтать о притоке инвестиций в электроэнергетику — даже при условии соблюдения прозрачности балансов по таким видам деятельности ЕЭС России, как генерация, транспортировка и система сбыта, за разделение которых так рьяно ратует Международный валютный фонд. Объемы капитального строительства новых объектов электроэнергетики пойдут на убыль — это будет никому не нужно. Россия вступит на путь, никуда не ведущий!

Чтобы как-то смягчить ситуацию, я делал все возможное для сохранения руководящих кадров, и в первую очередь, правления РАО «ЕЭС России». Накануне общего годового собрания я продлил контракты со всеми членами правления. Форсированно принимал всевозможные меры по скорейшему созданию и регистрации Расчетно-диспетчерского центра Федерального (общероссийского) оптового рынка энергии (мощности) — РДЦ ФОРЭМ. Его создание я поручил заместителю генерального директора ЦДУ «ЕЭС России» Борису Дмитриевичу Сюткину и генеральному директору Центроэнерго РАО «ЕЭС России» Александру Николаевичу Ремезову. К сожалению, они не сработались, между ними начались распри, взаимные оскорбления, что отрицательно сказывалось на ходе работ. Надо было срочно принимать меры, и я сделал ошибку: оставил Сюткина завершать дело, а Ремезова отстранил, вернув на прежнее место работы. Сюткин затянул процесс оформления перевода работников из ЦДУ «ЕЭС России» в РДЦ ФОРЭМ и не смог до начала годового общего собрания акционеров РАО «ЕЭС России» обеспечить работу РДЦ в качестве самостоятельной организации. Расчетно-диспетчерский центр ФОРЭМ начал функционировать с лета 1997 года.

Как ни старался я сдержать распространение информации о предстоящих изменениях в руководстве и в Уставе РАО «ЕЭС России», отовсюду поступали предложения о помощи. Звонили руководители многих субъектов Российской Федерации, городов и районов, наших акционерных обществ и задавали один вопрос: «Какую помощь и в какой форме оказать?» Отвечал я всем одинаково: «Не нужны никакие акции в мою защиту. Следует прибыть на собрание и проголосовать по всем вопросам повестки дня собрания, подготовкой которого я сейчас занимаюсь». Большинство из звонивших выражали недоумение по поводу занятой мною позиции.

Годовое общее собрание акционеров РАО «ЕЭС России», как и планировалось, началось 30 мая 1997 года во Дворце культуры города Конаково Тверской области, известного крупнейшим в России фарфорово-фаянсовым заводом. В зале будто бы гудел пчелиный рой, вырвавшийся из улья. Ситуация напоминала пороховую бочку, готовую взорваться от любого брошенного огня в любое время. Во всяком случае от меня ждали такого взрыва. И удивлялись, почему я спокоен, да еще сдерживаю собравшихся, не давая вырваться наружу энергии, направленной, с одной стороны, против предлагаемых изменений, а с другой — на поддержку моих действий.

Перед обсуждением изменений в Уставе акционерного общества собравшиеся были проинформированы о необходимости решить один очень непростой, можно сказать, животрепещущий вопрос. Он уже давно витал в воздухе, создавая определенное напряжение в коллективе, поскольку был связан с ликвидацией должности президента РАО «ЕЭС России». Итоговое решение ни для кого не являлось тайной, и оно могло бы стать для меня чем-то вроде тяжелого занавеса, неумолимо падающего на сцену по окончании пьесы. По ту сторону занавеса могло бы остаться всё, чему я посвятил свою жизнь, а по эту — мои переживания, раздумья и планы о совершенствовании отрасли, выводе ее на новые рубежи.

Совершенно неожиданно слово взяли акционеры, представлявшие Самарскую область, Республику Северная Осетия-Алания и другие субъекты Российской Федерации. Они рассказали о моем вкладе в развитие электроэнергетики России и моих усилиях, направленных на создание и сохранение целостности Единой энергетической системы в сложнейший период развития нашего государства. Сделать это можно было, говорили выступавшие, «только через формирование такого уникального акционерного общества страны, каковым является поистине любимое детище А. Ф. Дьякова — РАО «ЕЭС России». На этом чрезвычайно сложном участке деятельности, подчеркивали ораторы, «роль основателя и первопроходца переоценить невозможно». Звучали и другие, разной степени весомости, факты и аргументы. В результате на голосование было выдвинуто предложение об избрании меня почетным президентом РАО «ЕЭС России» пожизненно. Поддержка зала была почти единодушной. Одновременно, в соответствии с внесенными в Устав поправками, меня избрали председателем совета директоров общества сроком на пять лет.

После собрания Кутовой попросил членов вновь избранного совета директоров РАО «ЕЭС России» пройти в небольшую комнату, примыкавшую к сцене. Там собравшимся (а было их всего семь человек) было предложено избрать на пост председателя правления РАО «ЕЭС России» Б. А. Бревнова. Для принятия положительного решения не хватило одного голоса. Что делать? Кутовой быстро нашел выход: он позвонил Шамраеву, не прибывшему на заседание совета, который и отдал свой голос в пользу Бревнова. С этого момента Бревнов стал председателем правления РАО «ЕЭС России». Надо сказать, что накануне этого «исторического решения» позвонил сам Немцов. Он потребовал ни много ни мало: по возвращении в Москву организовать нечто вроде массового шоу, на котором представить российским и зарубежным средствам массовой информации нового председателя правления РАО «ЕЭС России».

Вернувшись в Москву, мы с Бревновым в половине шестого вечера поднялись в рабочий кабинет, который до этого времени занимал я, будучи президентом РАО «ЕЭС России». В приемной уже толпилась журналистская братия, представлявшая разнообразный спектр электронных и печатных СМИ. Судя по возбуждению, витавшему в атмосфере, профессиональным репортерам не терпелось как можно быстрее зафиксировать для истории факт взлета к высотам энергетической власти федерального уровня представителя «нижегородской команды». Интересно, приходилось ли всем этим бойцам информационного фронта когда-нибудь слышать мнение великих о том, что слава — это яркая заплата тщеславия на рубище духовной несостоятельности?

Ожидавший нас