Любовник Павлова - Ника Маслова

Нет, ну вот умеет же человек обломать удовольствие. Я-то уже расслабился и решил, что делаю ему самый классный минет в его жизни, а он критикует. Наверное, не хочет, чтобы я постарался доставить ему настоящее удовольствие. Хочет меня разозлить.

— Глубже, Вадим. Даже девушки умеют делать это лучше тебя.

Нет, он это серьёзно?

Я выпустил его член изо рта. Чуть-чуть отдышался, стёр влагу с губ. Взглянул на него снизу-вверх и ринулся в бой, даже не пытаясь подняться на ноги:

— Глубже я не умею. Я же не выпускник курса «Глубокая глотка» или «Как выйти замуж за миллионера через минет».

Павлов нахмурился.

— Я серьёзно. Как вы правильно заметили, я не шлюха, и не собираюсь в неё превращаться. Может, позволите мне уже делать то, что я умею и люблю де...

Моё желание рассказать Павлову, как он не прав, закончилось тем, что сначала я оказался на ногах, затем недовольный хозяин толкнул меня на кровать — приятно спружинившую под моей спиной, умеренно твёрдую.

— Так не пойдёт, — сказал Павлов, глядя на меня, путающегося в стреножившей ноги одежде, полуголого, со стояком.

— Да что не пойдёт?! У вас отлично стояло, вам нравилось, я же видел! — Я приподнялся на локтях. — Да что вам не так?

Павлов не ответил. Как предсказуемо, а! Нет, он всё же тот ещё дятел.

— Подрочи себе.

— Что? — Я прямо опешил. А у него тон серьёзнее некуда, лицо сфинкса — вообще без эмоций.

— Погоняй шкурку, — бесстрастно предложил Павлов. — Или ты этот процесс называешь иначе?

— Как я это называю — неважно. К вашему выражению лица и дорогому костюму больше подошли бы термины: самоудовлетворение, онанизм, мастурбация.

— Лысого погоняй, не ленись, — Павлов позволил себе усмехнуться. — На мой костюм не смотри, смотри глубже, под ним.

А там, кстати, было на что посмотреть. Павлов светил стояком в приспущенных брюках.

Я сел. Поднял руку, показал ему ладонь, пострадавшую в памятном столкновении с лестницей.

— Вот как я могу это сделать такими руками? Вы садист или как?

Миллионеры — создания нежные, как я и говорил. Павлов обиделся. Подтянул бельё, брюки, начал застёгиваться. Ситуация казалась настолько дикой, что я даже не шевельнулся, наблюдая за ним. Так и сидел на кровати полуголый, в пиджаке и расстёгнутой рубашке, с болтающимися ниже колен трусами и прочим. Мой член оптимистично торчал строго вверх, опадать и не думал, хотя, судя по тому, что делал Павлов, к надеждам на секс в гости пришёл товарищ облом.

— Что вы собираетесь... — Я заткнулся, когда вернувший вид большого босса Павлов сел рядом со мной на кровать. Потом всё же не выдержал: — Секс-то будет? — Кивнул на свой стояк. — Любовников, чтобы не трахать, глупо ведь нанимать?

Павлов фыркнул. Покачал головой.

— Ну и балбес ты, Вадим. — Выражение его лица изменилось, стало серьёзней. И он сказал тем самым тоном из секса по телефону: — Иди-ка сюда.

Глава 8-3. Вадим. Работа такая

Глава 8-3. Вадим. Работа такая

Павлов начал с поцелуев. Спокойных и основательных, а затем всё более страстных и всепоглощающих. Он действительно хорошо целовался. Особо не позволял себе отвечать, доминировал, но и давал столько, что жаловаться в голову как-то не приходило. Я цеплялся за его плечи, затем он уложил меня на кровать и навис сверху. Держал меня за голову, не давал сбежать — будто я вздумал бы сопротивляться. О нет, прекращать я не собирался. По уху бы ему дал, если бы он вновь решил отступить.

И как только я об этом подумал, Павлов прервал поцелуй. Приподнялся надо мной, и я — вместо задуманного удара по уху — недовольно выдал:

— Ну что, опять?

Нет, ну серьёзно. Он распалял меня, а затем отступал. А у меня уже всё, яйца звенели. Я так сильно хотел кончить, что уже готов был рычать.

Не пришлось. Одарив меня нечитаемым взглядом, Павлов сплюнул себе на ладонь и растёр влагу по моему члену. Чуть сжал ствол, отпустил, хитро выкрутил кулак, доставив мне особо сильное удовольствие — и я обнаружил себя с приоткрытым от удивления ртом. Дрочащий мне Павлов никак не вписывался в привычную картину мира. Вся ситуация не вписывалась, но вот это — больше всего.

— Зачем? — спросил я, отзеркалив Павлова с его тупым «почему». Но я и правда не понимал, зачем он, для начала застегнувшись на все пуговицы, решил побаловать меня своими руками. Погонять лысого, как он выразился. И получалось это у него хорошо, на мой вкус — даже слишком.

Павлов положил свободную руку мне на бедро, удерживая, чтобы я меньше дёргался.

— Хочу, чтобы ты кончил. Перевозбуждение не идёт тебе на пользу, Вадим. Ты слишком много себе позволяешь, наглеешь, нарываешься на неприятности, а наказывать я тебя пока не хочу.

— Пока? — повторил я за ним. В голове возникли образы наручников, плёток и прочих атрибутов ролевых игр. И это не я такой озабоченный. Это всё Павлов и его секси-голос, обещающий меня наказать.

— Да, пока. А ты что, мазохист, претендуешь на особо острые ощущения?

Уел так уел. Я даже не нашёлся с ответом, молча покачал головой.

— Нет? А очень похоже на то, — не прекращая делать мне хорошо, сказал Павлов. — Ты так старательно нарываешься, что я тут подумал, а может, достать пару игрушек, применить на тебе?

Он усмехнулся, но я всерьёз испугался, что это никакая не шутка.

— А у вас они есть, эти игрушки? — Я приподнялся на локтях. — Вы что, этой фигнёй увлекаетесь?

Только не это, пожалуйста! На двухмесячную БДСМ-сессию с Павловым-доминантом я не подписывался. Я ещё слишком молод, я, блин, жить хочу.

Павлов толкнул меня в плечо, и я упал на постель.

— Спокойно лежи.

— Я не люблю такие игры, — признался я, бурно дыша. — Я не люблю боль. Мы на такое не договаривались!

— Спокойней, я понял тебя. На такое мы и правда не договаривались.

Фух, а я ведь уже пересрал. Нет, серьёзно. Как Павлов бьёт, сложно забыть. А дай ему в руки кнут, плётку, паддл или ремень — он же того, если перевозбудится, то повезёт, если до смерти не забьёт — с такой-то физической силой