Первый Артефактор семьи Шторм 4 - Юрий Окунев

самооборона, после чего скроюсь. Артефакты на мне, инструмент с собой. Мир достаточно велик, чтобы скрываться в нём, создавая артефакты и закрепляя цикл перерождения. А после попробуем ещё раз и, есть шанс, окажемся в новом мире, где к богам относятся с большим уважением.

Реальный мир ударил в лицо ярким светом, но мне не нужны были глаза, чтобы видеть вокруг. Как только Кислицины отпустила мою руку, я активировал Армагедец, направляя на Гончую.

Не успело вылететь пламя, как мне в нос ударил неприятный запах, и голова закружилась. Силуэт Татьяны поплыл перед Взглядом артефактора, потоки магии в моём теле начали двигаться хаотично, а сердце — сбоить.

«Яд!» — мелькнуло в голове, но действовать было поздно.

Меня подхватили крепкие руки, которые обожгли кожу, как огнём. Я слышал, как выкрикивают мою фамилию, зовут по имени, а в голове пульсировал вопрос: «Когда я стал Сергеем Штормом? Кем я был до этого? Как меня звали?»

Но ответа не было. Только «Шторм» снова и снова крутился, сдувая другие мысли и воспоминания. А, не. Была ещё одна мысль: не дамся!

Собрав все силы в кулак, я ударил чистым Даром. Вложил всё, что у меня накопилось, всё, что изучил и добыл в этом мире. Ударил, не надеясь выжить, а лишь отомстить тем, кто пришёл за мной в виде Гончей.

Неприятный запах резко исчез, как и мутная пелена перед глазами. Остались лишь горячие руки, держащие меня под локти, и восторженный голос:

— Шторм! Когда ты так научился? Это же заклинание третьего ранга! Ты что, раньше и силу свою скрывал?

Один локоть освободился, и Яростный подбежал к лежащей на земле Кислициной. Гончая трясла головой и пыталась прийти в себя.

— Как вы? И что вы с ним сделали? Он никогда так не умел, а уж я повидал его в критической ситуации не раз! — тараторил Алексей, поднимая женщину с асфальта.

Черкасов же наоборот крепко держал меня, а его сильные пальцы впивались, казалось, прямо в кость.

— Я слышал о таком, — пробормотал Антон. — Куда же заглянула Гончая, что тебя так торкнуло?

Я чуть не ляпнул: «В прошлую жизнь», но вместо этого попробовал отступить. Ноги едва держали, а Черкасов удерживал меня за руку.

— Спокойно, спокойно! Всё позади. Дыши, сейчас станет легче, — уговаривал он меня, шепча спокойно, как шуршащий песок на мягком ветру.

Я же не сводил взгляд с Гончей, понимая, что она-то сейчас скажет, кто я на самом деле. Армагедец мерцал в рукаве, собирая силу для атаки, но Яростный стоял на пути, а нанести ему вред я не хотел.

Вдруг Татьяна зажала рот, отвернулась и его стошнило. Яростный лишь немного отодвинулся и посмотрел на меня. Увидев, что я продолжаю целиться из своего оружия, покачал головой. После этого достал платок и передал Татьяне.

— Всё в порядке?

Она кивнула и сказала сквозь платок:

— Слишком много божественной энергии.

Алексей хмыкнул, после чего медленно отошёл:

— Простите, хотел как лучше, а получилось как всегда.

Женщина махнула свободной рукой и медленно поднялась. Она выглядела бледной, но всё же её пальцы левой руки были скрючены, словно она готовилась нанести удар заклинанием.

— Это мне нужно извиниться, — неожиданно сказала она. — Ехала смотреть на божественные материалы, но не подготовилась к этому. Вы все трое пронизаны этой противной энергетикой. Моё тело, — она помотала головой, — не выдержало. Особенности Дара, — чуть извиняясь закончила она.

Как ни странно, со стороны Холла Героев к нам никто не подошёл, будто им было наплевать, что происходит на пороге.

— Господин Шторм, — обратилась ко мне Гончая. Она сложила руки перед собой. — Такая глубокая проверка вышла случайна: да, я хотела вас коснуться, но при падении я не проконтролировала Дар. И получилась столь дезориентирующая ситуация. — Она вдруг ухмыльнулась. — Зато теперь вы можете представить, какие проверки проходят одарённые, когда попадают к Церберам.

Она протянула ладонь в сторону Яростного.

— Вас я тоже проверила без спроса, что и вызвало столь, кхм, неприятную ситуацию. Приношу свои извинения. Вас трогать я даже опасаюсь, — она посмотрела на Черкасова. — У вас артефакт с атрибутом крови, верно?

Черкасов демонстративно постучал по ноге. Раздался характерным металлический звук.

— Господин Шторм, позвольте один вопрос. Личный.

Я напрягся, зная её вопрос, но под нахмуренным взглядом Алексея осёкся и постарался выдохнуть.

— Что вас интересует?

Татьяна сделала шаг ближе, а я поднял обе руки с артефактами.

— После прошлой нашей встречи вы не обратили внимание, что произошло с вашими силами? Не было ощущения, что Дар будто стал сильнее или стабильнее?

Я удивлённо заморгал. Попытался вспомнить ту встречу у Гильдии. Первыми всплыли ярость и унижение. Боль в коленках от камней на дороге. А потом вспышка: белая нить.

— Вижу, что вы что-то вспомнили, — кивнула Татьяна.

Спустя время после той встречи я действительно обнаружил, что мой цикл перерождения начал возвращаться. Первая белая нить, спрятанная среди нитей жизни. Но я тогда не связал это с действиями Гончей.

Я сосредоточился на своём состоянии сейчас, попробовал призвать Дар. Рука похолодела, и над ладонью начал медленно вращаться воздушный диск.

— У вас высокая степень самоконтроля, раз вы сразу смогли сформировать воздушную линзу. Это заклинание второго уровня, верно?

— Ого, — протянул Яростный. — Была бы у тебя такая линза раньше, то мог бы отсекать головы и руки демонам — а потом уже добивать артефактами.

Я не стал напоминать ему, что Дар против демонов работает плохо. Просто с удивлением пялился на свой Дар.

— Но как? — спросил я, наконец, пытаясь понять, почему Кислицина меня не атакует и не обвиняет в божественности.

— Это редкий случай Дара Гончих, — вместо Татьяны сказал Черкасов. — Они будто пробивают каналы внутри тела одарённого, упрощая его развитие. Их сила, похожая на бур, может ранить опытного одарённого, если верить их словам — убить бога. Но одновременно может помочь тем, у кого застой в магических каналах или они слишком узки. Поздравляю, Сергей Иванович — вы теперь одарённый как минимум второго ранга. Я слышал, это помогает и артефакторам.

Да. Уровень владения Даром действительно помогает артефакторам. Больше силы — больше возможностей. Но я всегда не мог подняться выше первого ранга по силе, поэтому усиливал волю, концентрацию, знания и навыки.

А сейчас та, которая должна была меня убить, сделала меня сильнее,