«Изображение рая»: поэтика созерцания Леонида Аронзона - Пётр Казарновский

была одна и время было всегда одно и то же» (Т. 2. С. 184). Таким образом, форма сонета у Аронзона ускользает от высказанного в нем – от содержания.

536

В 1959 году в серии «Библиотека поэта» вышел том произведений Ин. Анненского (Стихотворения и трагедии. Л.: Сов. писатель, 1959), который был в домашнем собрании Аронзона. В беседе с автором этой работы А. Альтшулер категорически отрицал факт влияния творчества Анненского на поэзию Аронзона, однако пристрастие к сонетной форме и ее решительному пересмотру вполне могло перейти от протоакмеиста к тому, кто акмеистическую тенденцию преодолевал.

537

Исследователь приводит и другое наблюдение Шлегеля, видевшего в сонете «взаимодействие связывающих и разъединяющих сил, напряжений и расслаблений» [Эткинд 1996: 156]. Последнее очень характерно для зрелых сонетов Аронзона.

538

Ср. с высказыванием князя Мышкина в экзальтированном состоянии, приведшем его к припадку: «Знаете, я не понимаю, как можно проходить мимо дерева и не быть счастливым, что видишь его» [Достоевский 1973б: 459]. Эти слова приводит в размышлениях об Аронзоне С. Стратановский, но делает он это применительно к Бродскому (Стратановский С. Заметки об Аронзоне // Восемь великих. М.: РГГУ, 2022. С. 643).

539

Нельзя исключать, что здесь французский мыслитель вспоминает стихотворение Тютчева «Бессонница», крайне важное и для Аронзона. Именно в этом тексте находятся строки, созвучные аронзоновским: «И мы, в борьбе, природой целой / Покинуты на нас самих».

540

Курсив автора.

541

В поздней прозе «Размышления от десятой ночи сентября» (1970, № 300), состоящей из, казалось бы, разрозненных высказываний, передающих отчаяние на грани безумия, Аронзон вновь обращается к сюжету «Пиковой дамы»: «Не напомнить ли моему шефу для его душеспасения, что Герман <sic!> сошел с ума, лежит в Обуховской больнице и до сих пор бормочет необыкновенно скоро…»

542

В главе 11 было сделано сопоставление этого вопроса с тем, как он представлен в стихотворении Пушкина «Дар напрасный, дар случайный…» Пожалуй, здесь уместно сослаться на заключительную строку стихотворения Маяковского «Сергею Есенину» (1926): «Сделать жизнь значительно трудней», чтобы увидеть, насколько Аронзон далек от жизнестроительного пафоса Маяковского: «сделать жизнь» – не в компетенции человека.

543

Это слово-термин заимствовано из статьи [Береснева, Яглом 1974: 275]. Вводя его в искусствоведческий контекст, ученые поясняют, что «под самосовмещением фигуры Ф обычно понимается движение, переводящее Ф в себя» [Там же]. Говоря о симметрии в искусстве, авторы статьи сближают это понятие с ритмом и приводят в качестве «тривиального» ему примера стихотворный правильный, выдержанный метр и точную рифму; ссылаясь на мнение А. Колмогорова, авторы делают поправку, что «эстетический эффект стиха в основном связан не с его жесткой ритмической схемой, а с отклонениями от нее» [Там же: 278]. Последнее замечание знаменательно потому, что абсолютная симметрия, как и самосовмещение, в искусстве, в поэзии невозможна.

544

В 1965 году в журнале «Вопросы литературы» (№ 10. С. 190–208) был опубликован перевод работы И. Р. Бехера «Философия сонета, или Маленькое наставление по сонету». Переведенный с немецкого Е. Кацевой текст был напечатан с сокращениями.

545

Выражение В. Воррингера. Цит. по: [Ванеян 2016: 135].

546

Примечательно, что в надписях по-английски поэт так транскрибировал свою фамилию: «Aronson» (Т. 1. С. 465; с. 513; сохранились шесть листков набросков, начинающихся со слов: «Придется записывать за Aronsonом, раз это не делают другие» (т. 2, с. 260–261), – они опубликованы в [Döring/Kukuj 2008: 380]. Такая транскрипция, где букве «z» предпочтена буква «s», обращает на себя внимание: записывая так свою фамилию, поэт, возможно, соединял библейское имя Арон с латинским корнем son – начальными буквами слова sonare – в переводе с итальянского «петь, звучать, звенеть», даже «говорить»; с тем же корнем итальянское слово sonetto.

547

В русской классической традиции не так много сонетов о сонете. Помимо пушкинского «Сонета» (1830), который посвящен самой форме и, представляя собой холодно-величественную хвалу освященному веками стихотворному зеркалу настроений каждого автора (Данте, Петрарки, Шекспира, Камоэнса, Мицкевича, Дельвига), отходит от канона, так как не имеет внутреннего движения темы, к сонетологическим следует более или менее безоговорочно отнести следующие сонеты: «Однажды дома я весь вечер просидел…» И. Дмитриева (1796), «Сонет к форме» В. Брюсова (1895), «Хвала сонету» (1899), «Закон сонета» (1921) и «Сонет сонету» К. Бальмонта, «Сонет XXX» И. Северянина (1919). Замечу: Северянин в названном сонете, посвященном недостижимости идеальной формы – «оригинала», использует «текстильную метафорику» – «плетение сетей для солнечных глубин».

548

В том же 1967 году был создан сонет, начинающийся следующим катреном (№ 62):

Была за окнами весна.

За ней – другое время года.

На всей земле была погода

(по сути все-таки одна).

Здесь лирический герой не склонен различать погоду по качеству, угадывая за всей ее переменчивостью и сменяемостью неизменность и единство. Обращает на себя внимание авторская пунктуация в двух последних строках: согласно такому членению, произведенному в предложении скобками, словом «погода» можно было бы и ограничиться и местоимение «одна» не входит в состав сказуемого; получается, что на земле просто была погода, то есть все было погожим – благоприятным. Не восходит ли эта прихотливая конструкция к библейскому «лето Господне благоприятное» (Ис. 61:2)? Вместе с тем состояние мира «без погоды» говорит о чем-то неизменном, стоящем вне процессов метаморфоз – в частности, до них. Конкретика, получившая имя, преодолевается поэтом ради восприятия безосновного и абстрактного.

549

«Содержание формы» у Аронзона приобретает свойства, близкие тому, что Бахтиным названо «памятью жанра», предполагающей объективность, диктуемую окаменевшей формой: последняя устанавливает оптику восприятия мира.

550

Курсив автора.

551

Курсив автора.

552

Цит. по: [Сухих 2001: 21].

553

На этой же и следующей страницах приведено мнение Б. Рассела, что «каждый из нас – это не один человек, а бесконечный ряд людей, из которых каждый существует одно мгновение» [Радхакришнан 1956: 336]. «Непрерывность существует, но тождества нет» [Там же].