Конде Наст. Жизнь, успех и трагедия создателя империи глянца - Жером Каган

Следующая страница начинается с коротких объявлений: это удобное средство привязать сообщество читательниц и принести легкий доход для журнала. За ней идут семь колонок мелким шрифтом, поочередно освещающих моду, светские новости, музыку и искусство – сборная солянка, чтение которой доставляет все что угодно, кроме удовольствия. Наконец, доходит очередь до передовицы, она напечатана на странице слева: полная чушь, на взгляд современной прессы. Неподписанный текст освещает вопрос о том, почему мужчины не ходят в церковь. Сегодняшний читатель, возможно, удивится, узнав, что здесь нет никакой связи с анонсируемой на обложке темой меблировки… Забавно также, что напротив передовицы разместили рисунок, изображающий трех женщин, одетых по последней весенней моде в шелк и вуаль, без всякой корреляции с вопросом, касающимся отношения мужчин к религиозному культу.

Страница, посвященная театральным новинкам, украшена тремя фотографиями актеров: в целом все кратко и связно. Следующая рубрика, также занимающая целую страницу, называется As Seen by Him («Его глазами»). Она написана от первого лица, и в ней, видимо, скомпилирован ряд комментариев (в данном случае касающихся браков и разводов в Соединенных Штатах), навеянных светскими новостями. Речь идет об «основном блюде» журнала – рубрике настолько снобистской, что она способствовала престижу журнала в США.

Только после этого идут страницы, озаглавленные Paris («Париж»), украшенные многочисленными рисунками. Забавно звучит имя редактора раздела моды: Aube de Siècle (Заря века (фр.), не заслуживающий доверия псевдоним, преимущество которого состоит в том, что он одновременно вызывает ассоциации с Францией и аристократией[2]. Эскизы не склонны радовать глаз и довольствуются тем, что как можно точнее передают фасон моделей. Странно, что не упоминаются имена модельеров, создавших эти рисунки…

Остальные полосы номера в основном посвящены внутреннему убранству (с несколькими фотографиями, расположенными внизу) и рубрике под названием The Well Dressed Man («Хорошо одетый мужчина»), напоминающей нам о том, что Vogue не всегда был журналом, предназначенным только для женщин. В итоге от этих страниц остается ощущение непрофессионализма… и веет скукой.

Изучая другие номера первой версии журнала Vogue, мы узнаем, что ему не были чужды поэзия и беллетристика: там регулярно печатались целые отрывки из произведений популярных писателей. Также в журнале с самого начала была рубрика, посвященная животным, уголок моды для небогатых людей и, начиная с февраля 1899 г., система купонов, которые можно было отослать обратно в редакцию вместе с 50 центами, чтобы получить швейную выкройку.

Словом, если структура журнала впоследствии мало изменилась, то стиль и наполнение пережили настоящую революцию благодаря небывалой редакторской требовательности и значительному технологическому прогрессу.

Новая эра

В первые полгода после выкупа журнала Vogue Конде Наст оставался верен своей врожденной осмотрительности и не вводил никаких изменений редакционного порядка. В конце концов, тремя годами раньше, после смерти Артура Б. Тернера, Мари Гаррисон и Эдне Вулман Чейз неизменно удавалось издавать 52 номера журнала. В первую очередь следовало реформировать коммерческий отдел. Публикуя в среднем пять страниц рекламы, предприятие теряло деньги. Конде Наст был решительно настроен переломить эту тенденцию, выгодно используя опыт своей работы в Collier’s и отношения, завязанные им в сфере женской моды в то время, когда он развивал Home Pattern Company.

Следуя неизменному ритму, новый президент компании, приезжая пораньше в офис в доме № 11 на 24-й Восточной улице, закрывался в кабинете с бухгалтерскими книгами и так же незаметно выходил оттуда поздно вечером. Высокомерие? Непрофессионализм? В редакции ходило много слухов о молодом тридцатишестилетнем незнакомце в пенсне, который встал во главе журнала.

Наконец, в середине февраля 1910 г. Конде Наст решил, что знает достаточно для того, чтобы приступить к реорганизации журнала Vogue. Для того чтобы улучшить качество текстов и дать коллективу время для методичного оповещения всех рекламодателей, было решено, что журнал будет выходить два раза в месяц. В то же время Наст повысил цену за экземпляр журнала с 10 до 15 центов, сохранив при этом стоимость годовой подписки в 4 доллара. Покупка номера в газетном киоске, в значительной мере зависящая от случайности, в глазах рекламодателей не представляла большого интереса. Главной была возможность рассчитывать на поддающееся оценке сообщество преданных читателей.

Чтобы сделать журнал привлекательнее, Наст, по примеру Collier’s, решил систематически прибегать к цветной печати. 15 февраля 1909 г. на первой полосе журнала в последний раз появится одинокий мужской образ, в дальнейшем это место будет отдано женщинам. Конечно, рубрика The Well Dressed Man сохранилась, но разве не жены советуют своим мужьям, какую одежду выбрать? В сердце нового издания, выходящего дважды в месяц, появятся полновесные полосы, посвященные женской моде и светским новостям. А количество имевших большой успех швейных выкроек увеличится, и они станут выходить в регулярных приложениях. Предполагалось также поощрять короткие объявления, собранные под рубрикой Sales and Exchanges («Продажа и обмен») для того, чтобы удержать читателей и обеспечить легкий доход. Что касается других рубрик, то они останутся более или менее без изменений, за исключением раздела беллетристики, по мнению Наста, слишком специфического для журнала, нацеленного на приличное общество, и от него в конечном счете отказались.

Эти корректировки редакционного порядка сопровождались переменой адреса редакции. Журнал сменил офис поблизости от садов на Мэдисон-сквер на новенькие помещения в доме № 443 на 4-й авеню. При звуке слова «переезд» в жилах Клариссы закипела кровь: невозможно себе представить, чтобы этот проект состоялся без ее участия.

Так прежние сотрудники журнала Vogue, как и Хейворт Кэмпбелл, нанятый на должность арт-директора, познакомились с миссис Наст, супругой нового шефа. За пятнадцать лет службы Эдна Вулман Чейз никогда не видела такого экстравагантного, а также такого сильно загримированного создания… К ее огромному удивлению, старую мебель, купленную когда-то на скорую руку у нью-йоркских оптовиков, заменили на изящную мебель и безделушки, купленные в лучших мебельных магазинах и бутиках, где продавали предметы интерьера. Эдне как заместителю главного редактора было предложено бледно-желтое бюро с резными синими ножками, высокий и узкий шкаф для хранения вещей и стол со столешницей из серого мрамора. В других кабинетах выстроились рядком стулья и бюро из белого воскового дуба, сочетавшиеся со шторами из серого шелка. Повсюду на стенах висели оригинальные произведения искусства, и были расставлены вазы с ежедневно меняющимися свежими цветами.

Невозможно было мечтать об обстановке более элегантной и как нельзя лучше подходящей к элитарному духу журнала и персонала, взгляды и знания которого по-прежнему говорили о принадлежности к избранному кругу издателей. Но не все инициативы Клариссы быль столь вдохновляющими.