Жизнь Степана Бандеры: терроризм, фашизм, геноцид, культ - Гжегож Россолински-Либе

Бандере и его движении делает процесс примирения с украинским прошлым невозможным. Косвенным образом это означает отрицание Холокоста (или причастности к нему украинцев) и неуважение к жертвам украинских националистов.

Процесс принятия ответственности за отечественную историю - это процесс исцеления общества, в результате которого общество переходит от посттравматического состояния к состоянию осознания всех аспектов своего прошлого. В этом смысле культ Бандеры является не только исторической проблемой, но также имеет и социально-психологическое измерение. В украинском обществе возникла ситуация, когда одна украинская травма подавляет другую.

Уничтожение украинскими националистами поляков, евреев и украинцев спровоцировало у жителей западноукраинских областей возникновение классической травмы преступника. За этой травмой последовала еще одна травма - травма жертвы советского террора. В последовавшие за окончанием войны десятилетия украинцы либо не имели возможности примириться со своей историей, либо сознательно отказывались это делать. У них не было возможности скорбеть - ни в случае с травмой преступника, ни в случае с травмой жертвы. До распада СССР такие переживания, в каждом из случаев, были блокированы либо советской политикой памяти, либо дискурсом диаспоры. После распада СССР культ Бандеры вытеснил память о преступлениях ОУН и УПА, выдвигая на передний план страдания, которые украинцам причинила советская власть.

Все большее количество украинских историков осознают «неприятные» элементы украинской истории и выражают обеспокоенность в связи с повсеместным и ритуализированным отрицанием злодеяний ОУН и УПА. Однако культурное и социально-политическое давление не позволяет многим украинским интеллектуалам открыто выражать свое мнение и заставляет их высказывать только те релятивизированные взгляды, которые могут быть уместными в украинском контексте. По сходным причинам эти ученые, опасаясь коллективного порицания со стороны своих коллег, друзей или родственников, не желают заниматься исследованием деятельности украинских националистов и публиковать работы, которые были бы написаны в правдивом и неапологетическом ключе. По таким же основаниям некоторые из них публично осуждают критические исследования, посвященные деятельности украинских националистов и причастности украинцев к Холокосту.

В течение двух десятилетий после распада СССР различные группы украинского общества, а также ряд неукраинских историков, симпатизирующих украинскому национализму, разработали целый спектр методов, призванных защитить националистический дискурс. Эти разработки успешно применяются для дискредитации ученых, изучающих украинский экстремистский национализм и раскрывающих в своих работах новые аспекты националистического искажения украинской истории. Спектр этих методик широк и разнообразен, и все они были известны и ранее. Их арсенал традиционно обнажается во время дискуссий, в которых на карту ставится «честь нации». Ученых, которые исследуют проблемную тему, могут, например, обвинить в том, что они используют «неправильную методологию» или «недостаточно образованны». Также у таких исследователей могут быть «плохие намерения» по отношению к украинцам, или они могут намеренно исследовать деятельность ОУН и УПА только в контексте изучения Холокоста и фашизма, а не в контексте

изучения украинской истории или украинского движения сопротивления. Все реальные и приписываемые ошибки, допущенные в таких работах, преподносятся как преступления против науки, что делается как для того, чтобы дискредитировать таких историков и тем самым защитить «славное имя народа», так и для того, чтобы поддерживать хорошие отношения с украинскими коллегами.

Одним из тех вопросов, которые по-настоящему озадачивают, является вопрос о том, какие ценности олицетворяют собой Бандера и украинские националисты, совершившие злодеяния. Процесс героизации и сакрализации не только способствует отбеливанию преступлений движения и затушевыванию других «нелицеприятных» аспектов его деятельности, таких как фашистизация и сотрудничество с нацистской Германией, но, собственно, является сакрализацией самих преступников. На геноцидные действия этих людей накладывается табу, а к открытому обсуждению связанных с этим вопросов относятся уже как к нарушению той или иной социальной нормы (якобы такое обсуждение способно причинить обществу вред). Общества, которые устанавливают такие табу, обычно пребывают в состоянии травматического страдания и очень чувствительны к своему прошлому. Желая избежать боли, которая может возникнуть в результате обнажения затуманенных аспектов, такие общества защищают искаженные и порой нелепые трактовки своего прошлого.

Культ Бандеры - не единственное, но, безусловно, одно из важнейших явлений, не позволяющих украинцам скорбеть о своем прошлом и переосмысливать историю. Хотя теоретически такие действия не представляются самым сложным делом, в действительности это не совсем так. Необходимо пройти через латентный период, во время которого обществу придется проявлять себя, преодолевая травму. Необходимо время, чтобы признать, что «эти люди - отнюдь не герои; что они были преступниками, нарушившими культурные предпосылки своей собственной идентичности»2395.

Принимая во внимание культурные и социально-политические составляющие, а также уровень интеллектуальной и политической культуры, установившийся в Украине, можно сказать, что потребуются десятилетия, прежде чем «герои» покинут эту страну и тем самым позволят украинцам скорбеть и переосмысливать свою историю. Кроме того, возможны различные промежуточные этапы, которые мало что или совсем ничего не изменят.

Берлин, октябрь 2014 г.

Список сокращений на иностранных языках

AAN (Archiwum Akt Nowych w Warszawie) - Архив новых актов в Варшаве

AENM (Alliance of European National Movements) - Альянс европейских национальных движений

AK (Armia Krajowa) - Армия Крайова, вооруженные силы польского подполья во время Второй мировой войны

ASBML (Archive of the Stepan Bandera Museum, London) - Архив Музея Степана Бандеры в Лондоне

ASSS (Archives of the Shevchenko Scientific Society in New York) - Архив Научного общества им.Т.Шевченко в Нью-Йорке

AZIH (Archiwum Żydowskiego Instytutu Historycznego, Warszawa) - Архив еврейского исторического музея в Варшаве

BAB (Bundesarchiv Berlin) - Федеральный архив Германии, Берлин

ВАК (Bundesarchiv Koblenz) - Федеральный архив, Кобленц

BA-MA (Bundesarchiv - Militararchiv, Freiburg) - Военный архив Германии, Фрайбург

BayHStA (Bayerisches Hauptstaatsarchiv) - Главный государственный архив Баварии

BCh (Bataliony Chłopskie) - вооруженные формирования польского крестьянского движения (польск. Ruch ludowy) в 1940-1945 годах

BMN (Blok Mniejszości Narodowych) - Блок национальных меньшинств, политическая партия П Речи Посполитой, которая представляла нацменьшинства Польши в 1922-1930 годах

BN (Biblioteka Narodowa w Warszawie) - Национальная библиотека в Варшаве

BND (Bundesnachrichtendienst) - Федеральная разведывательная служба Германии

BRD (Bundesrepublik Deutschland) - Федеральная республика Германии (ФРГ)

BStU (Bundesbeauftragte fur die Unterlagen des Staatssicherheits-dienstes) - Федеральный комиссариат по документам Службы государственной безопасности бывшей Германской Демократической Республики

BUF (British Union of Fascists) - Британский союз фашистов

CAW (Centralne Archiwum Wojskowe, Rembertów) - Центральный военный архив, Варшава, Рембертов

CIA (Central Intelligence Agency) - Центральное разведывательное управление (ЦРУ), США

CIC (Counter Intelligence Corps) - Корпус контрразведки, спецслужба армии США во время Второй мировой войны и в начале «холодной войны»

CIUS (Canadian Institute of Ukrainian Studies) - Канадский институт украинских исследований

CZKH (Centralna Zydowska Komisja Historyczna) - Центральная еврейская историческая комиссия, один из отделов Центрального комитета польских евреев, занимавшегося изучением исторических