Блатной: Блатной. Таежный бродяга. Рыжий дьявол - Михаил Дёмин

Где-то очень близко слышался сочный плеск, раздавались гулкие хлопки по воде – это играли киты. Они резвились с прежней беззаботностью.

Люди же чувствовали себя потерянными, полуослепшими. Когда-то я говорил об обских туманах… Они там действительно сильны. Но такого страшного, как этот, – я еще никогда не встречал! Впрочем, здешний край в этом смысле прославлен. И моряки не зря называют Камчатку «дьявольской кухней туманов».

Простерев беспомощно руки, я двинулся по палубе ощупью, робко отыскивая дорогу к кубрику.

И вдруг услышал голоса.

Разговаривали сгрудившиеся у рубки моряки. Шел типичный мужской треп… Треп бездомных, изголодавшихся людей – о любви, о сексе, о всяких пикантных деталях.

Таких разговорчиков я наслушался за жизнь немало. И в казармах, и в тюремных камерах, и на кораблях – везде преобладал один, традиционный сюжет.

И сейчас толковали о том же, – но не о людях, а о моллюсках.

– У них не так, как у всех прочих, – повествовал бойкий тенорок. – У них это делается по-простому, по-пролетарскому! Вот, скажем, кальмар… Он подплывает к какой-нибудь дамочке, протягивает ей – своим щупальцем – пакет со спермой. И та берет, ни слова не говоря, и кидает себе прямо в матку.

– Врешь! – усомнился кто-то. – Неужто у них так?

– Все точно, ребята, – подтвердил хриплый голос (и я сразу узнал краснолицего моряка). – Есть и другая порода – называется «аргонавты». Так у тех – еще проще… У спрута, у мужика, щупальце со спермой отрывается и плывет – навроде рыбы – ищет самку! А как найдет, само к ней в нутро заползает.

Она, дура, вообще ни о чем не знает… Спит, к примеру, видит сны, а сперма-то уже – промеж ног!

– Промеж щупальцев, – поправили его с хохотом.

– Ну, правильно, – согласился краснолицый, – да какая разница? Главное, что – тама! И без хлопот!.. Я как-то в порту с одной девчонкой познакомился. Конечно – выпили, поболтали. Ну, потом я и говорю: «Ладно, короче… Ложись!» А она мне: «Ты что, мол, хочешь, – как кальмар? Сунул пакет со спермой и все дела? Нет, я все-таки человек. Ты свое щупальце пока не протягивай… Сначала – поухаживай за мной, понравься мне!»

– Эх, девочки, – вздохнул первый, – цыпочки-курочки! У меня тоже в Петропавловске осталась одна. И еще – в Усть-Камчатске. Но теперь когда я их увижу? План не выполнен, фарту нет. А наш капитан с пустыми руками не привык возвращаться… Верно говорю, ребята, загорать нам в море – до осени!

– Да, не везет, – послышался новый голос, – в который уж раз упускаем добычу! То дождь, то туман… И все как-то исподволь, исподтишка! Вот же подлость какая! С чего? Почему?

– Так бывает, братишки, когда на борту – баба, – сказал из тумана Авдеич. И все на минуту примолкли, слушая затейливый его мат.

– Или когда – неудачник… Истинный неудачник! – добавил затем Краснолицый. – Но кто бы это? Раньше таких у нас вроде не было…

Я находился уже поблизости от них – в двух шагах. Но, услышав эти слова, дальше не пошел. Замер, не дыша. И слегка попятился.

Ребята недоумевали, терялись в догадках, но мне-то все сразу стало ясно! Я прекрасно понимал, кто здесь истинный неудачник…

И баба, подумал я затем, она ведь тоже имеется! Лежит в моем мешке, плывет на этой шхуне. Правда, она – резиновая, надувная… Но кто знает, какие у фортуны прихоти? На что она обращает внимание? Может быть, для нее вполне достаточно того, что есть?

Заблудившаяся в тумане шхуна стала на прикол. И простояла так сутки. А когда немного развиднелось – завернула в ближайшую удобную бухту.

И там я ушел с корабля. Я решил это сделать сам, не дожидаясь осложнений…

Никто из команды, собственно, не бросил мне ни малейшего упрека. И Маркони с Авдеичем провожали меня, как друзья. Но все же я видел, с каким огромным облегчением восприняли все мой уход!

Я как бы притащил на шхуну бедственную свою участь – и ребята стали угадывать это. Я не принес им добра! Наоборот… И в общем – я понимал это отчетливо – китобой из меня не вышел, не получился.

Да и вообще, какой из меня моряк? – думал я, сидя в береговой пивной, за бутылкой водки. Это все началось случайно… И протекало нелепо… И пора мне уже с этим кончать. Пора возвращаться на материк, прибиваться к какому-нибудь берегу!

Да, но к какому? – тут же спросил я себя. Куда? Куда?

И, не найдя ответа, потянулся к бутылке…

За соседним столиком сидел какой-то рослый парень – в форменном кителе, в фуражке с морским «крабом». Мы постепенно разговорились. Он оказался вторым помощником капитана, с плавучей фабрики «Алеут», являющейся базой местной краболовной флотилии.

Этот корабль я видел на рейде. Он был огромен, многоэтажен, ярко освещен. Оттуда слышалась музыка и долетали женские голоса…

Водочка сближает людей быстро, легко. И спустя час мы были уже – лучшими друзьями! Я поинтересовался: куда база держит путь? И выяснил, что – к Сахалину и дальше… Конечный пункт: Бухта Ольга, в Японском море.

– Ольга? – наморщился я. – Она, по-моему, недалеко от Владивостока?

– Рядом. Милях в двухстах всего…

– Слушай, друг, – сказал я, – возьми меня на судно, а? Согласен на любую должность!

– Не знаю, – замялся Костя (так звали нового моего друга), – вряд ли это возможно. База набита битком, все укомплектовано полностью… А чего ты так рвешься-то?

– Хочу – на материк.

– Зачем?

– Долго объяснять, – махнул я рукой.

Но все-таки – объяснил… И, незаметно увлекшись, рассказал ему о своих скитаниях.

Повествование длилось долго. За это время мы успели опорожнить еще одну бутылочку. И я, в заключение, проговорил, развязывая дорожный свой мешок:

– Вот все, что осталось от прежнего богатства… Три шкурки – но зато какие! Голубой песец! Знаешь, сколько он стоит? Две с половиной тысячи! В Ольге я одну шкурку загоню и расплачусь по-честному. Или – вместе пропьем!

И я потряс перед его взором пушистым, шелково переливающимся мехом. Но Костя смотрел не на песцов, а на раскрытый мешок. Оттуда высовывалась белокурая прядка женских волос.

– Что это? – спросил он, пригибаясь. – Ты, может, женские скальпы коллекционируешь?

– Да нет, это так, игрушка, – пробормотал я, – надувная…

– А ну, покажи!

Осторожно, медленно – хоронясь от сторонних глаз – я достал Красотку и развернул ее. И, выслушав все мои комментарии, Костя пришел в восторг.

– Но это же гениально, – смеясь, сказал он, – значит, что же: как понадобилась – надул!