Записки сестры милосердия. Кавказский фронт. 1914–1918 - Х. Д. Семина

Два дня его тело лежало в каком-то сарайчике. Не было ни панихид, ни свечей, ни молитв… На другое утро после его смерти мы пришли в госпиталь, но долго не могли найти его тело. Катюша искала сначала сторожа, но его не оказалось! Потом она искала ключ от сарайчика, где лежал доктор. Но никто не знал, где он… Наконец какой-то санитар сказал, что тело доктора Мартынова в мертвецкой, во дворе. Но сторож вчера еще куда-то ушел и, по-видимому, ключ от мертвецкой унес с собой. Мы пошли во двор. С улицы вошли в распахнутые ворота и увидели небольшую пристройку почти около кухни. Двери пристройки были открыты, и за ними, посреди совершенно пустой комнаты, стояли носилки… на них лежало тело… Оно не умещалось на носилках – голова и ноги свешивались… Тело не было ничем покрыто… Мы подошли и сразу узнали Сашеньку… Полуодетый, в тужурке, но без сапог. Какой-то необычайно жалкий и заброшенный, точно чужой для всех. Более жалкого покойника я никогда не видела…

– Сашенька, милый! Видишь, для тебя не нашлось даже подходящих носилок! – холодный ком подкатился мне к горлу… Я стала смеяться. – Посмотрите!.. Ему носилки-то коротки!.. – поворачиваясь к Нине и Катюше, сказала я. И они обе тоже смеялись мелким холодным смехом…

В день похорон погода испортилась. Шел мелкий, холодный дождь. На мостовой на вершок стояла жидкая грязь… Сашеньку положили в простой гроб, даже не крашенный… Поставили на телегу, запряженную парой белых лошадей, которые всю дорогу едва плелись, а в гору скользили и останавливались. Немного шло за гробом друзей!.. Мы с Ниной да Катюша с Ивиком, старшим сыном умершего доктора, которому было семь лет… Младший Миша ехал в единственном фаэтоне с бабушкой… Из мужчин был Яша (Алексей не пошел. «Я его совсем не знаю», – сказал он) да квартирант, с которым Сашенька приехал из Персии и который живет у них. Мужчины шли по тротуару. Только мы втроем шли все время по мостовой за гробом. Отпевали Сашеньку в соборе. Гроб внесли в собор и поставили на скамью. В соборе тоже никого не было, кроме двух сестер милосердия… Одна из них подошла к гробу, положила на него живые цветы, поцеловала Сашеньку и отошла на прежнее место. В это время из боковых дверей алтаря вышел мужчина в черном пиджаке, с подстриженной бородкой и волосами, остриженными ёжиком, как у военных. В одной руке у него было кадило, а в другой – требник. Он подошел к гробу и начал читать молитвы. Но потом сделал шаг к Катюше и спросил:

– Как имя умершего?

– Что это такое? Кто он? – в недоумении и испуге спросила я Нину.

– Священник, настоятель собора. Он первый из священников снял рясу и остригся. Об этом писали в газетах. Как только была объявлена свобода, он послал Керенскому телеграмму и просил освободить его от смешного, устарелого наряда и длинных волос, чтобы не делать его смешным в глазах молящихся…

– Какое безобразие!.. Прямо какой-то расстрига!.. – Я не стала и смотреть на стриженого «попа». Да и отпевание очень скоро кончилось. Почитал, попел что-то, что полагается для отпущения грехов. Да какие у Сашеньки «грехи»?.. Работал, работал, свалился и умер…

После отпевания и «целования» гроб заколотили, вынесли и опять поставили на дроги. Отдохнувшие лошади натужились и повезли на место вечного упокоения так незаметно ушедшего Сашеньку…

Но, странное дело, стриженый священник, с непокрытой головой, в рыжем пальто, с кадилом и с черной потрепанной книжечкой в руках, шел за гробом и время от времени пел что-то успокаивающее и обнадеживающее для преждевременно ушедшего в вечность Сашеньки…

У кладбищенских ворот нас встретил сторож и сказал:

– Ежели на военное, так держи правее… Там увидите, в шестом ряду, вырытая могила…

У меня сердце больно защемило. Вон там, выше, около часовни, и мой Ваня лежит[60].

– Нина! Я пойду к Ване… Я вас еще догоню – военное кладбище ведь недалеко…

– Нет, не ходи сейчас. Мы лучше после похорон вместе пойдем.

Вот и военное кладбище… Много рядов со свежими еще могилами. Ряды не очень прямые. И нигде ни кустика, ни деревца…

– Где же могила для доктора? – спросил полковник Попов сторожа, сопровождавшего нас.

– А вот, ежели покойник офицер, так тут и закопаем его… А ежели солдат, то вон туда поезжайте. Там солдатское отделение будет…

Гроб сняли с носилок и поставили около самой могилы. Священник стал читать последнее напутствие, но его прервал старший сторож. Он шел к нам, махая руками и что-то крича. Священник остановился. Подошедший спросил:

– Откуда покойник-то? Из какой больницы?

– Из военного госпиталя. Доктор…

– Здесь могилы приготовлены для офицеров. А насчет доктора нам нет распоряжения… И эта могила заказана еще вчера, для офицера!

– Так как же нам быть? Может быть, мы возьмем эту могилу для нашего покойника, а вы для офицера выкопаете другую? – предложил полковник Попов.

Но сторож не соглашался, потому что «клиент» может каждую минуту приехать…

– Его могилу нельзя занимать!.. Да и здесь места только для офицеров!.. А насчет доктора я не знаю… Ежели хотите, так везите его на солдатское кладбище! Там просто, без строгостей, да и завсегда могилы есть нарытые!..

Все молчали. Холодный ветер и мелкий дождь делали тяжелую обязанность еще тяжелее…

– Все равно. Раз нет для него места, – с горечью сказала Катюша, – то везите на солдатское кладбище…

Опять подняли гроб на телегу и повезли к солдатам, у которых, по-видимому, было больше порядка. Могилы и кресты по ниточке выровнены, на крестах фамилия, полк, рота и день смерти. Сторож шел впереди и указывал, куда ехать. Это военное кладбище было новое. Но за время войны здесь уже сотни рядов погибших солдат… Дроги остановились у указанного места.

– Вот хорошая могила! Маленько еще не глыбко… Но пареньки враз выроют!.. – Мы подошли и заглянули в могилу. Там двое парней копали и мокрую глину выбрасывали наружу.

– Что нам делать? Ведь могила еще не готова!.. Стоять под дождем неизвестно сколько времени? – сказал Яша.

– Может быть, мы вернемся, когда будет готова могила?.. – спросил полковник Попов.

Но сторож выручил всех:

– Да пошто вам возвращаться?.. Зароем и без вас в лучшем виде!.. Вот только выроют, так и закопаем!.. А што вам мокнуть-то да стынуть?..

Стали советоваться. И все быстро пришли к общему соглашению, что стынуть и мокнуть не стоит… Священник быстро прочел