История Великого мятежа - Эдуард Гайд лорд Кларендон

в своих приказах. Но как только сэр Томас Ферфакс подступил к Калламптону, лорд Горинг оставил всякую мысль об обороне Девоншира и в письме от 11 октября к лорду Колпепперу сообщил, что всю кавалерию, за исключением тысячи всадников, он отослал под командой своего генерал-майора на запад, на соединение с готовившимися наступать корнуолльцами, а сам с тысячей кавалеристов и всей пехотой решил остаться в Эксетере, чтобы либо защищать этот город, если неприятель появится под его стенами, либо, если враг двинется на запад, беспокоить его с тыла; и попросил Его Высочество назначить по своему усмотрению начальника над его генерал-майором лордом Уэнтвортом, готовым строго исполнять приказы любого командира, которого поставит над ним принц вместо него, Горинга. Тогда принц велел сэру Ричарду Гренвиллу идти с корнуолльцами в Окингтон, а генерал-майору приказал быть у него в подчинении. Но к тому времени, когда тот и другой, действуя бодро и энергично, приготовились выполнить распоряжения принца, генерал Горинг снова изменил свои планы и уже четыре дня спустя после отправления упомянутого письма отступил со своей тысячей кавалеристов из Эксетера в Ньютон-Бушел, а затем, в письме к лорду Колпепперу, осведомился у принца, должен ли сэр Ричард Гренвилл подчиняться ему, Горингу; вызвался, собственными силами или вместе с сэром Ричардом, предпринять по указанию принца любые действия; и даже изъявил готовность, если его присутствие и командование, ввиду нерасположения к нему корнуолльцев, будут сочтены способными причинить какой-либо ущерб делу, передать начальство над войсками, на время замышляемого ныне похода, любому лицу, которое назначит принц, дав при этом понять, что если таким человеком станет лорд Гоптон, то лорд Уэнтворт охотно выполнит все его приказы. На другой день Его Высочество написал Горингу, что руководство всем этим предприятием поручено его светлости, а сэру Ричарду Гренвиллу, располагавшему тогда сильным отрядом корнуолльцев и наделенному правом, в случае надобности, взять с собой также часть солдат из-под Плимута, велено исполнять его приказы.

Король, как уже говорилось выше, находился тогда в постоянном движении, что не позволило гонцу, посланному к нему членами Совета, едва им стало известно о решении короля касательно отъезда принца во Францию, быстро доставить соответствующее письмо. А потому дальнейшие указания Его Величества они получили лишь в середине октября, когда тот же курьер привез лорду Колпепперу следующее письмо:

Колпеппер,

Я просмотрел и обдумал ваши депеши, но пока вам придется удовольствоваться конечными решениями без их обоснований, отыскивать каковые я предоставляю вам самим. Лорд Горинг со своей кавалерией должен прорываться к Оксфорду, а затем искать меня, выступив туда, где, по его разумению, я могу в тот момент находиться; наиболее же вероятным местом, как я теперь полагаю, будет район Ньюарка. Но еще более, а вернее, абсолютно необходимо, чтобы принц — самым удобным образом, в величайшей тайне и со всевозможной поспешностью — был перевезен во Францию, где его матери, и только ей одной, следует иметь о нем попечение во всем, кроме дел религии, каковые по-прежнему должны оставаться в ведении епископа Солсберийского. Ручаюсь, что его мать подчинится этому решению, о котором я сообщу ей следующим письмом. Засим остаюсь вашим преданнейшим другом,

Карл R.

Хотя письмо это было написано после потери Бристоля, к моменту его получения положение западных графств еще не считалось совершенно безнадежным, и лорды Совета твердо решили, что особа принца никогда не должна подвергаться риску быть внезапно захваченной мятежниками, однако увозить принца за пределы владений короля следует лишь в случае явной и очевидной необходимости, если возникнет прямая угроза его безопасности. Ведь даже простое предположение о возможности отъезда принца лорд Горинг и другие люди уже успели сделать предметом злонамеренных слухов, чем привели народ в величайшее уныние; и советники ясно понимали, что подобная мера неминуемо повлечет за собой потерю всего запада, гибель полевой армии и гарнизонов (не говоря уже о том, что преждевременная попытка увезти принца могла бы завершиться провалом), а потому решили, что король оправдает их и не обвинит в нарушении долга, если они сохранят за собой возможность повиноваться ему в будущем, не исполнив его волю тотчас же — тем более, что генерал Горинг не счел разумным подчиниться посланному ему тогда же приказу выступить на соединение с королем, не посоветовался с Его Высочеством на сей счет и даже не сообщил о получении подобного приказа; однако Его Высочество дал знать Горингу, что он будет чрезвычайно доволен, если тот прорвется со своей кавалерией к королю (что Горинг мог бы сделать).

Между тем неприятель, достигнув Тивертона, не спешил продвигаться на запад от Эксетера, но занимался укреплением усадеб с восточной стороны города, чему королевская армия нимало не препятствовала: лорд Горинг по своему обыкновению предавался веселым кутежам между Эксетером, Тотнесом и Дартмутом, а в самом Эксетере совершенно открыто говорили, что он намерен оставить армию и вскорости удалиться на континент, а генерал-лейтенант Портер решил перейти на сторону Парламента — говорили задолго до того, как о решении Горинга уехать во Францию принц хоть что-то узнал от самого генерала. 20 ноября его светлость написал из Эксетера принцу письмо (переданное через лорда Уэнтворта), в котором объявил, что неприятель и его светлость уже расположились на зимних квартирах (между тем как неприятель был как никогда деятелен), а потому он, Горинг, просит Его Высочество разрешить ему провести некоторое время во Франции ради поправления здоровья; Горинг также намекнул, что этой поездкой он надеется оказать Его Высочеству некую важную услугу, и выразил желание, чтобы вся армия оставалась под начальством лорда Уэнтворта вплоть до его возвращения, каковое состоится через два месяца (тогда как еще за две недели перед тем он писал, что лорд Уэнтворт готов получать приказы от лорда Гоптона). Отправив с этим письмом лорда Уэнтворта к принцу в Труро и не дожидаясь согласия или разрешения Его Высочества, Горинг в тот же день отбыл в Дартмут, где оставался не дольше, чем потребовалось ему, чтобы устроить переезд во Францию, куда он и отплыл с первым попутным ветром. А в это самое время генерал-лейтенант Портер отказался исполнять свои обязанности и успел получить от неприятеля несколько писем и посланий, а также пропуск для поездки в Лондон. Узнав об этом, генерал Горинг подписал приказ о взимании с графства двухсот фунтов для покрытия его расходов. Лорд же Уэнтворт, находившийся тогда в Труро, доверительно сообщил одному из своих близких друзей, что Горинг не намерен возвращаться ни в